Русские сумерки - Олег Кулагин

– Но «лазерка»-то осталась, – успокоил Ромка.

Угу, большая удача!

– Привал окончен. Выступаем!

Мы вышли из дома, опять миновали глубокую дыру, оставленную огненным червём. Двинулись в сторону полосы плесени.

– Пойдём по той улице, что ты проверял? – уточнил Кид.

– Нет, хочу направиться дальше к югу.

– Но ведь Портал прямо перед нами – по карте меньше километра!

– А при чём тут Портал? Мы идём к Красной Зоне.

– Стоять! – рявкнул Кид.

Я неторопливо обернулся. И посмотрел ему прямо в глаза.

Здоровяк хрипло выдавил:

– Это что за сюрпризы?

– Никаких сюрпризов. Идём к Красной Зоне – туда, куда привозят «эвакуированных». И где сейчас держат Алёну и Женю.

Он насупил брови:

– И что ты собираешься там делать?

– Для начала нанести на карту все аномалии. Потом разобраться с системой охраны и наблюдения. А то по вашей карте ни черта не поймёшь…

– Глеб, – подала голос Настя, – это всё надо сделать. Но не сейчас. Сперва надо попасть к Порталу.

– Плевать мне на ваш Портал! Ты ведь знаешь, ради чего я сюда шёл…

– Молодой человек, вы не правы! – вдруг вмешался Часовщик с интонациями преподавателя. – Портал – это…

– Тихо! – оборвал очкастого Кид. – Не надо ему ничего объяснять! Мы и так рассказали слишком много. – Он смерил меня холодным взглядом и добавил: – Ты – проводник. Вот и веди, куда говорят… А остальное – не твоя забота!

– Спасибо, что объяснил…

Несколько секунд мы стояли друг напротив друга. Здоровяк, набычившись, играл желваками на скулах. А я улыбался.

И краем глаза наблюдал за милой девушкой Настей.

Ромка кашлянул, только ничего не сказал.

Было очень тихо. Но казалось, что воздух электризуется от нашего молчания…

– Глеб! – вдруг толкнула меня в бок Белка. – Там эти… медузы!

Я оглянулся.

Так и есть, сквозь дымку вырастают два шара со светящейся бахромой.

Конечно, ведь погода лучше не стала.

Над нами – будто водоворот из облаков. Иногда там беззвучно проскакивают молнии… Скоро налетит шквал. А мы до сих пор маячим посреди открытого места – как толпа идиотов!

– Глеб… – опять начала Настя. Но договорить не успела.

Отчаянный вопль прилетел откуда-то из тумана.

Все узнали голос.

Бурый.

Ну конечно… Погулял и вернулся?

– Опять с этим придурком что-то случилось? – хмыкнула Белка.

Ещё один вопль – теперь ближе.

А потом я различаю в дымке человеческий силуэт. Но главное – различаю летящие вслед за ним шары с белёсым ореолом!

Один… Второй…

Бурый – всё ближе. И всё ближе – неотрывно следующие за ним по воздуху четыре медузы!

– Сволочь, – морщится Кид. – Он же приведёт их за собой! – выхватывает пистолет из подмышечной кобуры и целится в Бурого.

– Так нельзя! – вскрикивает Часовщик, повисая на руке Кида.

Я быстро оглядываюсь. Внезапный порыв ветра швыряет песок в лицо, но я всё-таки успеваю различить ещё нескольких медуз – справа и слева. Это – кроме тех двух, что прямо по курсу…

Ясный расчёт срабатывает в мозгу: даже если Кид завалит Бурого – один хрен не успеем ускользнуть!

Мы в эпицентре шторма!

– Назад, к дому! – выпаливаю я.

Бросаемся к темнеющим в тумане очертаниям нашего убежища.

А Бурый падает, не добежав до нас пару десятков метров, – споткнулся или налетел на мелкую аномалию.

У нас есть несколько секунд, чтоб укрыться в доме… Или уже нет?

Я останавливаюсь как вкопанный. У меня на глазах медузы выстраиваются в огромную окружность. А мы – посреди неё!

Капкан…

Только не из пяти, а не меньше чем из пятнадцати медуз!

Я отчаянно осматриваюсь. Кругом – лишь трава и обломки бетона. Никакого укрытия…

Никакого.

Только за несколько шагов – большая, как воронка от бомбы, дыра в земле. Червоточина с затаившейся внутри мощной дробилкой… Она кажется бездонной, но я знаю – это не так.

– Туда! – командую я.

И группа цепенеет у оплавленных краёв ямы.

– Прыгаем вниз по моей команде! – ору сквозь налетающий пыльный шквал.

– Ты спятил? – округляет глаза Кид.

Это и правда кажется безумием – бросаться в одну смертельную ловушку, чтоб спастись от другой.

Но объяснять некогда – воздух между мутными шарами уже начинает озаряться сполохами.

– На счёт три! – командую я. – Раз!

