Рейтинговые книги
Читем онлайн Война. Krieg. 1941—1945. Произведения русских и немецких писателей - Константин Воробьёв

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 60 61 62 63 64 65 66 67 68 ... 149

Кто-то с руганью пробегает мимо, задев Лену автоматом за плечо.

— Баранов! Старший сержант Баранов!

При свете ракеты Лена видит ординарца капитана Володю Серова. Он оглядывается.

— Лена? — Он крепко сжимает ее локоть и едва переводит дыхание. — Лена? Ты?

— Атака? — стараясь говорить спокойно, спрашивает Лена. — Опять?

— Да, в атаку пошли! Совсем осатанели! — разгоряченно говорит он. — Черт возьми, связь с орудием перебили! Баранов! — кричит он в темноту. — Баранов!.. Быстро ко мне!

Неожиданно сверху кто-то прыгает в окоп. Это командир орудия Баранов. Он прерывисто дышит — вероятно, бежал. От него удушающе пахнет табаком.

— Ну, ну? — резко спрашивает он. — Темень, леший нему сломит! Не разберешь ни хрена! Ну?

— Четыре снаряда! — кричит Володя. — Транспортеры видел? По лощине обходят! Долбани!

В вспышках ракет появляется и пропадает широкоскулое лицо Баранова. Оно точно отвердело.

— Всё? — Баранов, тяжело перекидывая огромное тело, выскакивает на бруствер. Он стоит некоторое время, озираясь. — Обходят фрицы, что ли? — говорит он и медленно усмехается. — Ракет не жалеют!

Красные огоньки пуль струей мелькают перед темной головой Баранова.

— Пригнитесь! — кричит Лена сердито. — Что вы стоите?

— А, Лена! И ты тут? — говорит Баранов, только сейчас заметив ее.

И, не дожидаясь ответа, поворачивается, шагает в темноту. Лене хочется крикнуть ему, чтобы он лег и пополз, но за бруствером его уже не видно, и она говорит возмущенно:

— Не понимаю, зачем рисковать? Можно и пригнуться. Ты тоже так ходишь — во весь рост? Это не геройство, а…

Володя что-то отвечает, смеясь, — не слышно: все тонет в разрывах. Они бегут по траншее. На НП Лену ослепляют беспорядочные вспышки, в уши бьет автоматная трескотня. Сухое, почти неподвижное лицо капитана Каштанова дрожит в красных всплесках. Володя с размаху бросается грудью на бруствер, выкрикивает:

— Порядок, товарищ капитан! Ваше приказание выполнено!

И Лена видит, как трясется его плечо от длинных очередей.

Слева из темноты вылетает рвущийся сноп пламени. Все оборачиваются. В огневых взлетах появляются и исчезают вздрагивающее орудие на высоте, а в лощине — черные тела бронетранспортеров и вставшие по скатам высоты силуэты — немцы.

— Это Баранов, товарищ капитан! — кричит Володя возбужденно. — Баранов прикурить дает!

Внезапно становится тихо. Только далеко, на правом фланге, без передышки трещат автоматы, торопливо взлетают ракеты.

Все молчат, прислушиваясь. Из низины доносятся голоса немцев. Они, по-видимому, окапываются за высотой.

— Замолчали, — негромко говорит Володя. — Пять дисков как ветром сдуло… Еще приготовим, пожалуйста, только спасибо не говорите! — И он вываливает из противогазной сумки в шапку автоматные патроны, готовясь набивать диски.

Капитан Каштанов оглядывает всех на НП, говорит замедленно: «Та-ак» — и, наклонившись ко дну окопа, прикрываясь шинелью, сосредоточенно чиркает зажигалкой. Огонь выхватывает черные, тесно сдвинутые брови. Володя с жадностью прикуривает:

— Эх, закурить, шоб дома не журились! — И рукавом шинели вытирает с лица пороховую гарь.

Лена подходит к Володе сзади, тихо говорит:

— Устал, товарищ ординарец? — И в голосе ее звучит ласковая усмешка.

Володя одной рукой обнимает ее.

— Ну-ка поближе сюда, санинструктор! — говорит он и крепко прижимает ее к себе.

Лена строго:

— Товарищ старший сержант! — И испуганным шепотом: — Тише, капитан же рядом… Ты совсем уж… Володька!..

Володя весь разгорячен — ворот расстегнут, руки теплые, и Лене кажется, что в потемках у него светятся от недавнего возбуждения глаза.

— Ну как самочувствие? — еле слышно спрашивает Лена.

— Да ничего, Ленка, — шепотом отвечает он, прикасаясь горячей щекой к прохладным Лениным волосам. — Вот по тебе соскучился, целый день тебя не было… А ты как?

Она отстраняется от него, упираясь руками ему в грудь.

— Осторожней, Володька, капитан же.

— Да он не смотрит!.. У тебя руки холодные — боишься, что ли?

— Не думаю даже…

— Врешь, Ленка, — шепчет он, притягивая ее к себе.

— Ну, немножко, — соглашается она.

— За кого?

— Да за тебя же.

— Это ты оставь, Ленка. — Он сразу становится серьезным. — За меня нечего бояться.

