Очистительный Огонь - Лаура Резник

Нет, – ответила она.

Он терпеливо ждал, не шевелясь. Ладонь Гидеона все еще покоилась поверх ее ладоней. Он ровно дышал.

– Я... – Она осеклась, почувствовав себя нехорошо. Сердце бешено билось.

Но Чандра заставила себя говорить.

— Я стала причиной смерти моей семьи и всех жителей моей деревни.

Гидеон не шевельнулся и не произнес ни слова.

Она тяжело дышала. – Я никогда не рассказывала об этом. Ни одной живой душе.

– Это и есть то, что случилось с твоей матерью? Она... умерла из-за тебя?

Чандра кивнула.

Иеромант спросил ее об этом в Дирадене, когда она звала мать во сне, в горящем смраде своих ночных кошмаров. Теперь она могла дать ему ответ.

– Я выросла в горной деревне со старинным укладом жизни, – начала свой рассказ Чандра, – в мире, в который я больше никогда не вернусь. Наша семья была самой обычной. Приличные люди. Отец был мягким человеком, а мать строгой. У меня было две младших сестры, которые меня злили, и старший брат. Я его обожала. Он научил меня ездить верхом, драться и... В общем, много чему. Его убили на войне. К тому времени я уже выяснила, что...

– Что у тебя есть сила?

– Да. Я втайне играла с огнем, уходила одна в холмы, чтобы заниматься магией, хотя это было запрещено.

– Запрещено кем?

– Всеми. Родители не разрешали мне так делать, потому что они этого не понимали и боялись. Старейшины нашей деревни сказали мне, что я должна остановиться, потому что это было противозаконно. А закон, запрещающий огненную магию, был принят новым правителем, когда кончилась война и наши земли остались захваченными....

Чандра умолкла, но потом заговорила дальше.

– Но я не остановилась. Не могла. Это было, как будто... Ну, ты же знаешь, каково это, когда открываешь в себе такую силу. Такой дар. Это не то, что ты сможешь бросить и не то, чему ты позволишь исчезнуть.

– Да.

– Чем сильнее мои родители и деревенские старейшины пытались удержать меня от тренировок и нового опыта, тем больше я чувствовала, что задыхаюсь. Хотя я и была слишком юной, пошли разговоры о том, чтобы отдать меня замуж. Они думали, что муж и дети изменят все, — пиромантка покачала головой, — но, конечно же, дело было в том, кем являюсь я сама. Я не имела понятия, кем именно, но точно знала, что не собираюсь осесть в деревне и вести такую же жизнь, как все местные. С каждым днем я чувствовала себя все больше... непохожей на них. Отдельной.

Девушка взглянула на руку Гидеона, укрывавшую ее руки, и вспомнила, до чего чужой она казалась себе там, где родилась.

– В конце концов, мои родители под давлением старейшин всерьез стали договариваться с еще одной семьей о том, чтобы выдать меня замуж за их сына. Когда я узнала об этом, я была в ярости. Я хотела сбежать. Покинуть дом. Но... Я никогда нигде не была. Я не представляла, куда пойду, да и вся страна была на военном положении. Я знала, что не успею уйти далеко от деревни, как меня остановят солдаты. Это была ловушка, тюрьма. Тесная, давящая на меня жизнь.

Чандра вновь замолчала. Гидеон ждал.

– Моя сила проявлялась все больше и больше. Я становилась неосмотрительной. Даже не скрывала, что я делаю, хотя надо было бы. И теперь, когда я была так зла...

Пиромантка тяжело дышала.

– Я устроила огромный огненный взрыв на окраине нашей деревни. Я... Да, я хотела напугать старейшин. И родителей. И семью, которая уже согласилась, чтобы их сын женился на мне – я хотела, чтобы они передумали и от казались. Чтобы он отказался. Я хотела освободиться.

– Что произошло? – спросил Гидеон, когда Чандра вновь сделала паузу.

– Взрыв привлек внимание солдат. Они не знали, что это сделал глупый взбешенный подросток. Решили, что жители нашей деревни – повстанцы. Солдаты заподозрили их в том, что они занимались огненной магией, нарушая закон, и планировали воспользоваться этой тайной силой, чтобы напасть на войска захватчиков...

Срывающимся голосом Чандра рассказывала дальше.

– Они согнали всех жителей деревни в хижины, которые были ближе всего к разгоревшемуся огню, и заложили снаружи двери.

Глаза ее наполнялись слезами.

– Огонь дошел до этих хижин... и все, кто был внутри... сгорели.

Слезы неудержимо потекли по ее щекам.

– Где была ты? – спросил иеромант.

– Я ушла, чтобы побыть одной, после того, как начался пожар. А потом прибежала назад в деревню, услышав, что солдаты наступали. Когда я увидела, что происходит, я вступила в бой, – девушка судорожно вздохнула и вытерла глаза. – Это был первый раз, когда я использовала мою силу таким образом. Для боя. И это был первый раз... – Снова покатились слезы. – ... Когда я убила человека.

Чандра попыталась дышать ровнее.

– А твоя семья...

– Они сгорели заживо в нашем доме. Я слышала их крики. Видела в окне мать, умолявшую солдат выпустить из горящего дома моих младших сестер... – Ее голос оборвался. – Чувствовала смрад обгоревших тел...

Пиромантка закрыла глаза и вытерла лицо.

– Все они погибли из-за меня. Родители, сестры, все жители деревни. Из-за меня. Потому что я играла с огнем.

Ладонь Гидеона стиснула ее руки. Другая его рука погладила ее по волосам.

– В живых не осталось никого. Никого. И это моя вина. Я обрекла их на эту участь.

– И это является тебе в кошмарах.

– Да. Это мои призраки.

– Как ты пережила это?

– Когда в горящих домах все были мертвы, и крики прекратились, у меня не осталось воли, чтобы продолжать бой. Тогда солдаты легко взяли меня в плен. Они заставили меня встать на колени, чтобы отрубить мне голову, не сходя с места. И, когда я увидела клинок меча, приближавшийся к моему горлу... Внезапно я захотела жить. Я ужаснулась. А затем... Зажглась моя искра. Я перешла в другой мир. Только что я стояла на коленях в грязи, в моей деревне, задыхаясь от вони горящей плоти, ожидая, когда мне отрубят голову, и вдруг... Я была в Слепой Вечности, не имея понятия о том, что происходит.

Чандра всхлипнула.

– Так и началась моя новая жизнь. Жизнь мироходца.

Она приходила в себя.

– После этого иногда мне хотелось сжечь дотла всю Мультивселенную.

– И ты никогда не возвращалась