Сила, способная изменить мир: Вера - "Элиза Полуночная"

— Что ж, ветра не врут, — Анью внимательно смотрела на старую шаманку. — Разбойники не объяснили, зачем они Вас поймали?

— Я сама виновата, что меня поймали, — Радма-Джами медленно переводила взгляд с колдуньи на жреца и обратно. — Хотела пыльную бурю на ханхузов наслать. Перетерла травки пустынные, в соль их добавила, да в полночь, как бабка учила, пошла обсыпать их лагерь. Надеялась, что не заметят меня эти разбойники… Они и не заметили, зато псы их злющие учуяли. Такой лай подняли, что все бандиты переполошились. Так меня и поймали… Ветра сказали мне: «Знания — вот лучшая награда для искателя». Это очень мудрые слова. Завтра идите на запад, туда где белый камень. Там вы и найдете свои знания.

Радма-Джами поднялась, покидая шатер. Снаружи поднялся ветер, приветствуя её.

— Интересно, все верховные жрецы и шаманы так говорят? В этой пустыне ведь все камни белые. Нельзя уточнить на котором из них последний обрывок сведений о Морайе? — Аньюриэль деловито раскладывала предложенный им ужин по тарелкам.

— Клянусь Руфеоном, я даже не знаю, кто говорит более загадочно — Радма-Джами или Его Святейшество, — Аман смотрел на вход в шатер, прислушиваясь к шуму ветра и пытаясь различить хоть какие-то слова в этом звуке, разумеется, ничего, кроме шорохов, он не слышал. — Радма-Джами мудра. Нам не стоит пренебрегать её советами и помощью, Искатель.

— Я и не собиралась, — она протянула ему тарелку и ложку. — Да и относятся к нам здесь неплохо.

— Вы многих спасли из плена.

— Ты тоже в этом участвовал, не занижай собственную значимость, — она уселась на циновку, поджав под себя босые ноги. — Это у людей с возрастом появляется способность разговаривать загадками и полунамеками?

— Я не знаю. Его Святейшество так изъясняется, сколько я себя помню, — Аман зачерпнул ложкой немного тушеных овощей с мясом, которые им оставили в качестве угощения. — В тот день, когда мы с Вами отправились на поиски Ковчега, наставник сказал мне кое-что. Он сказал, что есть некая сила, что превосходит и Свет, и Тьму, и может изменить даже само мироздание. Я часто размышляю о его словах, но никак не пойму, что же это за сила…

Аньюриэль задумчиво пережевывала ужин, не спеша отвечать.

— Дай угадаю, твой наставник не стал уточнять что же это за силища такая?

— Он сказал, что я должен понять это сам… Но я не понимаю. Быть может, Вы понимаете о чём он говорил?

Она снова задумчиво ковырялась ложкой в тарелке. Повисло долгое молчание, лишь ветер тихонько шелестел песком по тканевым стенам их укрытия.

— Я не уверена в правильности своих слов, Аман, — Анью неожиданно подняла на него свои изумрудные глаза. — Руфеон создал наш мир из Света и Хаоса. В Акрассии есть и свет, и тьма, они находятся в гармонии и равновесии. Но наверняка есть и ещё что-то, что соединило их между собой, сплело в ткать мироздания две абсолютно противоположные силы. Думаю, это Воля.

— Воля? — Аман непонимающе смотрел на неё.

— Свет и Хаос противоположны по своей природе, как пламя и лёд. Будучи в равных пропорциях они должны были просто погасить друг друга. Однако именно Воля Руфеона смогла их объединить и создать Акрассию. В каждом, из живущих в нашем мире творений Богов, есть частичка этой Воли. Так я думаю. Возможно это не тот ответ, который ты ищешь.

— В Ваших словах есть смысл, Искатель. Вы очень мудры, — Аман улыбнулся. — И умудряетесь находить простые ответы на сложные вопросы.

— О нет! Ты начинаешь разговаривать загадками! — она распахнула глаза в притворном испуге и прикрыла рот ладошкой. — Аман, неужели ты уже начал стареть?

— Искатель! Вы хоть к чему-то можете относиться серьёзно?

— Ещё чего! Тогда жизнь станет скучной, — она весело улыбалась в ответ.

***

Они шли по пустыне, следуя за поднимаемой ветряным духом поземкой. Проводника они всё-таки нашли, и Аман радовался, что хотя бы колдунья понимает, что шепчет ветер. Аньюриэль шла рядом, старательно дербаня зубами ломоть вяленого мяса. Мясо было жестким, жилистым и плохо поддавалось, отчего девушка периодически издавала то ли приглушенное рычание, то ли ворчала что-то себе под нос. Жрец старательно сдерживал улыбку, искательница выглядела необычно милой в этот момент.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Бронезавры годятся только на сапоги! — она недовольно посмотрела на него. — И кто назвал это деликатесом? Вкусно конечно, но его же есть невозможно!

