Сабаи. Том 2 - Дмитрий Чадов

сказанное мною слово в эфир. К концу заседания в продажу поступили три низкопробные виртуалки и дряная книжонка под названием «Роковой МБЖ» и с моей жуткой физиономией на обложке. Я трусливо покосился на полковника, но он был непроницаемо спокоен. Но хорошо ли это? Сейчас ещё надумает невесть что…

— Расскажите суду, зачем вы это сделали.

— Исключительно для пользы самого интенданта! Дело в том, что я оказался первым, кто увидел полковника в момент… сдвига сознания. Он был в панике, громил свой кабинет и говорил бессвязно. Я решил облегчить его состояние и использовал браслет. Полковник успокоился, а я просто ушёл. После того случая я и потерял браслет.

— Как вы оказались в кабинете интенданта?

— Мне была назначена встреча. Я пришёл в условленное время… но застал полковника уже изменившимся…

— Назовите цель данной встречи.

— Полковник не предупредил меня заранее.

— Вы кому-нибудь сообщали, что сделали укол полковнику?

— Так точно. Личному секретарю господина Закиро. Мисс Акеми…

— Как развивалось ваше дальнейшее общение с полковником?

— Эм… сумбурно. Я словно говорил с совсем другим человеком. Мы виделись ещё несколько раз в роте Альфа, поведение полковника оставалось странным, но, насколько я знаю, секретарь и адъютант полковника помогали ему адаптироваться.

— Контактировали ли вы с кругом общения полковника до его ареста?

— Никак нет. Разве что… незадолго до смены циклов секретарь Акеми заходила в ремонтный док под ротой Альфа. Мы ремонтировали там наш челнок.

— Вам известно, зачем мисс Цинь вас искала?

— Полагаю, она была в отчаянии. Акеми жаждала справедливости. Она сказала, что полковник был обвинён по ошибке, и что она пыталась доказать это следствию, но её никто не слушал.

— Мисс Цинь не поделилась с вами соображениями об истинной личности убийцы?

— Нет. Но она сказала, что мистер Хатори приказал ей не лезть не в своё дело… И не мутить воду.

Шумно скрипнуло кресло в клановой ложе. Ещё один субъект торопился на выход.

Хатори вцепился в подлокотники стула, вжал голову в плечи и залился краской. Полковник Закиро смерил его презрительным взглядом, но ничего не сказал.

Сверхразум громыхнул:

— Промежуточный вердикт: задержать адъютанта Хатори Адано. Снять подозрения с группы Браво в гибели отряда Джульетт. Взыскать штраф с рядового Сабаи за использование запрещённого устройства на территории Корпуса Гвардии. Подключите следующего подозреваемого…

С места в карьер, Хатори Адано, ещё несколько дней назад полноправно командующего на Кибере, скрутили в зале Суда и усадили в кресло Сверхразума. Хатори не слишком сопротивлялся, но пытался держаться с достоинством. Чеканя шаг он проследовал к своему месту, скинул пиджак и уселся, выпятив грудь. Сам закатал рукава и с вызовом выставил руки, но когда застегнули манжеты — громко ойкнул от неожиданности, смутился и обмяк.

После ряда калибровочных вопросов, Сверхразум изрёк:

— Мистер Адано, актуализируйте свои показания от десятого числа текущего цикла.

— Я… ничего не отрицаю, — начал Хатори, нервно отстукивая пальцами дробь на подлокотниках. — Когда я заметил, что полковник даёт слабину, то сразу поднял вопрос в совете директоров о смене руководства. И выдвинул свою кандидатуру с подачи некоторых членов совета директоров. За меня поручились. Затем, когда произошли те убийства, я потребовал решительных мер. И они были приняты…

— Вам известна личность убийцы?

— Заявляю со всей ответственностью — нет. Согласен на инъекцию нанитов, чтобы подтвердить это. Но признаю — я всерьёз подозревал интенданта, с учётом перемен в его характере…

— Признание обрабатывается. Почему вы отстранили секретаря Цинь от следствия и приказали ей молчать?

— Эта… девчонка… Она путалась под ногами, ваша честь. Мешала, влезала всё время с разными дурацкими теориями. Да, она упирала на то, что полковник никак не мог совершить убийство. Я лишь указал на то, что расследование преступлений не входит в круг её обязанностей. К тому же, Акеми явно двигали личные мотивы. Она защищала своего покровителя, а виновен он или нет — это ничего не меняло.

— А вы, мистер Адано? Когда выдвинули обвинения против полковника, вами не двигали личные мотивы?

— Ни в коем случае! — взвился Хатори. Даже присоска со лба отвалилась.

— Ну и артист! — усмехнулся Нэш.

— Я всегда радел за процветание Кибера, — продолжал адъютант торопливо. — Здесь в каждой сфере требуется жёсткая рука. Чуть ослабишь — и всё начинает разваливаться. Оборона астероида поставлена из рук вон плохо и это стало очевидно ещё с 155-го цикла. Станция разваливается. Дисциплина хромает и в итоге мы имеем то, что имеем. Да, может быть, я действовал слишком бескомпромиссно, слишком решительно… И пусть! Этому в своё время и научил меня господин Закиро — в те дни, когда правил станцией железной рукой… Мне не нужна власть, ваша честь. Но уж коль мне выпал шанс послужить общему делу… внести свой вклад в безопасность и развитие станции — я не жалел сил и опыта для этого.

— Означает ли это, что вы не хотели восстановления полковника Закиро в должности?

— Ну, разумеется! Стало бы только хуже, если дать ему командовать… то есть, в том состоянии, в котором он находился… Если оценивать его возможности сейчас, то… Но ведь тогда никто не знал, понимаете?

Хатори смешался и опустил глаза.

— Мистер Адано, вы препятствовали следствию установить личность убийцы?

— Нет, отчего же? Я лично снарядил поисковый отряд на Шамбалу и…

— Некорректный ответ. Уточняю: вмешивались ли вы в действия следственной группы, с целью замедлить расследование или пустить его по ложному следу?

— Ну почему сразу по ложному? Я так, просто… немного повысил градус бюрократии на местах и поставил приоритетной задачей поиски полковника.

— Признание обрабатывается. Промежуточный вердикт: арестовать Хатори Адано и поместить под стражу. Назначить рассмотрение его дела согласно штатному расписанию. Признать все приказы и постановления мистера Адано в должности временно исполняющего обязанности интенданта утратившими силу. Отменить проверку компетентности Френсиса Далтона по результатам первого эпизода в связи с актуализацией данных…

Сверхразум сказал что-то ещё, но зал уже взорвался от восторженных возгласов. Голосили, в основном журналюги — те из них, кто не успел выставить Френсиса козлом отпущения. Половина клановой ложи — по несколько человек из каждой группы — покинула заседание. Шесть одиноких ворон, сидящих отдельно друг от друга, остались беспристрастно наблюдать за окончанием процесса.

К трибуне тем временем прошла милая маленькая Акеми. Оказалось, Сверхразум вызвал её.

— Мисс Цинь, — спросил он. — Вы подтверждаете показания Хатори Адано и Микайо Сабаи по данному делу?

— Да, ваша честь, — проворковала девушка. Когда она говорила это, её голос звучал вдвойне мелодичнее и прекраснее, чем прежде. На контрасте с бездушными модуляциями Сверхразума её речь была подобно живительному горному ручью,