Оставленные - Том Перротта

– Поехали с нами на ранчо, – предложила она ему. – Будешь жить в одном из гостевых домиков.

Том был признателен ей за приглашение. Он привязался к Кристине и ребенку – во всяком случае, свыкся с мыслью о том, что ребенок будет, – и хотел бы оставаться рядом с ними. Но не так, как она предлагает, живя в тени мистера Гилкреста.

– Тебе там будут рады, – пообещала Кристина. – Я расскажу Уэйну, как ты мне помогал. Он будет тебе благодарен. – Она ждала ответа, которого так и не последовало. – Тебе ведь все равно некуда идти.

Это было не совсем так. Том решил, что после рождения ребенка, когда Кристина перестанет в нем нуждаться, он вернется домой в Мейплтон, побудет несколько дней с отцом и сестрой – он много думал о них в последние месяцы, хотя и не звонил им, не посылал сообщений по электронной почте, – может быть, увидится с мамой, если сумеет ее найти. Ну а дальше, Кристина права, его жизнь – чистая страница.

– Уэйн хороший человек, – сказала она, подняв глаза к плакату на потолке, на который Том не любил смотреть. – И очень скоро весь мир узнает об этом.

* * *

Лори с Мег рано прибыли на встречу, назначенную им на девять часов утра, но в кабинет руководителя их пригласили уже почти в полдень. Пэтти Левин, казалось, была искренне смущена тем, что не смогла их вовремя принять.

– Я не забыла про вас, – заверила она их. – Просто утро выдалось суматошное. Моя помощница слегла с гриппом, а без нее работа никак не ладится. Обещаю, такого больше не повторится.

Извинения Пэтти Левин привели Лори в замешательство, как будто та подразумевала, что они с Мег занятые люди, которые не любят, чтобы их заставляли ждать. В прежней жизни Лори действительно была занятым человеком – типичной мамочкой из пригорода, пытающейся всюду успеть, совместить хлопоты по домашнему хозяйству с заботой о детях, постоянно переключающейся с одной обязанности на другую. В ту пору, когда все думали, что мир будет существовать вечно, времени ни на что не хватало. Чем бы она ни занималась – пекла печенье, гуляла вокруг озера в хорошую погоду, занималась любовью с мужем, – она всегда нервничала, ее не покидало ощущение, что она не успевает, словно в эту самую минуту через узкую горловину песочных часов осыпались последние крупинки. Любое непредвиденное обстоятельство – ремонт дороги, неопытный кассир, потеря ключей – могло повергнуть ее в безумное отчаяние и на целый день выбить из колеи. Но такой она была раньше. Теперь же вся ее жизнь состояла из курения и ожидания, и ей было все равно, где это делать. Почему бы не в коридоре возле кабинета руководителя?

– Ну, как жизнь? – осведомилась Пэтти Левин с улыбкой. – Как обстоят дела в поселении № 17?

Лори и Мег переглянулись, приятно удивленные ее приветливым тоном. Вызов к начальству, что они получили, был немногословен и звучал несколько зловеще – Завтра в 9 утра быть в штаб-квартире, – и обе они добрую часть предыдущего вечера ломали головы над тем, в чем же они провинились. Лори предположила, что ее будут бранить за то, что она еще не вернула подписанное мужем заявление о разводе. У Мег возникло подозрение, что их дом, возможно, напичкан «жучками» и руководству известно, что они регулярно нарушают обет молчания, а также содержание их бесед. «У тебя паранойя», – пожурила ее Лори, но сама, думая о том, что Мег, возможно, права, судорожно вспоминала, не наговорила ли она чего-то такого за последние два месяца, что могло бы поставить ее под удар.

– Нам там нравится, – сказала Мег. – Очень уютный дом.

– И дворик замечательный, – добавила Лори.

– Хороший, правда? – согласилась Пэтти Левин, прикуривая сигарету от спички. – Наверно, там чудесно в это время года.

Мег кивнула.

– Столько зелени. И есть одно дерево с такими миленькими розовыми цветочками. Я не уверена, вишня это или…

– Мне говорили, что это иудино дерево, – сообщила Пэтти. – Здесь его редко встретишь.

– Единственная проблема – птицы, – заметила Лори. – Очень уж галдят по утрам. Будто находятся прямо в твоей комнате. Сотни птиц, и все щебечут, щебечут.

– Мы думаем, что было бы неплохо посадить там огород, – сказала Мег. – Зеленая фасоль, цукини, томаты, все такое. Абсолютно никакой химии.

– Он окупил бы себя, – вставила Лори. – Нужен только небольшой стартовый капитал.

Идея разбить огород их воодушевляла – у них было много свободного времени, и они хотели потратить его на что-то конструктивное, – но Пэтти Левин не отреагировала на их слова, будто вовсе их не слышала.

– Где вы спите? – спросила она. – Перебрались уже в большую спальню?

