Офицер особого назначения - Николай Стариков

Вскоре на крыльце послышалось какое-то движение, потом оно переместилось в коридор, обозначилось за дверью, и только затем в комнату ввалился боевик № 2. Его трудно было узнать: серое с желтизной отекшее лицо, набрякшие влажные губы, осоловелые глаза, вся одежда в грязи, всклоченные волосы с застрявшими в них куриными перьями дополняли наряд.

— Ты откуда такой красивый взялся? — по-змеиному зашипел Сатана, уставившись на вошедшего выпученными глазами.

— Хиба я знаю? — осипшим с похмелья голосом ответил прибывший, икнул и беспомощно развел руками.

— Егор вскочил, без размаху ударил кулаком в лицо пьяного курьера. Тот отшатнулся, ударился спиной о стену, сел на пол, размазывая по щекам слезы и кровь.

— Давай этикетку с сообщением, если нет банки с тушенкой, — ярился Сатана. — Скотина ты безмозглая, мы тут ждем, а он вон чем занимается.

— Нэма этикетки, — виновато ответил боевик № 2 и вновь развел руками.

— Что-о-о? — взревел Егор. — Что ты сказал, вонючая собака, повтори еще раз!

— Нэма, кажу я.

— Выворачивай карманы, идиот! Возможно, этикетку ты спрятал, когда был еще трезвым.

Курьер начал лихорадочно показывать содержимое наружных и потайных карманов. Ни единой бумажки не было. Не видел он и того, что было написано на пропавшей этикетке. «Я ее не снимал».

— Говори, гад, с кем пьянствовал, возможно, еще найдем бумагу, пока она не попала в СМЕРШ.

Схватив за грудки провинившегося курьера, Сатана с силой начал трясти его, ударяя спиной о стену. Пьяная голова боевика болталась из стороны в сторону.

— Говори! Убью! — рычал Егор.

— Хиба я знаю? — заглядывая в глаза грозному начальнику, ответил боевик. — Вин…

Егор ударил лежавшего кованым сапогом в лицо, не дав ему договорить о ком-то. Тот замычал, уткнулся в пол носом. Плечи его судорожно вздрагивали, голову он прикрыл руками, покорно ожидая повторного удара. Сатана извлек из заднего кармана пистолет.

— Застрелю, как паршивую собаку!

— Ты что, совсем потерял рассудок? — Сергей встал с дивана, надвинулся на Егора. — Проспится, возможно, что и вспомнит. Иначе мы вообще все концы обрубим.

Сатана бешеными глазами посмотрел на Сергея, но пистолет возвратил на прежнее место. Он побесновался еще минуту-другую, пнул табуретку, подвернувшуюся под ноги, залпом выпил стакан воды, очистил нервы отборным матом в адрес пьяниц. Но по движениям рук, выражению глаз чувствовалось: поостыл. Слабо ударил сапогом в бок окровавленного боевика.

Иди в коридор и жди. Да скажи спасибо Зверю за заступничество, был бы уже на том свете.

Подождав, пока курьер выползет за дверь, спросил:

— Что будем делать?

— Возможно, № 2 еще вспомнит какие-либо подробности, потом начнем искать этикетку, пока же никому о чрезвычайном происшествии говорить нельзя. Там, — Сергей поднял указательный палец к потолку, — могут понять превратно. Если же не найдем, а запрос поступит, скомбинируем ответ из имеющихся сообщений от осведомителей.

— Знаешь, что бывает за заведомо ложную информацию? — неодобрительно посмотрел Егор на Зверя.

— Она будет не совсем ложной. Да и кто сможет проверить? К тому же наказание за такой подлог не может быть более строгим, чем за утрату конфиденциального документа.

Вспомнили недавний разговор, когда Сатана характеризовал боевика № 2 как пьяницу, посетовали на трудности с подбором людей. Егор с сожалением признался, что не ожидал от вполне дисциплинированного и исполнительного человека подобного проступка.

— Правду говорят, если у человека есть дурные наклонности, они обязательно проявятся, причем в самый неподходящий момент, — сказал Зверь. — Доверять курьерство алкоголу нельзя. Дело для боевика № 2 оказалось непосильным.

Сатана задумался на короткое время, потом предложил курьерство в Севск возложить на Битого, а боевик пусть возвратится к обязанностям его охранника. Рядом с ним он будет вести себя «как следует». Егор предложил также Зверю и Зитцеру организовать проверку Битому.

По договоренности с Гундосым Виктор должен был передать Ганке одну банку тушенки с написанными на тыльной стороне этикетки цифрами, не имеющими смысла. Юрию предстояло передать полученный товар из рук в руки Зитцеру. Надо было проследить за поведением Битого от момента получения товара до передачи адресату. Наблюдение за действиями курьера в Севске поручалось Виктору, в Белых Журавлях — Роману. Контроль осуществлял Зверь.

