Жизнь обреченных на смерть - Вера Малахова

Яго видел, что последнее замечание пробрало Мартина до костей. То чему до сегодняшнего дня он не предавал особого значения, начинало приобретать катастрофические масштабы. В эту секунду, Мартин был готов сам передушить Николь и весь ее выводок, лишь бы избежать обрисованной Хулианом перспективы.

- Господа, извините, но я вынужден откланяться. Дела, знаете ли.

- Очень жаль, - иронично заметил Корин Фоли, - а ведь мы так мило болтали.

- Корин Мартин, - Яго неторопливо встал с кресла, чтобы проводить гостя, - я очень рад вашему визиту. И хочу вас заверить, что на сегодняшний день власти нашего сейма не намерены кардинально менять свою политику.

- Рад это слышать. Прошу вас, не провожайте меня. Не стоит оставлять Корина Хулиана в одиночестве. Господа, до встречи.

Как только Мартин стремительно покинул комнату, Яго почувствовал, как спал накал страстей. Удивительно было чувствовать себя в присутствие Корина Фоли комфортнее, чем в присутствии Мартина. Хотя, в присутствии обоих расслабляться не стоило.

- До чего же неприятный тип, - раздраженно покачал головой Хулиан.

- Корин Хулиан, вы....

- Джакомо, возможно, для вас это будет несколько затруднительно первое время, но подумайте о том, что отныне вы один из нас. Нам предстоит общаться вечность. Возможно, будет проще, если мы начнем постепенно переходить на "ты" и без скучных приставок в виде сана.

- Я думаю, что мне потребуется на это какое-то время, а вы Хулиан действуйте так, как вам будет удобнее.

- Спасибо. И Яго, поверь, ты не заметишь, как быстро все произойдет. Но это все детали. Позволь мне огласить причину, по которой я явился.

- С радостью ее выслушаю. - С улыбкой заметил Яго, которому было не очень приятно спрашивать об этом Хулиана самому.

- Я хочу просить твоего разрешения посетить Габриэллу.

Джакомо с пониманием посмотрел на своего гостя, он ждал чего-то подобного, но считал, что Хулиан уже давно сам тайно проникает в покои тети. По крайней мере, он бы так и поступил.

- Могу я узнать, почему именно сейчас, - поняв, что чувствует какое-то несоответствие, поинтересовался Яго.

- Джинни мне рассказала о том, что Хоакин был в ее покоях. Я хочу убедиться, что он ничем не навредил ей.

- А он мог?

- Он Кейсар. Этого ответа должно быть вполне достаточно.

- Джинни вам рассказывала подробности?

- О том, что он сказал? - понимающе спросил Хулиан.

- Значит рассказывала. У вас есть версия, что это могло бы значить?

- Честно? Ни одной. Мой повелитель очень темная лошадка. Играть с ним в игры никому не советую. И если Габи действительно затеяла с ним игру, я не знаю на кого бы из них поставил. С одной стороны, Габриэлла была одержима развитием своих сил, и принято считать, что она за эти годы достигла таких высот, что с ней никто в этом мире не может тягаться. Но с другой стороны, спустя первую тысячу лет, все Персоны стали вести очень замкнутый образ жизни. И никто и ни о ком из нас не может с уверенностью сказать, чем мы занимаемся за стенами своих домов. Я знаю, что тот уровень опасности, который показывает Хоакин мне, очень велик. Что за этими пределами, знает только он.

- Но вы, как и Корин Реналь, и как Малкани Моника никогда не скрывали свои стремления достичь большего.

- И все же ни один из нас не раскрывал своих истинных возможностей, - с мягкой улыбкой заметил Корин Фоли.

Яго посмотрел на него и решил, что пока есть такая возможность надо извлекать информацию по максимум.

- Корин Хулиан, можно личный вопрос?

- Попробуйте.

- Кейсар Гастон сказал мне, что основная масса Персон осваивала свои силы в первые десять-двадцать лет своего существования. И только вы, тетя и Корин Реналь никогда не прекращали этим заниматься. Почему?

