Сумерки невежества. Технология лжи, или 75 очерков о современной фальсификации истории Украины - Александр Каревин

В Верховной раде был зарегистрирован проект постановления «О чествовании 100-летия со дня создания Главной украинской рады». Авторы его — депутаты парламента от так называемой «Объединенной оппозиции» — Александр Бригинец и Андрей Павловский.

«1 августа 1914 года во Львове с целью сплочения всех украинских партий Галиции в единую патриотическую организацию была создана Главная украинская рада во главе с Константином Левицким», — заявляют они в пояснительной записке к проекту. И далее утверждают, что эта организация «имела доверие народа, поскольку фактически представляла все влиятельные политические партии края». Она, дескать, «практической деятельностью подтверждала свою народную направленность», «отстаивала интересы украинского народа».

«Под влиянием Главной украинской рады, — подводят итог собственным «историческим» изысканиям депутаты, — освободительное национальное движение украинского народа выработало основные направления путей обретения независимости и формирования государственного устройства будущего Украинского государства».

Приближающийся юбилей такой вот замечательной организации и предлагают парламентарии отметить «на государственном уровне». А для этого — «создать соответствующий организационный комитет», разработать «план необходимых мероприятий», обеспечить освещение в СМИ значения ГУР (Главной украинской рады) «в формировании Украины как независимого государства». И конечно же профинансировать все вышеперечисленное «в объеме, который будет предложен оргкомитетом и предусмотрен в государственном и местных бюджетах».

Возможно, именно последнее является главной целью инициаторов празднования. Трудно ведь потом отследить, куда на самом деле ушли средства, отпущенные на проведение «необходимых мероприятий».

Но не менее важна и сама «памятная дата», выбранная, может быть, не только с корыстной целью. Ибо это как раз тот случай, когда, вопреки известной пословице, деньги пахнут.

Первым актом, которым заявила о себе ГУР, стал Манифест к украинскому народу, датированный 3 августа 1914 года. Помимо председателя Рады Костя Левицкого, документ подписали оба его заместителя — Михаил Павлик и Николай Ганкевич.

Стоит напомнить, что в эти дни начал разгораться пожар Первой мировой войны, чему, собственно, и был посвящен манифест. Австро-Венгрия там прославлялась как защитница «украинской национальной жизни». Зато Россия называлась «историческим врагом Украины».

«Наша дорога ясна, — декларировалось в манифесте. — Победа австро-венгерской монархии будет нашей победой». Рада призывала украинское общество «единодушно и решительно» выступить против России, отдав «все свои материальные и моральные силы для того, чтобы исторический враг Украины был разбит».

Не следует думать, что содержание манифеста объяснялось необходимостью обычного выражения лояльности к своему правительству. Такую лояльность в сложившихся обстоятельствах вынуждены были нарочито проявлять разные организации во всех воюющих государствах. Но, во-первых, на тот момент Австро-Венгрия не пребывала в состоянии войны с Россией (официально войну нашей стране Вена объявила лишь через три дня). А во-вторых, подписавшие манифест лица не просто демонстрировали показную верность. Они действительно усердно служили австрийскому цесарю. И прежде всего потому, что люто ненавидели русских.

Например, Михаил Павлик уже не в предназначенном для опубликования манифесте, а в частном письме буквально изливал верноподданнические чувства. «Нашему старенькому Францу-Иосифу I и немецкому Вильгельму II принадлежит вечная благодарность, и не только от всех угнетенных народов России, в том числе и от нашего, но и от всего культурного мира, — писал он. — Они и сами должны чувствовать себя счастливыми, что довелось им начать дело могучего преобразования мира». Павлик именовал австрийского и германского императоров «самыми великими революционерами мира», действующими «в пользу всего человечества».

«Среди обновленных отношений и на руинах — полях, засеянных костьми бесчисленных честных воинов и политых их кровью, настанет небывалый до сих пор расцвет на всех полях человеческой деятельности, — продолжал он. — И это, я уверен, настанет и на нашей Украине благодаря подмоге австрийской да и германской армии».

