На несколько демонов больше - Ким Харрисон

Может, надо просто уйти, и все?

— Он умер не здесь, — сказала я тихо, становясь поустойчивее и наклоняясь.

— Согласен. — Гленн неловко переступил с ноги на ногу. — Его опознали по татуировке на ухе, и со времени, когда его видели живым, прошло всего двенадцать часов. Первая жертва пропадала вдвое больше.

Черт, подумала я, холодея. Кто-то настроен серьезно. Гленн взялся за переднюю ногу и большим пальцем потер шерсть,

— Отмыто.

Дженкс спикировал вниз, завис над тупым когтем почти с себя ростом.

— Пахнет спиртом, — сказал он, поставив руки на бедра, и медленно выпрямился. — Акрами своего сада ручаюсь, что у него был тут пластырь, как у той секретарши.

Я переглянулась с Гленном, и он отпустил ногу мертвого вервольфа. Если не найти пластыря, то это рассуждение ни гроша не стоит. Судя по крови на зубах, казалось, что рана на ноге, от которой он истек кровью, нанесена им самим, но я подумала, что здесь ключевое слово — «казалось». Сделано было четче, чем с секретаршей мистера Рея, как будто кто-то набрался опыта. От крови слиплась шерсть на задней половине тела и промокла земля под ней. Наверное, кровь вервольфа, но что-то я сомневалась, что кровь на шерсти и кровь на земле взяты из одного организма.

— Дженкс, есть следы уколов? — спросила я, и он зажужжал крыльями. На миг завис над изуродованной ногой, потом приземлился на протянутую ладонь Гленна.

— Не могу сказать, волос слишком много. Но могу поехать с тобой в морг, если хочешь, — предложил он Гленну, и тот утвердительно что-то промычал.

О'кей. Связать эти два преступления между собой — только вопрос времени.

—Думаешь, ковыряться у него в зубах стоит? — спросила я, вспомнив пластырь в зубах у женщины.

Настал черед Гленна качать головой.

— Нет, я думаю, тело очистили перед тем, как выбросить.

Он тяжело вздохнул, и мы встали. Дженкс взлетел и сел на надгробье с другой стороны от мертвого оборотня. Я попыталась запомнить имя на камне — а вдруг оно окажется важным? Черт побери, я же не детектив — откуда я знаю, что важно, а что нет?

— Доказать, что его переместили — это не проблема, — произнес надо мной Гленн. — А вот связать это дело и секретаршу мистера Рея — тут будет проблема. Может быть, когда совершим над ним обратное превращение, увидим следы сдавливания или следы уколов.

Я тоже встала, заметив, что привезшие сюда труп успели повозить его лапами по траве, чтобы их запачкать, но грязь явно поверхностная. Когти чисты, будто он последние двенадцать часов работал в офисе за столом. Или был привязан к медицинской каталке.

— Зато уж по крайней мере ты можешь провести нормальное вскрытие, — напомнила я. — Тело перемещали, и ОВ придется признать, что убийство не исключается. А связь с секретаршей мистера Рея ты найдешь.

— Но пока что у ОВ будет время сфабриковать любые улики, — мрачно бросил Гленн, вытаскивая из нагрудного карма на пачку бумажных платков и протягивая один мне.

Я не трогала тело, но взяла салфетку, поскольку Гленн явно считал, что она мне нужна.

— У него найдутся следы уколов. Кто-то его убил. Как можно разодрать себя вот так до смерти, чтобы когти остались чистыми и пахли спиртом?

Гленн не сводил глаз с мертвого вервольфа:

— Рэйчел, мне это придется доказывать.

Я пожала плечами. Мне хотелось успеть домой и в душ до встречи с мистером Реем. Доказывать-моказывать. Не моя это работа. Вы мне покажите, кого надо доставить — сделаю в лучшем виде.

— Если выясним, кто это делает, лучше будем понимать, как искать доказательства, — сказала я, но в глаза ему не глядела. У меня было нехорошее чувство, что я знаю, «почему» они убиты, и ответ на этот вопрос лежал у меня в морозильнике, а на вопрос «кто» в шорт-лист входили сливки Цинциннати: Пескари, Трент, мистер Рей и миссис Саронг. Тритона можно было вычеркивать — она бы не дала себе труда скрывать что бы то ни было.

— Я тебе еще нужна? — спросила я, отдавая ему использованную салфетку.

Глаза у Гленна потухли, снова стали усталыми.

— Нет, спасибо вам.

— А зачем ты меня вообще сюда привозил? — упрекнула я его. — Я же тут ни хрена не сделала.

У него покраснела шея. Я шла за ним к машине ФВБ, а за спиной у нас переговаривались ребята со «скорой», собиравшиеся везти тело в городской морг.

— Я хотел видеть реакцию Денона, — смущенно буркнул он.

— Ты меня сюда вытащил только ради реакции Денона? — ахнула я, и несколько лиц обернулись к нам. Фэвэбэшники скалились, будто невесть какую смешную шутку услышали — а подшутили при этом надо мной.

С улыбкой наклонив голову, Гленн взял меня за руку:

— Рэйчел, будьте ко мне снисходительны. Вы его видели в морге — он не хотел, чтобы вы там были, боялся, как бы вы не увидели того, что мы, несчастные людишки, не заметим. Это называется «чинить препятствия правосудию» и является уголовным преступлением. Кто-то ищет ту вашу статуэтку, и вам чертовски повезло, что ищут не у вас. Она все еще где-то в пути на почте?

Я кивнула, думая, что другой ответ был бы ошибкой. Гленн чуть сильнее сжал мне руку, ведя вперед.

— Я мог бы заставить вас ее отдать, — сказал он.

Разозлившись, я выдернула руку и остановилась.

— Ту банку сальсы, что ты просил, я тебе принесла, — сообщила я как раз на пределе слышимости его коллег, и он посерел. Не от моей угрозы ее не отдать, а оттого, что о его любви к помидорам сказано открыто. Да-да, вот настолько это серьезно.

— Это низко, — сказал он, снова глядя на меня.

— Тогда найди кого-нибудь другого, чтобы тебя подпольно снабжали кетчупом, — буркнула я, но от чувства вины покраснела.

Дженкс вынырнул из крон, напугав Гленна:

— Рэйч! — заговорил пикси, никак не показывая своего отношения к моему шантажу. — Я тебя провожу до дома, а оттуда поеду в морг. Хочу посмотреть, есть ли на теле уколы. Но вернусь до того, как ты пойдешь разговаривать с мистером Реем.

Первая мысль у меня была такая: «Я могу оказаться в церкви с Айви наедине».

— Идет, — ответила я, но Гленну шепнула—просто из вредности: — Насчет сальсы я серьезно. Отдать тебе ее сейчас?

Он стиснул зубы в явном приступе злости, и Дженкс засмеялся:

— Брось, гнусный ты тип. Нет у тебя никаких прав на фокус, и ты это сам знаешь.

— Халапеньо, — напомнила я, поддразнивая. — Такой злой, что прямо глаза на лоб полезут.

Раздражение на лице Гленна сменилось чем-то другим, и в ответ на кивок Дженкса он просто облизнул губы.

— Халапеньо? — спросил он очень тихо. Глаза его мечтательно устремились куда-то вдаль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});