Альтер эво - Анастасия Александровна Иванова

краснокирпичного здания – достаточно далеко, чтобы не слышать их беседы; к тому же, теперь он говорит по телефону.

Чего от нее хотят? Она же ничего не знает. Ничего такого не умеет.

Но, понимает она, ни в коем случае Язепс Иванович не должен об этом догадаться.

– Предположим, – с сомнением в голосе начинает она, как будто бы ей и правда есть что ему продать, – я соглашусь помогать вам. Что взамен? Как это будет вообще – вы меня в штат оформите или что?

Даймё лениво тянется к блюду, за киви, и откидывается на спинку стула. Скупо улыбается.

– Взамен ты получишь то, что хочешь. Ты хотела новую кредитную линию? Я дам ее. Или же сразу дам то, зачем тебе нужна эта кредитная линия. Хочешь Давида, целого? Хорошо. Конечно, тебе придется доказывать свою эффективность. И конечно, попробовав обмануть меня, ты будешь жалеть об этом каждую минуту каждого часа, который я позволю тебе прожить.

Майя хмуро косится на даймё и через определенное усилие объясняет себе: профдеформация. Так-то он к ней вполне дружелюбен. Просто, наверное, уже не может не угрожать. А ведь это так глупо: тот человек, очевидно, помогал ему по доброй воле, и на его сведения можно было положиться. Но заставь кого-то силой мотаться для тебя в иные миры за полезными сведениями – и как ты проверишь их истинность? Умей она то же, что ворона Марк, она могла бы сто раз принести Язепсу Ивановичу правду, а на сто первый скормить ему такую ложь, которая обратила бы его и его маленькое краснокирпичное царство в прах.

Только – умей она то же, что ворона Марк, стала бы она вообще заниматься такой фигней?

– Значит, я добываю вам сведения, и в том переделе, который сейчас начнется, у вас появляется преимущество, – медленно произносит она. – Вы обходите конкурентов, укрепляете свои позиции, становитесь мафиозным королем непокрытой части города… Может, даже и без рек крови. С правильной информацией без них, наверное, можно обойтись. А потом? Вы ведь захотите убрать меня, чтобы я не помогла кому-то другому? Или у вас амбиции, и вы захотите пойти дальше, за пределы города? Стать императором земного шара? Повелителем Вселенной?

Запоздалая мысль догоняет те, что Майя только что выпустила на волю: разговаривать так здесь и сейчас – самоубийство. Но она неожиданно чувствует в себе бесшабашную удаль. Не ее удаль, чью-то чужую. Кураж человека, который в детстве прыгнул с тарзанки нормально, да не раз.

– Ты не поняла меня, – спокойно говорит даймё и сосредоточенно потирает киви о ладонь.

Возможно, это был какой-то тайный знак, потому что теперь Майя слышит за спиной шаги. Ну и пусть.

Язепс Иванович снова улыбается, но сейчас улыбка мягче, и выглядит это почти по-человечески:

– В своем бизнесе я знаю достаточно. Мне не нужна помощь. – Он задумчиво катает киви между ладонями: наверное, приятное ощущение. – Все, о чем я просил бы тебя, – исключительно личное.

– Личное? – искренне не понимает Майя.

Шаги за спиной становятся громче, и по телефону Оскар больше не говорит.

Даймё вскидывает на нее глаза, и она впервые видит в его взгляде не только железо и холод, но и ум, а еще – какую-то жажду.

– Один раз я уже совершил эту ошибку. Я был моложе и мало во что верил. Но сейчас… Не было ли расточительством использовать возможности, которые открывал мне талант того человека, таким убогим образом? Мелочно. Узко. Ведь то, чего я в итоге добился, в нашем мире может получить любой, кто неглуп и достаточно энергичен. – Даймё качает головой и на миг прикладывает шершавую шкурку киви к щеке. – Чтобы – как ты сказала? – стать повелителем Вселенной, для начала нужно видеть Вселенную. Я считал Вселенной скорлупу ореха, в которой сидел. И применил полученный дар наилучшим образом – для жителя ореха.

– Но?.. – тихо спрашивает Майя, когда он замолкает, и шаги за ее спиной стихают тоже. – Думаете, надо было как-то по-другому?

– Иные миры, – помедлив, говорит даймё. – Революционная модель устройства Вселенной. Безграничное единое информационное поле. И я – таскаю оттуда крохи сведений, нужные только для того, чтобы подмять кого-то в этом тесном, сраном, коррумпированном адке. – Он вновь качает головой и усмехается. – Твою мать, да, надо было как-то по-другому. И сейчас, когда у меня опять появилась такая возможность, я так и сделаю. – Он поворачивает голову: – Оскар, что у тебя?

Наверное, эмпатия, которая пробуждается в Майе, совсем не уместна – с учетом обстоятельств. Но в этот момент она что-то в нем понимает. Ей самой знакомо щемящее чувство отсутствия смысла. Язепс Иванович и она – похоже, оба они испытывают этот тоскливый голод, тянущее ощущение в животе, желание выйти за пределы себя, принять участие в чем-то большем, чем их собственные тонкие хрупкие жизни.

В этот момент Майе впервые приходит в голову, что с предложением даймё можно было бы и согласиться.

В этот же момент раздается очень резкий и громкий звук, от которого барабанные перепонки Майи вдавливает внутрь черепа, а в следующий момент на лбу у даймё возникает неровное отверстие, из которого начинает течь вниз, на нос и губы.

Дернувшись, Майя вскакивает и разворачивается к Оскару, который так и стоит с пистолетом в согнутой на уровне пояса руке.

– Да ничего, – задумчиво отвечает Оскар, глядя, как фигура даймё сползает со стула.

8

Паладин не растворился в воздухе, не провалился под землю и даже не улетел – его просто выключили, как голограмму. Марк остался в инфосфере один.

Марк остался один в той точке инфосферы, дороги куда не прокладывал. Он не настраивался на это место. И не оставлял зеркальца на входе.

Он стоял на улице, ровнехонько на желтой разделительной полосе. Дома вокруг были похожи на дома в центре – его города. И небо было похожим: белесо-серое, хотя сегодня еще довольно светлое. На тротуаре в ровных квадратиках земли со вкопанными по периметру поребриками росли каштаны.

Все это не давало ровным счетом ничего.

Он зачем-то повернулся кругом, поднял и опустил голову. То, о чем говорил пал, уже давало о себе знать. Недостаток глюкозы. Марк заметил, что ему стало труднее удерживать окружающее в сознании как целостный образ. Город порывался распасться на детали, обратиться мешаниной стен и окон, камней, веток, оградок, неба, которая погребет наблюдателя под собой. Наблюдатель должен быть внимательным. Где внимание – там ци. Если не можешь сконцентрироваться – поток понесет тебя неизвестно куда, и вокруг будет много, очень-очень много информации,