Кодекс страсти - Марта Шредер

– Ты один, Гарри, пожалуйста. Мы с тобой вдвоем могли бы пообедать где-нибудь вместе, если хочешь. Заходи после полудня, тогда и с Беном поговоришь, а потом мы обсудим с тобой все, что пожелаешь.

Так холодно, так сдержанно это прозвучало, что Кэролайн сама себе удивилась. Нынешняя Кэролайн Фолкнер даже отдаленно не напоминала ту женщину, которая две недели набиралась мужества, чтобы позвонить в юридическую школу «Урбана» и запросить учебные планы.

Кэролайн нарочно подкинула мысль об обеде, чтобы Гарри поскорее ушел. Возможно, им и впрямь есть еще о чем поговорить. Хотя она и понятия не имеет, о чем именно, однако послушать стоит. Завтра. Сегодня же она проведет Рождество с Дэниелом.

– Думаю, нам лучше вернуться к бабушке, принцесса, – сказал Гарри. – Пожелай Бену счастливого Рождества, Кэролайн. Завтра я зайду.

– С Рождеством тебя, Гарри. Тесса, ты здесь будешь ночевать?

– Да, здесь. – Тесса все еще дулась. – Ты, пап, иди вперед. Я хочу поговорить минутку с мамой.

Гарри послушно ушел, а Тесса повернулась к Кэролайн, и все ее огорчение как рукой сняло. Злость высушила слезы.

– Как ты могла, мама? Как ты могла? В Рождество! Мы с папой прилетели сюда из самой Калифорнии лишь для того, чтобы повидаться с тобой, а ты ведешь себя… – Тесса замахала руками. – Стюардесса проявляла к нам больше интереса, чем ты. Что с тобой? Это твой Фрателли виноват, да? Да? – Голос Тессы поднимался все выше, а на глазах опять сверкнули слезы.

– Нет, Тесса, Дэниел ни при чем.

– При чем, при чем! Ты была приветливее к папе до того, как стала встречаться с ним.

Кэролайн почувствовала, что ее гнев начинает вырываться из-под контроля. Гарри больше уже не мог играть ей на нервах, но у детей это отлично получалось.

– Тесса, послушай. Дэниел не виноват. И Роксана не виновата. Мне очень жаль, дорогая, но между мной и твоим отцом все кончено. И вся королевская рать не в силах нас воссоединить. Какие бы ошибки мы ни совершали, как бы глубока ни оказалась брешь, в конце концов разделившая нас, это наше дело и наша вина, а не кого-нибудь другого. Ни твоя, ни Бена, ни даже Роксаны – хотя долгое время я винила во всем именно ее.

Кэролайн выложила все это на одном дыхании, и Тесса ни разу не прервала ее. Возможно, жестокая правда материнских слов все же подействовала на нее.

– Это не может быть правдой, мама. – Тесса едва не плакала. А затем произнесла самые верные, по мнению Кэролайн, слова: – Я не хочу, чтобы это было правдой.

Конец фразы потонул в потоке хлынувших слез. Тесса уронила голову на плечо Кэролайн и разревелась.

У Кэролайн душа разрывалась от плача Тессы. «Исправь это, мамочка. Я не хочу, чтобы это было правдой». На несколько мгновений слезы Тессы, казалось, смыли заново обретенные Кэролайн независимость и уверенность в себе. Ей захотелось повернуть все вспять, возвратиться ради дочери к прошлому. Может, для детей было бы лучше, если б она отказала Гарри в разводе и стала терпеливо дожидаться, когда он вернется домой? Но какой-то внутренний голос сказал ей: «Нет». С браком покончено, и теперь она, Гарри и дети должны жить своею собственной жизнью. Как легко это сказать, но как трудно это сделать!

– Тесса, дорогая, я знаю, что это больно. Однако будет еще больнее, если ты не расстанешься со своими мечтами; ведь ты все равно ничего не сможешь наладить. Мне очень жаль, что тебе такую боль причиняет уяснение той простой истины, что все изменилось. Но, как бы там ни было, все действительно изменилось, и я ничего не могу с этим поделать.

Голос у Кэролайн сорвался. Мамочка всем сердцем хотела вернуться в прошлое и начать все сначала. Но насколько далеко в прошлое пришлось бы возвращаться, чтобы у их истории был такой конец, какой устраивает Тессу? Кэролайн трудно было даже вообразить.

Некоторое время мать и дочь просто стояли, прижимаясь друг к дружке. Потом забренчал телефон, и каждая сделала шаг назад.

Дэниел. Кэролайн потянулась к телефону, стоящему на кухне.

– Я возьму, – попыталась опередить ее Тесса.

– Нет-нет, это меня, – сказала Кэролайн и сняла трубку.

– Алло, – услышала она голос Гарри, взявшего трубку в прихожей.

– Кто это? – раздался раскатистый, «фирменный» голос Дэниела.

– Я взяла трубку, спасибо. – Кэролайн подождала, пока не раздастся щелчок, означающий, что в прихожей повесили трубку. – Дэниел! – сказала она, и внутри у нее все запело от облегчения. – С Рождеством тебя!

– И тебя с Рождеством! – отозвался он и тут же спросил: – Кто поднял у тебя трубку?

– Гарри.

Кэролайн была так рада слышать его голос, что ни о чем другом не думала. Она просто хотела слышать его, окунуться в нечто новое и реальное.

– Твой муж? Тот самый Гарри? Я думал, он живет в Калифорнии. – Голос Дэниела никак нельзя было назвать счастливым. – Когда он вернулся?

– Они с Тессой прилетели сегодня утром, после завтрака. Гарри остановился у своей матери.

Кэролайн почувствовала себя неуютно оттого, что в трех футах от нее стоит Тесса, прислушиваясь к каждому слову.

– А я думал, что твоя дочь проводит каникулы с ним и с этой, как ее там…

– Она и была в Калифорнии. С Гарри и Роксаной. Но они вернулись. – Это слова, казалось, вылетели у нее.

– Все трое? – в его голосе прозвучало явное недоверие.

– Нет, нет. Только Гарри и Тесса.

Кэролайн попыталась представить себе Роксану, желающую ей счастливого Рождества на пороге этого дома, но не смогла. Она глубоко вдохнула и мысленно пожалела, что стоит на кухне, а не у себя наверху.

– Значит, у вас было приятное воссоединение после завтрака, а теперь они отправляются в гостиницу, а вы с сыном – к поезду, чтобы встретиться со мной на станции?

Кэролайн не ответила.

– Разве нет, Кэролайн? – Дэниел сдерживался, как мог. – Или ты хочешь сообщить мне, что сдалась и уступила Тессе?

Кэролайн с трудом сглотнула:

– Нет. Я собираюсь в город, к тебе. Насчет Бена не знаю. Но я буду точно.

– Забудь о поезде. Я выезжаю за тобой. – В его голосе почувствовалось облегчение. – А если тебя похитят и заберут к свекрови, я на своей верной «хонде» приду к тебе на помощь.

Этот голос обволакивал ее, точно мед, теплый и сладкий. Да, он обязательно придет на помощь.

– Ты не должен этого делать, – воспротивилась она вопреки всем хорошим манерам, надеясь, что он простит ей столь демонстративный протест.

– Знаю, что не должен. Но я хочу. Буду через полчасика. Надень что-нибудь красивое.

– Спасибо, Дэниел. Я буду ждать.

Кэролайн повесила трубку. Все еще улыбаясь, она повернулась и увидела Тессу, опять взвинченную, будто и не было недавнего короткого мига взаимопонимания. Кэролайн вздохнула: