Подглядывающая (СИ) - Славина Анастасия

Сергей: И вот звонок на мобильный: «Сергей, получилось! Она ответила «давайте». Что дальше?!»

Сергей: Я был счастлив.

Сергей: Вот так мы и стали с тобой общаться, Эмма.

Сергей: С тех пор я постоянно пользовался этим приемом: представлял, что сам общаюсь с тобой, и что ты отвечаешь лично мне.

Сергей: В какой-то момент посредничество Адама стало меня раздражать. Ты раскрывалась от моих слов, это мои фантазии заставляли тебя мечтать и улыбаться. А я даже не видел всей переписки. Это был первый звоночек.

Сергей: А сломался я на пряничном домике.

Сергей: Ночь напролет я чертил в «3D Max» мой самый лучший, самый талантливый проект. Каждую завитушку, каждую снежинку. Настоящий проект для настоящей женщины. А утром я писал тебе пожелания и привязывал их к сладостям, уже зная, что новогодняя ночь станет нашей последней.

Сергей: И вот – полночь. Выпито шампанское. Я включаю на своем компе Ed Sheeran «Perfect» – музыку, которую выбрал для тебя (примерно в это же время ее включаешь и ты). Я протягиваю тебе ладонь. Мы смотрим друг другу в глаза – и я ощущаю такой прилив нежности и счастья, будто шел к этому моменту всю свою жизнь.

Сергей: Я обнимаю тебя за талию, притягиваю к себе. Зарываюсь носом в твои волосы, вдыхаю их запах – и прижимаю к себе еще крепче. В последний раз.

Сергей: «Расскажите, как закончится эта ночь?», – пересылает мне твое сообщение Адам. И предлагает свой вариант: «Диким сексом?» Я до сих пор не знаю, он шутил или спрашивал всерьез.

Сергей: Мне даже не надо было прикрывать глаза, чтобы представить, чем закончится ночь. Я смотрел в монитор, а видел, как ты, устав от шпилек и тесного, пусть и прекрасного, платья, убегаешь в спальню – и возвращаешься оттуда босиком, в длинном сером джемпере. Потом ты садишься в кресло, поджав под себя обнаженные ноги, и натягиваешь рукава до кончиков пальцев, чтобы не обжечься глиняной кружкой с горячим безалкогольным глинтвейном, который я приготовил для тебя. Ты пьешь глинтвейн, а я сижу перед тобой на полу, запрокинув голову на кресло. Звучит музыка...

Сергей: И так было больно думать о нашем расставании, а тут Адам пересылает твое сообщение: «Я не хочу, чтобы вы меня отпускали...»

Сергей: Эта фраза вернула меня в реальность.

Сергей: Я вскочил с кресла. Налил себе виски, но не выпил – отставил на стол так резко, что оно выплеснулось из стакана.

Сергей: Вернулся к компьютеру.

Сергей: Коснулся пальцами клавиш.

Сергей: Я должен был это сделать.

Сергей: Я влюбился в девушку моего друга. Незнакомку в сети. Я врал ей. Это должно было закончиться.

Сергей: «До встречи в новом году, Эмма», – написал я, зная, что этой встречи никогда не произойдет. Что теперь Серым будет Адам. Что он, а не я, будет рядом, когда ты оттаешь.

Сергей: Так было правильно.

Сергей: Ведь правильно, Эмма?

Сергей: Я все предусмотрел.

Сергей: Кроме одного.

Сергей: Отрезать от себя легко – куда сложнее с этим жить.

Сергей: И никаких лекарств.

Сергей: Ты не исчезла от того, что исчез я. Ты стояла у меня за спиной, когда я общался со смежниками. Сидела на краешке стола, когда я чертил схемы. Ночью ложилась в мою постель. Иногда, во сне, я забывал о своем решении и просыпался среди ночи от жжения внутри: надо срочно проверить почтовый ящик, вдруг Адам что-нибудь написал о тебе.

Сергей: От этого можно сойти с ума.

Сергей: Тогда я отступил на полшага – продолжил писать тебе сообщения, просто не отправлял их. Причем сразу перешел на «ты».

Сергей: «Доброе утро, Эмма».

Сергей: «Добрый день, Эмма».

Сергей: «Добрый вечер, Эмма».

Сергей: «Я скучаю без тебя».

