Фанатка - Рейнбоу Рауэлл

– Ты мне очень нравишься, – прошептал Ливай.

Она кивнула и растопырила пальцы:

– И ты мне очень нравишься.

– Скажи это еще раз, – попросил он.

Кэт засмеялась.

«Есть ли какое-нибудь слово для обозначения смеха, который обрывается сразу же, как только начался?» – подумала она.

Этот смех походил скорее на удивленный возглас, нежели на что-то другое. Именно так засмеялась Кэт, потом наклонила голову вперед и надавила ладонями на грудь парня:

– Ливай, ты мне очень нравишься.

Его руки лежали у нее на талии, а губы замерли возле волос.

– Продолжай повторять это.

Кэт улыбнулась.

– Ты мне нравишься, – шепнула она, прикасаясь носом к его подбородку.

– Если б я знал, что мы встретимся вечером, то обязательно побрился бы.

Кэт зачарованно смотрела, как шевелится его подбородок при каждом слове.

– Мне нравится, когда ты такой. – Она провела по его небритому подбородку носом, потом щекой. – Ты мне нравишься.

Ливай обхватил рукой ее затылок:

– Кэт…

Она сглотнула и прикоснулась к его подбородку губами.

– Ливай.

В этот момент она поняла, насколько приблизилась к губам Ливая, и вспомнила, что собиралась сделать. Она закрыла глаза и поцеловала его чуть ниже подбородка, где кожа была нежной и мягкой, как у младенца. Парень вытянул шею, и Кэт охватило ни с чем не сравнимое чувство – все оказалось даже лучше, чем она ожидала.

– Ты мне нравишься, – сказала она. – Как же сильно ты нравишься мне. Здесь.

Кэт обвила руками его шею. Какой же он был теплый – теплая, упругая кожа, более упругая, чем ее собственная. Кэт запустила руку в волосы Ливая, тоже придерживая его за затылок.

Ливай притянул ее к себе:

– Кэт, если я тебя сейчас поцелую, ты убежишь?

– Нет.

– Запаникуешь?

– Вероятно, нет.

Ливай закусил нижнюю губу. Его кукольный рот слегка растянулся в улыбке.

– Ты мне нравишься, – прошептала Кэт.

Он подался вперед.

И вот настал самый сокровенный момент. Она целовалась с Ливаем.

Ощущения были намного ярче, чем в тот раз, когда она почти спала, а ее рот онемел после чтения вслух всю ночь напролет. Кэт ответила на поцелуй, не переставая кивать.

Описывая поцелуй База и Саймона, Кэт всегда уделяла особое внимание моменту, когда один из них приоткрывал рот. Но когда ты на самом деле кого-то целуешь, сложно его не открыть. Губы Кэт разомкнулись еще до того, как Ливай прильнул к ним.

Приоткрыв рот, Ливай слегка отстранялся, будто хотел что-то сказать, но потом снова соприкоснулся с ее подбородком.

Ах какой у него был подбородок! Кэт хотелось запереть его ото всех, как порядочную женщину.

Когда Ливай вновь отстранился, Кэт прижалась губами к его подбородку.

– Как же ты нравишься мне здесь.

– Как же сильно нравишься мне ты, – сказал Ливай, запрокинув голову на спинку дивана. – Даже больше, чем прежде, понимаешь?

– И здесь, – сказала Кэт, проводя носом по его уху.

Мочки ушей были у Ливая приросшими, что наводило Кэт на мысль о решетке генетика Пеннета. И о биологе Менделе. Ей хотелось потянуть за мочку зубами.

– Ты здесь такой хороший, – проговорила она.

Ливай поднял плечи, будто ему было щекотно.

– Иди сюда, иди же, – сказал он, притягивая Кэт за талию.

Она и так сидела близко, но он, видимо, захотел посадить ее себе на колени.

– Я тяжелая, – предупредила Кэт.

– И хорошо.

Кэт знала, что выставит себя на посмешище, если останется наедине с Ливаем. Как раз это сейчас и происходило. Она теребила его ухо, желая прикоснуться к нему каждым дюймом своего лица.

Она представила, как завтра Ливай все расскажет Рейган или кому-нибудь из своих восемнадцати соседей: «Все прошло нормально… Она не переставала лизать мое ухо – возможно, она фетишистка. И лучше вам не знать, что она творила с моим подбородком».

Ливай по-прежнему обнимал ее за талию, слишком крепко, будто собирался выполнить поддержку на льду.

– Кэт… – шепнул он и сглотнул.

Ком опустился по его горлу, и Кэт попыталась поймать его губами.

– И здесь тоже, – сказала она с некоторой болью в голосе. Ливай был слишком хороший, слишком сладкий… – Как же здорово здесь. Правда… Я обожаю твою голову.

Ливай засмеялся, и Кэт принялась целовать все, что пришло в движение. Его горло, губы, щеки, уголки глаз.

Баз бы никогда не поцеловал Саймона с таким остервенением.

Саймон никогда бы не уткнулся носом во вдовий мысок База так, как собиралась сделать это Кэт.