Лори покачала головой.

– Мы все так же живем наверху.

– В отдельных комнатах, – быстро добавила Мег. Формально она не лгала, но лукавила, поскольку ее матрас обосновался на полу в комнате Лори. Им обеим так больше нравилось, можно было шептаться по ночам, тем более что теперь они жили в доме только вдвоем.

Пэтти Левин прищурилась, неодобрительно глядя на них, выпустила струйку дыма из уголка рта.

– Большая спальня удобнее. По-моему, там и джакузи есть.

Мег покраснела. Редкий вечер она не баловала себя купанием в джакузи. Лори тоже нравилось нежиться там, но свежесть новизны быстро прошла.

– Я это лишь к тому говорю, – продолжала Пэтти, – что на следующей неделе у вас появятся новые соседи. Если хотите перебраться, лучше сделать это сейчас.

– Соседи? – без энтузиазма в голосе переспросила Мег.

– Эл и Джош, – сказала Пэтти. – Особенные ребята. Думаю, они вам понравятся.

Эта новость не стала для них неожиданностью – минувшей ночью они рассматривали такой вариант, но Лори удивило то глубокое разочарование, которое она испытала. Они с Мег счастливо жили вдвоем. Как сестры, университетские подруги, живущие в одной комнате, они были абсолютно раскованы, им было легко в обществе друг друга, каждая знала особенности и причуды другой. Она была не рада вторжению новых обитателей поселения, не рада атмосфере дискомфорта, которая непременно возникнет, пока они будут привыкать к тесному соседству с незнакомыми мужчинами. Изменится вся система их бытовых взаимоотношений, особенно если один из них влюбится в Мег, или та, наоборот, влюбится в кого-то из них. Сексуальное напряжение, молодежная драма, никто не будет знать покоя – Лори даже думать об этом не хотела.

– У вас в семнадцатом поселении сложилась прекрасная традиция, – продолжала Пэтти Левин. – Надеюсь, вы ее продолжите.

– Сделаем все, что в наших силах, – пообещала Лори, хотя понятия не имела, о какой традиции идет речь и как они с Мег должны ее сохранить.

Пэтти Левин по-видимому заметила, что Лори в недоумении.

– Гас и Джулиан – герои, – сказала она твердым спокойным голосом. – Мы должны восславить их жертву.

– Гас? – озадаченно произнесла Мег. – Он тоже убит?

– Нет, Гас жив, – отвечала Пэтти. – Он очень храбрый человек. Мы о нем хорошо заботимся.

– А что он сделал? – спросила Мег, облекая в слова смятение, которое владело и Лори. Им известно было только то, что Гас не вернулся домой в ночь убийства Джулиана и что полиция его разыскивает. – В чем была его жертва?

– Он любил Джулиана, – сказала Пэтти. – Представляете, каким мужеством нужно обладать, чтобы сделать то, что сделал он?

– А что он сделал? – повторила свой вопрос Мег.

– То, что мы ему велели.

У Лори вдруг закружилась голова, как будто она теряла сознание. Она вспомнила, как сидела на корточках у радиатора холодными зимними ночами, прислушиваясь к непристойным звукам, которые почти что с безрассудным отчаянием производили в большой спальне Гас и Джулиан, словно им давно уже было на все плевать.

Пэтти Левин затянулась сигаретой, не сводя глаз с Мег, потом перевела взгляд на Лори, заполняя пространство между ними облаком сероватого дыма.

– Мир снова погрузился в спячку, – сказала она. – Наш долг – его разбудить.

* * *

Кевин понимал, что это перебор: он жует свой бутерброд перед игрой, читая газету под работающий телевизор, а рядом стоит включенный лэптоп. На самом деле все было не так плохо, как казалось со стороны. Компьютер он не использовал – просто хотел, чтоб тот был под рукой, если ему вздумается проверить почту, – да и газету толком не читал. Просто просматривал ее по диагонали, тренируя глаза, скользя взглядом по заголовкам рубрики деловых новостей, не вникая в содержание. Что до телевизора, так тот просто создавал фоновый шум, иллюзию присутствия других людей в пустом доме. Все внимание Кевина было сосредоточено на сэндвиче – индейка с чеддером на куске пшеничного хлеба, немного горчицы и салат-латук – блюдо не изысканное, но вполне сытное.

Кевин почти доел бутерброд, когда Джилл вошла в дом через заднюю дверь. В коридоре она на мгновение остановилась, сбросила на пол свой рюкзак. Наверно, была в библиотеке, предположил Кевин. В последнее время она специально не появлялась дома до тех пор, пока Эйми не уйдет на работу. Девочки с математической точностью рассчитывали свои приходы и уходы, стараясь не встречаться. В лучшем случае их можно было застать дома одновременно, если одна из них спала. Хотя обе уверяли его, что они прекрасно ладят друг с другом.