Вся процедура с проверкой прошла как по маслу. Юрий с проверочной банкой тушенки возвратился в Белые Журавли поздно вечером. Зитцер уже спал. Курьер постучал в темное окошко. Тот вышел, взял посылку и не терпящим возражений голосом грубо сказал:

— Мог бы и утром принести. Теперь не засну до рассвета. Впредь полученный в Севске товар передавай Елизавете, у неё в помощницах работает твоя квартирная хозяйка.

Сатана не удержался от «удовольствия» лично, без постороннего глаза расспросить с пристрастием боевика № 2 о его похождениях. На холодном полу коридора тот быстро протрезвел, но сказать что-либо о том, с кем и по какому поводу пил, да так, что потерял память, вспомнить не смог. Не мог он сказать, куда подевалась банка тушенки, которую он должен был лично передать Зитцеру. Помнит лишь безрукого инвалида, большую бутылку водки, хату с низким потолком и женщину с красным лицом.

— Если пропавшая банка попала в СМЕРШ, алкаша начнут искать. Рано или поздно найдут. Тебе рассказать, что будет потом? — развивал Сатана в отчаянии мысль перед Сергеем.

— Не надо об этом. Возможно, кто-то позарился на тушенку, а банку выбросят. Если бы в этом деле была замешана контрразведка, проще было бы захватить боевика вместе с банкой да поговорить с ним «по душам», он вряд ли стал бы запираться.

— Когда ты говоришь о чем-то, появляется уверенность, что так оно и будет, — положил Сатана ладонь на колено Зверю. — Все-то ты можешь, все у тебя получается. Давай назовем тебя Удачливым?

— Ну ты уж очень! Могу и возгордиться. С гордым работать трудно, а пользы от него на самом деле мало. Просто выполняю свою миссию без отлынивания. К сожалению, не все у меня получается, как хотелось бы. Не могу я, например, выбросить из сердца накопившуюся там горечь.

— Галя, что ли, застряла? — усмехнулся Сатана.

— Нет. Рана застаревшая.

Сатана, как нередко бывало, бесновался в Лизкином доме, крутил головой, был не походим на себя: красное потное лицо, взъерошенные волосы, вылупленные в гневе глаза, перекошенный от злости рот, хриплый, как после запоя, голос. Сергей внимательно следил за движениями «соратника», от которого можно ожидать любой каверзы. Не дождавшись, пока тот успокоится, спросил:

— Опять что-то не так, как нужно?

— Какое к черту «не так». У меня от боли и возмущения голова идет кругом, в животе появилась ноющая боль. Наш склад! То, что мы лелеяли, берегли как зеницу ока, как бесценное сокровище, разворован! Налетела какая-то банда, повытаскивала все, что попадалось под руку, если оказывалась вещь ненужной — выбрасывали в грязь. Вместе с продуктами и вещами пропали охранницы. Утром кладовщица пришла и ахнула, до сих пор слезами умывается.

— Кто принес столь печальные вести? Возможно, какая-то ошибка вышла? Надо перепроверить.

— Ты даже не возмутился, спрашиваешь спокойным голосом, как о чем-то обыденном. Что это, безразличие к нашим общим делам или ты что-то знаешь, но молчишь? — Егор подозрительно уставился прищуренными глазами на собеседника, отступил на шаг, поморгал часто, как бы сосредотачивая мысль. — Ну?

— Был бы толк в моей нервозности, непременно распустил бы нюни до земли. Нам надо сейчас побольше спокойствия да здравого смысла, чтобы проанализировать факты. Возможно, появятся мысли и решения, что и как делать. Ты так и не ответил, откуда появились сведения?

— Роман сообщил. Поехал с шофером за товаром, а на складе остались рожки да ножки. Не смогли увезти бандиты три ящика тушенки, по одному с сухим молоком и яичным порошком. Тара оказалась подмоченной, потому и оставили. Не осталось ни единого чемодана или ящика с обмундированием и обувью. Как бы в издевку, наброшено множество окурков с махоркой, есть следы от телеги, но на подсохшей земле недалеко от склада они теряются. След тянулся в направлении хутора, откуда приходили на службу охранницы. Вот и все, что нам осталось, — со злостью пошутил руководитель «Гидры».

— Я совершенно не знаю, как была организована охрана склада, — отметил Зверь. — Возможно, там кроется ответ?

Сатана стал рассказывать, что охранницы — три пары молодых девок. До сего дня особых претензий к ним не было, хотя двух вертихвосток пришлось расстрелять: воровать стали то, что охраняли. По информации Зитцера, последнее время к двум подружкам одной из смен стали приходить двое уразовских парней в военной форме. Гундосый должен был проверить с помощью своей агентуры, что за люди, но не успел. Эти девки-то и пропали. Вообще, охранниц подбирает кладовщица, она доверенное лицо Зитцера, через своих людей он проверяет кандидаток на благонадежность. Егор погоревал, что налаженная система охраны рухнула, перестал существовать и сам склад. Он вздыхал, проклиная Гундосого. По его мнению, торговля в организации работала, как хорошо отлаженный механизм. Теперь здесь и в других подразделениях организации что-то нарушилось. Не успеешь увернуться от одной беды, как тут же наваливается другая.