Хулиан, похоже, привык к этому вопросу и поэтому Яго не заметил, чтобы Корин Фоли сильно задумался, прежде ответить на него.

- Твоя тетя всегда была одержима мыслью, что здесь ей не место. Что она должна жить в одном из миров своего отца Фараны. Особенно это чувствовалось первые лет двести, когда они с Нихушем пытались адаптироваться. Сколько Фарго им не говорил, что они никогда не жили в других мирах, и поэтому не должны испытывать тягу "по дому", это не давало никаких видимых результатов. Постоянные ураганы и землетрясения в Куори поставили сейм на грань выживания. Единственное, что не подвергалось землетрясениям и обходилось просто грозами, Куори-Сити, ибо был изначально наречен Фарго столицей мира. И здесь всегда была наибольшая концентрация Персон. Ты никогда не задумывался над тем, почему Персоны других сеймов проводят так много времени в столице мира?

- Конечно, задумывался, но никакого другого ответа, кроме как, что здесь веселее, не находил, - усмехнулся Яго.

- Все очень просто, здесь слабее всего проявляются наши силы. Куори-Сити расположен так, что находясь в нем, представители любого из оставшихся трех сеймов находятся на максимальном удалении от своих собственных столиц. А чем дальше мы от своих земель, тем слабее проявляется наша сила. Сейчас, когда ты стал одним из нас, должен понимать, о чем я говорю. Не думай, что только тебе сила Корина кажется тяжкой ношей, о которой не забываешь ни на минуту. И не рассчитывай, что со временем это ноша станет казаться легче, потому что ты привыкнешь и научишься ей управлять. Это не так. Облегчить себе существование можно, только тратя свою силу. Расходуя ее, выполняя те цели, которые поставлены перед тобой Создателем. Габриэлла оказалась слишком "легка" для этого мира. Основательный и фундаментальный Фарго наделил наш мир строгими, подчиненными логике правилами. Первое время Габриэлла - дочь легкомысленного и необремененного моральными принципами или страстью к логике Фараны - просто сходила с ума. Она говорила, что существо, способное летать к звездам не может всю жизнь ползать по одной плоской прямой. Дошло до того, что Создатель обратился к брату с просьбой о помощи. Фарана появился году на двухсотом нашего существования. Он провел с твоей тетей неделю. Никто не знает, что он ей сказал, или что сделал, но с тех пор все изменилось. Она стала совершенно другой. Габриэлла превратилась в самую заботливую, ответственную и человеколюбивую Персону. Она не просто растрачивала свой дар, чтобы было легче жить. Она его развивала, старалась усилить. Ее могущество росло не быстро, но это происходило на всем этапе нашей истории. И каждый новый шаг по лестнице развития вверх, каждое новое знание приводило ее в неописуемый восторг. Мы с Реналем, как и остальные долго наблюдали со стороны за Габриэллой и пытались понять, что же движет этой сумасбродной дамой. А в ту пору, Малкани Куори была не только одержимой знаниями, но еще и очень веселой натурой. Те вечеринки, которые закатывала твоя тетя по случаю очередного своего изыскания, были столь фееричны, что даже сейчас спустя тысячелетия они воспринимаются как события значительно более яркие, чем те, что произошли вчера. Помню, вечеринка сильно затянулась, и где-то на второй неделе бесконечного веселья мы трое оказались в одном из кабинетов Габи, где все было засыпано какими-то исписанными и разрисованными листочками. Реналь в хмельном угаре пытался разобраться, что именно на них изображено и написано, но ничего не понимал. И тогда он задал Габи тот же вопрос, что задал мне сегодня ты "Зачем?". Габриэлла на некоторое время задумалась, а когда она мысленно вернулись к нам, в ее глазах стояли слезы. Она посмотрела на нас, встала и так горестно сказала.... Хотя подожди, не думаю, что смогу передать все дословно. Отец когда-нибудь делился с тобой воспоминаниями?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});