Миллионам, десяткам миллионов людей начавшаяся война принесла горе. А заместитель председателя ГУР радовался: «Счастлив, что довелось мне дождаться такой великой минуты. Минуты, для которой и мне пришлось поработать». Он уже назначал приятелям свидание «через 2–3 месяца в освобожденном Киеве».

Как известно, надежды деятеля украинского движения не оправдались. Через два-три месяца не австро-германские войска находились в Киеве, а русские во Львове. Из-за успехов ненавистных «москалей» злобный русофоб так распереживался, что заболел и умер. Это, впрочем, еще раз доказывает — в своей ненависти к России и любви к Австрии Павлик был искренен. Как и его единомышленники — Левицкий с Ганкевичем.

Вот только взгляды их совершенно не разделяло огромное большинство проживавших в Австро-Венгрии русинов (украинцев, если пользоваться современной терминологией). И, заявляя сегодня, будто ГУР «имела доверие народа», депутаты Бригинец и Павловский явно грешат против истины.

Как только начались боевые действия, из Вены во Львов прибыл крупный австрийский дипломат, представитель МИД при Верховном командовании барон Владимир Гизль. Он провел переговоры с членами ГУР (кстати сказать, находившимися на полном содержании у венского правительства), выслушал их клятвы в верности австрийской династии, но этим не ограничился. Гизль внимательно изучил сложившуюся в Галиции ситуацию и с сожалением сделал вывод: «Украинофильское движение среди населения не имеет почвы — есть только вожди без партий».

В следующем донесении он вновь констатировал: «Украинизм не имеет среди народа опоры. Это исключительно теоретическая конструкция политиков». Вскоре барон открыто забил тревогу: «Подтвердилась информация о переходе населения на сторону русских войск, в результате чего наша армия брошена на произвол судьбы».

О том же в один голос твердили австрийские военные власти. Сам главнокомандующий австро-венгерской армией эрцгерцог Фридрих в докладной записке Францу-Иосифу свидетельствовал, что среди коренного населения Галиции, Буковины и Закарпатья существует «уверенность в том, что оно по расе, языку и религии принадлежит к России».

В самом деле, русины Австро-Венгрии в большинстве своем относили себя к одной нации с великорусами. Поэтому и помогали они не австро-венгерской армии, а своей — русской. При вступлении русских войск в населенные пункты жители встречали их хлебом-солью и цветами.

Русское чувство пробудилось даже в отрядах так называемых «украинских сичевых стрельцов» (УСС), сформированных по инициативе ГУР. «Увлекаемые сознанием общности интересов своего народа с интересами Австрии и желая в этой войне с Россией морально и материально принять участие в поддержке монархии, австрийские украинцы создали с началом войны через свою “Главную Украинскую раду” отряды украинских стрельцов, которые — наследники бывших княжеских и гетманских армий украинских — пошли на поле боя в составе цесарской и королевской армии, приняв присягу верности цесарю Австрии и королю Венгрии в ознаменование тесной связи своих национально-политических усилий с Габсбургской монархией», — восторженно сообщала «национально сознательная» газета «Діло», ставшая фактически рупором ГУР.

Менее оптимистичен был австрийский генерал Станислав Шептицкий. Он писал своему брату Андрею, униатскому митрополиту и покровителю украинского движения: «Твое холопское войско, твои УССы боев еще не видели, но известно, что они собираются «доблестно» сдаться в плен москалям».

Генерал не ошибся. Австрийское командование задумало использовать отряды стрельцов в качестве специальных разведывательно-диверсионных групп, предназначенных для действий в тылу русских войск. Но как только «усусы» переходили линию фронта, они тут же сдавались русским или просто расходились по домам.

Разумеется, при таких условиях австрийцы с недоверием стали относиться к ГУР, совершенно обоснованно считая ее сборищем политических банкротов. Это грозило организации полным прекращением финансирования.

Чтобы хоть как-то доказать свою полезность правительству, члены ГУР бросились доносить на собственный народ. В сущности, доносительство всегда было основным занятием украинских «национально сознательных» деятелей в Австро-Венгрии. Задолго до войны они неустанно сигнализировали властям о «русской эпидемии в Галиции», умоляя незамедлительно принять меры. В упомянутом первом манифесте Рады даже выражалось сожаление, что тем сигналам не придавалось раньше должного значения.