Sex Pistols. Гнев – это энергия: моя жизнь без купюр - Джон Лайдон

нужна была нормальная мужская молния – спереди. Плюс я не хотел какого-то идиотского маленького полотенца, я хотел килт и жакет болеро. К сожалению, к тому времени, как я добрался до Ямайки, бондажные штаны сгнили, в буквальном смысле слова, от гастролей. У меня не было ни малейшего желания их стирать, поэтому все, что осталось, – это пиджак. Пару лет назад я с большим удовольствием отправил этот пиджак в нью-йоркский музей Метрополитен, так что он совершил кругосветное путешествие.

Поход на пляж на Ямайке оборачивался настоящим кошмаром. Я довольно трепетно относился к разоблачению на публике, и я все еще остаюсь таким. Не люблю прийти на пляж и, скинув одежду, броситься в море, если только мне не предоставляется возможность сделать это очень быстро, желательно полностью одетым. Я знал, какой я белый и какие это вызовет взрывы смеха, потому что ямайцы не из тех, кто будет держать свое мнение при себе. Но я больше не мог потеть на пляже, поэтому просто взял и сделал это – снял одежду и пошел купаться. Поднявшийся вой был реально хорош. Но вполне дружелюбен, если вы правильно это понимаете. Они знали, что я чувствую себя глупо, да и так же выгляжу – я очень быстро стал красный как рак от солнца. Кроме того, для них это была зима.

Поначалу мы собирались пробыть в Кингстоне всего две недели, но потом решили поскрести в собственных карманах и задержаться еще на две. Дон и Деннис познакомили нас с некоторыми из своих уважаемых родственников, так что это стало семейным делом, а не просто холодным деловым предприятием.

Одно из худших происшествий случилось у тети Денниса Морриса – или у его бабушки? Мы ходили туда, и, знаете, у этих людей нет денег, поэтому, когда они ставят перед тобой тарелку супа или тушеное мясо, ты проявляешь уважение и ешь. Конечно, там было полно этого перца «огненный шар» – разновидность чили, вероятно, самая острая штука, которую я когда-либо пробовал. Просто не-ВЫНОС-имо. И это в 40-градусную жару! Так что тренч пришлось снять. Потом пришла подружка саксофониста по имени Грязный Гарри и сказала: «Джан, тебе нечего одеть», – и купила мне серый топ, который я носил все оставшееся время.

Было очень приятно дать Дону и Деннису возможность встретиться с их родственниками. Это принесло Дону море позитива – он реально нашел себя во всем этом, даже несмотря на то, что ему пришлось вынести гнев всех местных растаманов. Они типа такие: «Растаман ест омаров?!» Это часть религии раста – никаких моллюсков. Дон не сплоховал: «Ага!» Он не придерживался фанатично догм, в которых нет особого смысла.

Его бабушка и дедушка, с другой стороны, не одобряли того, что он был растаманом. В таких ситуациях всегда больно встречаться с родственниками. В то же время это то, что сделать было необходимо. Прощание далось им трудно, а тут еще я на заднем фоне в своем нелепом наряде, пытаюсь не отсвечивать.

Ямайцы такие забавные. На улице мне говорили: «Ты что, гангстер? Из Мэй-хи-ко?» Но опять-таки U-Roy[197], DJ Originator, был похож на человека, только что вышедшего из фильма Клинта Иствуда. Отличный парень, безумный, как шляпник, но полностью погруженный во все эти растаманские штуки, и у меня возникала куча недоумений. Во дворе висел гамак, я как-то спросил о нем, и оказалось, что именно там должна была спать его мисус по ночам, потому что, когда у женщин месячные, в дом их не пускают. Это, знаете ли, бр-р-р, как по мне, своего рода нарушение сделки, согласны? Я видел проявления этого аспекта растафарианства и на примере других людей, которые нам там встречались, – женщина всегда должна была идти на некотором расстоянии позади мужчины.

Мне казалось, что невозможно придерживаться всех этих разделяющих обычаев, а затем выступать в своей музыке против неравенства, поскольку вы сами и навязываете это неравенство другим людям. Так что я видел много проблем с раста. По моему мнению, им следует поставить женщин и детей с собой на один уровень. Место для улучшения! И будучи опасным мерзавцем, я не мог им об этом не сказать!

Мы также побывали в очень опасных гетто и встречались с людьми типа Таппера Цуки[198]. Он был горд показать нам свою банду и их оружие, разгуливая туда-сюда по улице и помахивая пушкой. Я такой: «О боже, что я здесь делаю, в любую секунду может начаться перестрелка?» Это Ямайка, и мы попадали в очень опасные ситуации. И только наша непредубежденная глупость была единственным пропуском туда и обратно. Иногда, если вы слишком беспокоитесь о том, что вас окружает, с вами никогда не случится ничего хорошего, впрочем, и плохого тоже.

Мы побывали всего лишь на нескольких «саунд-системах» – мобильных дискотеках. Типичная Ямайка, это все не начинается раньше полуночи, а к тому времени ты настолько обкурен, что едва можешь говорить или даже стоять. Мне очень жаль, но эта трубка просто вырубает. К этому трудно привыкнуть, и, как единственного белого мальчика в компании, меня на это подзуживали. Вот тебе и вызов мужественности. Я, конечно, еще смешивал травку с «Хайнекеном», и, хотя в то время к пиву в кругах регги относились с неодобрением, все же это приносило мне призовые очки – две вещи, чтобы положить тебя на лопатки, и обе разом. Молодец, Джон!

Из всего местного народа моими любимыми были, вероятно, Congos[199], вокальная группа, которая записала один из своих величайших альбомов на студии Black Ark Ли «Скретч» Перри[200]. Я любил их, и их семьи, и просто щедрость этих ребят по жизни. Очень вдохновляюще – быть с ними честным и по-настоящему откровенным. Все предрассудки и осуждения летели к черту, как только ты садился и начинал разговаривать с этими парнями, которые были поистине классическими примерами пассивного сопротивления во всей его красе. Не хотите никому зла – превосходно, эти люди мне по душе.

Мы реально побывали на студии Black Ark. Я даже пытался записаться с Ли Перри, но не смог с этим справиться. Слишком много отвлекающих факторов, слишком много нервов и слишком под кайфом. Я пытался поиграть с песней «Пистолз» «Submission», чтобы сделать ее ямайскую версию. Ты пытаешься наложить вокал, а вокруг происходит слишком много всего. Там был гитарист по имени Чинна, и у него на гитаре стояла эта «квакушка вау-вау». Его любимая игрушка, и она жутко отвлекала. Этот звук мне не понравился.

На многих миксах Перри той поры можно услышать скрип на заднем плане. Я