Она расслабилась в объятиях Ливая и забралась к нему на колени, обхватив ногами с обеих сторон. Он вытянул шею, чтобы взглянуть на нее, но Кэт держала его лицо в ладонях, касаясь висков.

– Здесь, здесь и здесь, – сказала она, целуя лоб, дотрагиваясь до легких как перышко волос. – О боже, Ливай… ты сводишь меня с ума.

Кэт пригладила его волосы ладонью, потом потерлась о них щекой и поцеловала его в макушку так, как обычно делал он, – единственное, что она позволяла ему за минувшие недели.

Волосы Ливая не пахли шампунем или свежескошенным клевером. От них шел насыщенный аромат кофе, как от подушки Кэт после того, как Ливай проспал на ней всю ночь. Губы Кэт остановились у линии роста волос, где волоски были тоньше и шелковистее, – ее собственные волосы не были столь мягкими.

– Ты нравишься мне, – сказала она, испытывая странное желание расплакаться. – Ливай, ты мне так сильно нравишься.

«А потом она поцеловала мою залысину и заплакала», – Кэт представила, как он это скажет. В ее воображении Ливай был Дэнни Зуко, а его соседи по дому – остальными участниками группы «Ти-Бердс». «Расскажи нам еще, расскажи еще!»

Лицо Ливая было горячим под ладонями Кэт.

– Иди же ко мне, – сказал он, беря ее за подбородок и приближаясь к ней губами.

И вот настал самый сокровенный момент. Она целовалась с Ливаем.

Самый-самый прекрасный момент.

* * *

– Ты любишь не руками… – прошептал Ливай чуть позже.

Он сидел в углу дивана, а Кэт лежала сверху. Неизвестно сколько времени. Она прильнула к Ливаю, как вампир. Даже в столь измотанном состоянии Кэт не переставала тереться онемевшими губами о фланелевую материю.

– Ты любишь губами, – сказал он.

– Прости, – отозвалась Кэт, закусывая их.

– Не глупи, – ответил Ливай, большим пальцем освобождая ее губы. – И не извиняйся больше… Никогда. – Он приподнял Кэт. Теперь она взирала на него сверху вниз. Ее взгляд по привычке проследовал до подбородка Ливая. – Посмотри на меня.

Кэт была зачарована. Его лицо имело пастельный оттенок. Слишком хорошо, слишком сладко.

– Ты нравишься мне здесь, – сказал Ливай, обнимая ее. – Со мной.

Она улыбнулась, и взгляд вновь скользнул вниз.

– Кэтер…

Она посмотрела ему в глаза.

– Ты ведь понимаешь, что я влюбляюсь в тебя? – спросил он.

* * *

– Ты все это время знала?

– Конечно не все, – ответила Пенелопа. – Но довольно давно, по крайней мере с пятого курса. Ты тогда настоял, чтобы мы следили за Базом в окрестностях замка каждый божий день. Ты заставил меня сходить на все его футбольные игры.

– Хотел удостовериться, что он ничего не замышляет, – по привычке ответил Саймон.

– Ага, – сказала Пенелопа, – мне было любопытно, когда ты сам это поймешь. Ты ведь все понял?

Саймон ощутил, как по его лицу расползается улыбка вкупе с румянцем, уже не в первый раз за неделю. И не в пятидесятый.

– Ага…

Из «Так держать, Саймон!», опубликовано в феврале 2012 года на сайте Fanfixx.net автором Магикэт

Глава 32

С возвращением сестры мир Кэт словно вернулся на место. Весь год она будто свисала с пола, пытаясь не упасть на потолок.

Теперь Кэт могла звонить Рен когда угодно. Без лишних раздумий или тревог. Они встречались за обедом и ужином. Старались подстраивать свое расписание друг под друга, заполняя все свободные промежутки.

– Как если бы к тебе вернулась потерянная рука? – спросил Ливай. – Ты похожа на счастливую морскую звездочку.

Он сам светился от радости, будто это он воссоединился с родными.

– Тебе вовсе не шло это на пользу: не общаться ни с матерью, ни с сестрой, – добавил он. – Прямо история о близнецах Иакове и Исаве.

– Я по-прежнему не разговариваю с матерью, – оборвала его Кэт.

Она уже не раз обсуждала это с Рен. Сестра даже не удивилась, что Лора не задержалась в больнице.

– Она не станет взваливать на себя лишний груз, – сказала Рен. – Странно, что она вообще приехала.

– Наверное, она думала, что ты умираешь.

– Я не умирала.

– Как можно не взваливать на себя лишний груз? – с презрением проговорила Кэт. – Быть родителем уже тяжело.

– Она не хочет быть родителем. Она хочет, чтобы я звала ее Лорой.

Кэт хотела было вновь мысленно называть Лору мамой, но передумала и решила, что не станет никак ее называть.

Рен по-прежнему поддерживала с ней общение (С-Той-Кого-Нельзя-Называть). Сестра сказала, что в основном они обменивались эсэмэсками и добавили друг друга в друзья на «Фейсбуке». Рен этого вполне хватало: видимо, она считала, что это лучше, чем ничего, а может, просто безопаснее.