Сергей: «Я обнаглел и без предупреждения заявился к тебе в гости. Сказать, что ты была удивлена, – значит, промолчать)) Но, все же, ты впустила меня. Мы пили вино в комнате для чтения. Видела бы ты свое выражение лица, когда подносила к губам бокал, чтобы сделать первый глоток…»

Сергей: «Плохое настроение, Эмма? Иди ко мне… Ты похудела. Я чувствую это, когда обнимаю тебя. А знаешь что – одевайся потеплее, я забираю тебя на прогулку». Прикрепляю к письму фотографию заснеженной реки. «Не мерзнешь? Мне, например, очень тепло с той стороны, где идешь ты. И перестань хихикать от того, как смешно я выгляжу в шапке)))»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сергей: И так – каждый день, каждую ночь.

Сергей: Стало проще. Ты снова была рядом.

Сергей: Не стану врать. Я пытался строить отношения с другими женщинами, но строить мосты у меня получалось лучше) Ведь у женщин есть какой-то особый орган, способный улавливать, когда мужчина думает о другой.

Сергей: Все это тянулось бесконечно долго – пока однажды я не увидел Адама по телевизору. Тогда я узнал о выставке и о его фотомодели по имени Эмма. Потом я нашел запись интервью с тобой.

Сергей: Оказалось, ты не была его девушкой, и не была счастлива. Я видел несчастную, разбитую, униженную женщину.

Сергей: В тот момент найти Адама я жаждал, наверное, не меньше, чем тебя.

Сергей: Где найти его, я знал: на выставке со Стропиловым – за ними следила вся страна.

Сергей: Разговор у нас с Адамом получился эмоциональный. На ютубе болтается видео, заснятое кем-то на телефон. Зрелище не из приятных: на видео мы с Адамом выглядим, как два самца на петушиных боях.

Сергей: Я не заставил Адама мучиться раскаянием, и найти тебя он тоже мне не помог. Но, все же, прислал мне твой прежний адрес.

Сергей: Вот что бы я сказал тебе, если бы нашел? Привет, Эмма! Это Сергей. Я помогал Адаму завоевать твое доверие, чтобы потом он воспользовался тобой.

Сергей: Не знаю, Эмма.

Сергей: Может, я бы просто обнял тебя – и впитывал бы нашу близость те секунды, пока бы у тебя не прошел шок.

Сергей: Как бы там ни было, с тобой мы не встретились.

Сергей: Но я смотрел в окна твоего дома.

Сергей: Я поднимался по лестнице, по которой ходила ты.

Сергей: Эмма, я неделю прожил в твоей квартире! Хозяйка как раз искала квартиросъемщика.

Сергей: Я сидел перед нарисованным камином на полу в комнате для чтения, запрокинув голову на кресло. А ты сидела в кресле, поджав под себя обнаженные ноги. Натягивала рукава серого джемпера до кончиков пальцев, чтобы не обжечься глиняной кружкой с глинтвейном. Ты была так близко, что, казалось, я чувствовал твой запах.

Сергей: Эмма…

Сергей: Я не чужой!

Сергей: Я твой.

Сергей: А ты – моя.

Сергей: Прогулки, совместные завтраки, вечера в комнате для чтения – да, все это выдумка, Эмма. Но воспоминания о них – настоящие. И чувства, которые мы испытывали в те мгновения – настоящие. Когда пройдет время, многие воспоминания угаснут. Но я все равно буду помнить, какими были на ощупь твои волосы, когда я приходил пожелать тебе спокойной ночи перед сном.

Сергей: Я не чужой!

Сергей: Просто у нас с тобой все переплелось, – фантазии, реальность… Но мы с этим справимся! Мы побываем на каждом мосту, по которому гуляли в нашем воображении. Повторим все наши прогулки, заглянем во все кафе. Я вдохну жизнь во все свои слова – они перестанут быть двузначным кодом, они зазвучат, у них появятся запахи, их можно будет потрогать и попробовать на вкус. Я буду каждый день доказывать тебе свою любовь, Эмма. Только дай мне шанс.

Я сдержался – и не стал проверять аккаунт, пока не вернулся домой после отправки посылки.

И вот я сижу и обновляю свою страницу – наверное, каждые десять секунд.

Я делаю это так долго, что иногда забываю – зачем.

Поэтому пропускаю тот момент, когда сообщения оказываются прочитанными.

Сглатываю ком в горле, опускаю ладони на клавиатуру.

Но что писать? Я написал все. Теперь ход за Эммой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она не пишет.

Не пишет!

Еще читает?

Или уже закрыла страницу?

Нет, она все еще в сети.

Тогда… я сам! Напишу...

Звонок в дверь.

Вздрагиваю.

Медленно поднимаюсь со стула.

Бросаюсь в коридор.

Распахиваю дверь, даже не глянув в глазок.