— И оставлять нечего. Тоже ходишь, как Баранов, не пригибаясь…

Оба не видят, что капитан Каштанов сидит на дне окопа, курит и чуть усмехается, слыша рядом с собой шепот.

В ту же минуту возле траншеи разрывают воздух пулеметные очереди, пули щелкают по брустверу. Тотчас откуда-то из лощины тугим звоном ударяют немецкие минометы. Мины с чавкающим звуком, с визгом осколков рвутся над головой, сыплется земля, стучит по плащ-палаткам.

Володя и Лена вскакивают. Над высотой, где стоит орудие Баранова, рассвечивая потемки, веером летят толстые трассы. Видно, как трассы эти врезаются в землю перед щитом, гаснут.

— Товарищ капитан, бронетранспортеры! Опять! Прикурить не дали! — кричит Володя, ложась грудью на бруствер, щелкая затвором автомата. — Опять пошли! По орудию бьют.

— Спокойно, — говорит капитан Каштанов. Он будто проснулся сейчас, и голос у него сонный и сиплый. Потом этот голос накаленно опаляет: — Справа, по одному — кор-роткими!..

У Володи судорожно трясется плечо, и жутко возникает во вспышках автомата красный блеск его зубов. Он что-то кричит и смеется.

И Лена смотрит на него, и ей неудержимо хочется стоять рядом с ним, стоять до тех пор, пока не кончится атака. Она щупает руками края окопа.

«Санинструктора!» — звучит в ушах Лены, но она знает, что по привычке это часто кажется ей, и, оглянувшись на Володю, все-таки идет по траншее, спрашивая:

— Товарищи, никто не ранен?

Во тьме ревут в низине бронетранспортеры, веера толстых трасс рассыпаются все ближе, и немецкие ракеты уже падают на огневую позицию Баранова и горят на брустверах орудийного дворика, и всем видны стоящие и ожидающие за щитом орудия люди и самый высокий — Баранов — возле станины.

— Товарищ капитан! Баранова вроде окружают! — доносится сзади голос Володи. — Видите?.. Слева заходят!

Бегло бьет орудие Баранова. Два разрыва, четыре разрыва — и сразу орудие замолкает, и только слышны щелчки разрывных пуль, слышно, как кричат бегущие к орудию немцы:

— А-а!

— Баранов! — опять доносится чей-то сиплый зов из потемок. — Баранов!

Мины рвутся возле орудия.

— Санинструктора сюда! Где санинструктор? Санинструктора!

Лена озирается и бежит на крик.

И на бегу мельком видит страшное, перекошенное лицо капитана Каштанова. Он что-то кричит, но понять нельзя. Она видит его раскрывающийся рот. Она улавливает одно слово:

— Впер-ред!..

Из траншеи, сбивая Лену с ног, бегут люди. У Лены, сжимаясь, колотится сердце.

В проходе она сталкивается с огромным солдатом. На руках он кого-то тащит.

— Кто такой? — хрипит солдат. — Где санинструктор?

— Я, — задыхается Лена. — Я, милый, я! Где раненый?

— Кто «я»? Не вижу! Ну-ка встань! — И, возбужденный, злой, шагает прямо на Лену.

— Я санинструктор! — внезапно сердито останавливает его Лена. — Давай же его! Куда ранен?

— Живой… да быстрей… — тише, но еще раздраженно и как бы с угрозой говорит солдат, точно не доверяя Лене.

Лена его не знает: он, вероятно, из пехоты.

Солдат этот крепко придерживает за спину обмякшего человека в плащ-палатке.

— Ну, притащил! — сквозь вздох говорит солдат. — Метров двести нес! Нашего-то санинструктора… тоже была девчонка… Ну, Семен, будь, брат, здоров! Живи…

— Спасибо тебе, — вздыхает раненый.

— Не за что, брат. После войны за столом будешь говорить. Дай я тебя поцелую.

Они прощаются. И солдат поспешно уходит по траншее. Раненый сдавленно стонет, скользит руками по стене окопа.

— Держись за меня! Идем быстрей! Быстрей в землянку, здесь недалеко! — шепчет Лена.

В землянке по-прежнему горит свеча, но телефониста нет: он, вероятно, наверху. Торопясь, Лена укладывает раненого на нары.

— Сейчас, сейчас, мы сейчас, мы только перевяжем… и всё в порядке… Только перевяжем.

Раненый молод, он еще совсем мальчик. У него бледное до синевы лицо, побелевшие, искусанные губы плотно сжаты. Большая потеря крови пугает Лену, и она очень спешит.

— Жжет… — Паренек разжимает губы. — Как железом жжет… насквозь будто меня в бедро… А?

Лена рвет на его животе кровяную гимнастерку, расстегивает пуговицы.

— Не надо! — Перекосив лицо, паренек испуганно приподнимается. — Уйди, сестра! Стыдно мне…

1 ... 60 61 62 63 64 65 66 67 68 ... 149
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Война. Krieg. 1941—1945. Произведения русских и немецких писателей - Константин Воробьёв бесплатно.

Оставить комментарий