– О господи! – взвизгивает Белка.

Другие молчат, но лица у них бледные, как у покойников. Что, если у кого-то не хватит духу? Всё равно – нет времени уговаривать!

– Два!

Только Часовщик выглядит относительно спокойным – он понял мой замысел?

– Три! – хрипло выдыхаю я.

И мы прыгаем в тёмную дыру.

Все – до единого человека.

Глава 14

Сначала кажется – мне кирдык!

Неведомая сила пытается скрутить моё тело в узел. А может, хочет разорвать на части? Колотит, вертит, выворачивает наизнанку.

Мутная пелена застилает глаза…

Не знаю, сколько это длится. Может – долю секунды. А может – вечность…

Прихожу в себя я где-то во тьме. Слабо пытаюсь шевельнуться, ещё не зная – жив или нет?

Но боль уверенно подсказывает – жив!

А ещё я улавливаю рядом чей-то стон. С трудом поворачиваю голову – пытаюсь прислушаться.

Сделать это нелегко – потому что в ушах стоит гул и звон.

– Глеб! – как сквозь вату долетает голос Насти. – Ты цел?

Трогательная забота. Щас расплачусь!

Бормочу какое-то ругательство. А она нащупывает меня, касается моего лица:

– Скажи, где болит?

Нежно гладит мои волосы. Я отстраняю её ладонь.

– Только не дёргайся, – шепчет она. – Пока полежи спокойно!

Судя по звукам, она помогает остальным.

Белка протяжно матерится, а Настя её успокаивает. О чём-то говорит с Ромкой… Через секунду он вскрикивает – но ничего ужасного; по-моему, ему просто вправили вывих.

«Сраная мать Тереза!»

Я сплёвываю песок и утираюсь грязным рукавом.

Рядом кто-то блюёт – кажется, это Кид.

Только Часовщика и Миху не слышно. Неужели погибли?

Я нащупываю свой фонарик. Пытаюсь включить. Без толку!

– Начинаем перекличку… – слабо шепчу я.

И скоро убеждаюсь, что мы легко отделались.

Растяжения, вывихи, синяки, ссадины. Но все живы. И даже – ни единого перелома!

Я точно рассчитал! Дробилка нас не размазала. Мы пролетели сквозь неё и скатились по наклонному стволу червоточины.

– Повезло нам… – шепнул Миха.

– Никакого везения, – уточнил Часовщик. – Обыкновенная логика.

– При чём тут логика?

– Всякая, даже такая крупная, аномалия обладает ограниченной энергией. И если эта энергия распределяется не на одного, а на семерых…

– Ясно, что у них больше шансов уцелеть! – подвёл итог Кид. И хрипло уточнил: – Скажи, Тень, ты, наверное, и раньше это делал?

– Ага. Каждый выходной мы с друзьями так развлекаемся…

Он засмеялся.

За ним – остальные. Нервный хохот людей, которые уже успели сказать жизни «До свидания!».

Настя тоже смеялась. И на пару секунд даже почудилось, что все мы – единая команда.

– Ну хватит, – пробурчал я, стряхивая наваждение. – По-моему, пора проверить погоду наверху…

– А как же дробилка? – испуганно вспомнил Миха.

И сдавленные смешки тут же прекратились.

Что, если чёртова аномалия не до конца растратила энергию? Тогда мы в западне.

Я объявил:

– Пойду гляну…

Кто-то шевельнулся во тьме, но я предупредил:

– Остальным – сидеть и ждать!

Взбираться по наклонному стволу червоточины не слишком удобно. Она почти вся покрыта стекловидной коркой оплавленной глины. К счастью, корка очень тонкая. Я разбиваю её ножом и уверенно прокладываю дорогу наверх.

Через минуту становится светлее.

Там, над головой, уже половина выходного отверстия. Через него можно любоваться облаками. Но главное, – воздух…

Дрожит или нет?

Я всматриваюсь до рези в глазах и карабкаюсь ещё выше. Теперь видно лучше.

Кажется, дробилка и правда аннигилировала – как это обычно происходит с её мелкими копиями.

Путь свободен. Но я не тороплюсь. Кто знает, что там, наверху?

Поднимаюсь и вслушиваюсь в дыхание ветра.

В очередной раз пробиваю стекловидную корку. Под ней замечаю торчащий из глины камешек. На вид – невзрачный.

Только чутьё срабатывает.

Я выковыриваю камень до конца – он оказывается довольно крупным, замысловатой формы. И в ответ на моё прикосновение начинает слабо светиться.

Артефакт.

Правда, не могу определить какой…

В другой раз я бы крепко подумал, прежде чем вообще брать его в руки. Но в моей ситуации любой пустяк может пригодиться. Да и форма камня кажется смутно знакомой…

Я прячу его в карман. И выбираюсь из червото-чины.

Внимательно озираюсь.

Туман поредел, и обзор достаточно хороший. Медуз нет, и это понятно – выгорели.