Глядя на её обиженное личико не улыбаться было невозможно.

— Ничего смешного! — она развернулась и снова вгрызлась в ломоть мяса зубами, пытаясь оторвать от него кусочек.

К тому моменту, как ветер привел их к третьему камню, она уже управилась с мясом.

— Надеюсь здесь написано что-то полезное, — Аман внимательно смотрел на древние письмена.

— «И было пророчество. Минут века и исчезнет вода и воспарит черный ворон над белой пустыней и придет с запада чужак. Тогда грянет гром и прольется Благословенный дождь и войдет чужак в Морайю, ибо расступится перед ним вода», — она задумчиво посмотрела на него. — И что нам делать, Аман? Это даже не подсказка…

Что делать — Аман не знал. Инструкций, по поиску исчезнувшего вместе с Печатью Силы города, никто не оставил.

— Думаю, стоит ещё раз переговорить с Радмой-Джами. Она мудра и, возможно, сможет дать нам новую зацепку …

Они развернулись, возвращаясь в Ул’Дахар. Каждый размышлял о чем-то своем… Последний камень не принес никаких новых подсказок. Аман отмахивался от наглого духа ветра, пытающегося попасть соленым песком ему в глаза.

— Аман, а где нам найти черного ворона?

Он повернулся к Аньюриэль, она задумчиво смотрела на него.

— Зачем Вам ворон? — он так и не мог понять хитросплетения её логики.

— Потому что чужак с запада у меня уже есть. — она улыбалась хитро, щуря глаза.

— Я не понимаю…

— Всё просто. Морайя откроется тогда, когда свершится пророчество. Значит я его свершу.

Она окончательно обезумела?!

— Как Вы собираетесь это сделать, Искатель?

— О некоторых частях я ещё размышляю… Ты вполне сойдешь за чужака с запада, гром организует Буревестник. Осталось найти ворона и придумать как создать дождь. Тот трюк, что я провернула в Леонхольде, сделать в масштабах целой пустыни — самоубийство…

— Вы это серьёзно?

— А похоже, что я шучу? — она подняла вверх одну бровь.

— У меня просто нет слов…

— Есть идеи лучше? Это всяко эффективнее, чем сидеть и ждать, пока кто-то другой откроет проход в древний город. Не забывай, что тут наш желтоглазый знакомый и он явно не отдыхать сюда пришел.

Аман задумался. Идеи лучше у него не было. План Аньюриэль был больше похож на бред безумца, но другого у них не было.

— Но сначала мы переговорим с Радмой-Джами.

— Как скажешь, я пока не решила, как мне призвать дождь.

***

Радма-Джами жила в большом ярком шатре в центре Ул’Дахара. Всё вокруг было увешано разномастными ветряными колокольчиками, которые постоянно звенели, раскачиваемые ветрами. Верховная шаманка перетирала какие-то травы в порошок.

— Вы нашли свои знания и пришли узнать больше, каруджи, — на них она даже не посмотрела.

— Да, мы надеемся на Вашу мудрость, Радма-Джами, — Аман низко поклонился женщине. Колдунья осталась молча стоять, наблюдая за их диалогом.

— Истории, что вы прочли на этих камнях уже более пятисот лет. Она уже превратилась в легенду, передаваемую от одной верховной шаманки к другой. Но у легенд нет конца, они заканчиваются пророчеством, — Радма-Джами закинула ещё пучок сухих трав в ступу, продолжая перетирать их в порошок. — Кабайские шаманки долгие годы ждут чужака или чужестранку, что принесёт в эти земли дождь. Моя бабка, Кальха-Джами, так хотела, чтобы древнее пророчество сбылось, что однажды ошиблась в чужаке. Силас — так его звали. Воришка из пограничных земель. Ловкий, хитрый, мертвого разорит. Всё сходилось, даже ворон над становьем пролетел. Кальха-Джами ударила в ритуальный барабан и кабайцы со всей пустыни собрались на акрополе. Все волновались, переживали. Я тогда была совсем девчонкой. А когда обряд провели — с неба ни капельки не упало. Силас с горя тронулся умом. Блуждал по пустыне, словно тень самого себя, пока его зверьё не разорвало в клочья, — шаманка подняла на них свои внимательные черные глаза. — Я знаю, что вы двое тоже ищете Морайю. Но помните, что древний город не откроется тем, чьи помыслы темны, как помыслы Кассия и чей разум отравлен золотом, как разум Силоса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})