Шестая организация - Татьяна Талова

   Если подумать, все отлично. Отлично, что так вышло. Мерзко за отношение к Рите, но результат хороший. Тамару, опять же, пристроили удачно... Со дня на день мы с Граем собираемся выполнить обещание и проверить, как там она.

   Вернувшись в организацию, мы узнали, что Эш поначалу отрицал само существование плана по освобождению сотрудника, но, узнав о заступничестве церкви, собрал всю свою вежливость в кулак, добавил в речь логичности, а в голос - виноватости, и сумел разрешить проблему мирным путем. На руку сыграло так же то, что леди была всерьез настроена на сотрудничество. Меня действительно бы отпустили со дня на день, но... Знаете, очень приятно чувствовать себя важным.

   Марк даже не представляет, что своей помощью снял все мои подозрения. Сейчас, в организации, они уже кажутся мне глупостью - тем более что некроманты Крылатых утверждали, что те мертвецы, с Нового кладбища, никем не управляются. Марк хотел сказать, что это невозможно, но вовремя прикусил язык и только сжал кулаки. Если мы все же доберемся до таинственного врага, то право первого удара, уверен, достанется Марку по общему согласию.

   Мои проблемы решились, глобальные - остались. Мертвецы второй раз сдохли, сами по себе, оставив вопрос об их создании нерешенным. И что-то подсказывало всем, что скоро список недоказанных гипотез пополнится.

   К тому же, Лин и Макс так и не вернулись. И вот конкретно этот факт беспокоит меня на данный момент больше всего.

   Что еще... Моэм был счастлив, как ребенок, когда совместный эксперимент некроманта и шамана прекратился, а потом огорчился - по достоинству оценить опыт смогла бы Лин, но ее нет. От моей кисти после пуль Крылатых не осталось ничего, и никто не представляет, что тут можно сделать... Хотя нет, все представляют, но не могут осуществить.

   Пожалуй, все. Грай утверждает, что тоже пользуется диктофоном, а в моменты тяжких раздумий над чем-либо слушает записи, и иногда его озаряет гениальная мысль. Я переслушал все и сейчас записываю новое, а мысль не идет. Кажется, безнадежный случай.

   Конец записи.   

5. Акт милосердия

   Где они скрывались, Лин толком не знала. Она вообще чувствовала себя столь неосведомленной первый раз в жизни. Недостатки планирования всегда возмещались непомерной самоуверенностью, сейчас же отсутствовало и то, и другое.

   Нет, все же что-то было - например, дом, окраинная многоэтажка с кодовым замком, который не взломаешь с первого-второго раза, как большинство охранных устройств в обычных жилых домах. Например, странная планировка здания, внутри напоминающего общежитие, где на лестничных пролетах лежат бесхозные вещи, а одно большое семейство занимает квартиры на всем этаже. Например, комната, в которую Макс затолкнул Лин, - коробка два на три метра, с маленьким окном и крепкой деревянной дверью.

   В рискованные моменты Лин вполне могла включить режим покорности, допуская, что кто-то разбирается в определенных вопросах лучше нее. Когда Цое предупредила о Крылатых, девушка доверилась Максу разом, без вопросов. И оказалась здесь. Макс скрылся, кинув подопечной пистолет и сказав только, чтобы она никуда не уходила.

   Первый час Лин даже к дверной ручке не прикасалась и вообще сидела на стуле в углу комнаты, сжав в руках пистолет. К истечению второго часа она исследовала комнату, в десятый раз поразмыслила о своем паршивом положении и рискнула подойти к двери и прислушаться. Ожидаемая тишина... Лин колебалась минуту или две. С одной стороны, временами она даже стыдилась того, что добавляет телохранителю проблем своим поведением и периодически собиралась исправиться, с другой - прошло уже два часа, сколько можно сидеть на одном месте?..

   Дав себе слово всего лишь выглянуть, Лин взялась за ручку. Дверь оказалась не заперта, и распахнули ее с той стороны так резко, что Лин подалась вперед и почти влетела в невысокого сухощавого мужчину. Руки сработали быстрее мозга - в следующий миг Лин уже направляла ему в грудь пистолет.

   - Попадет? - с сомнением покосившись на оружие, мужчина чуть повернул голову вправо. Он обращался явно не к Лин.

   - С такого расстояния - вполне, - Макс появился из бокового коридора, прислонился к стене и молча протянул руку. Девушка послушно вложила пистолет в раскрытую ладонь и пробормотала извинения.

   Так она познакомилась с Индлеем, родственником Макса. Если точнее, то его дедом. Индлей провел их в соседнюю комнату, оказавшуюся кухней и уже там предоставил Максу слово.

   Макс объяснил все спокойно, настолько спокойно, что Лин догадалась - речь он продумал уже очень давно. Прятаться в подполье, среди друзей-бойцов, было слишком опрометчиво, учитывая связи Крылатых и способы вербовки новобранцев, так что Макс вспомнил про семью. Индлею было восемьдесят шесть лет, но выглядел он на сорок пять максимум.

   В какой-то момент Лин надоело слушать, и она просто сказала:

   - В общем, я догадывалась о чем-то подобном. Ежедневные наблюдения, знаешь ли... - она пожала плечами, собираясь свернуть тему, но телохранитель скептично хмыкнул.

   - Да, - с вызовом продолжила девушка. - Знаешь, такой характер встречается редко, Макс. Ты невозмутим, как в анабиозе, в любой ситуации, но иногда... вдруг... как с цепи срываешься, и вот тогда уже видно, что еще одна капля - и ты кому-нибудь шею свернешь...

   - Что, так заметно? - помолчав, спросил Макс.

   - Вообще не заметно. Просто я ж тебя давно знаю. Если такое и происходит, то только в ночное время суток, не нужно быть гением, чтобы заметить. Так, маленькие нервные срывы... все циклично. Хотя про оборотней я не думала, - она бросила тревожный взгляд на Индлея. Тот слушал с вежливым интересом, ничуть не смущаясь. - Просто... редко ж такое бывает, чтобы рождались полукровки... Да еще учитывая, что минуло поколение...

   Индлей расхохотался громко, искренне, вытирая брызнувшие из глаз слезы.

   - Обожаю вас! - воскликнул он. - Обожаю людей! Это всегда звучит так забавно, когда вы пытаетесь подобрать нужные слова... Ну, признайтесь, уважаемый доктор, что вы просто не понимаете, как кто-то из нас мог заинтересоваться совсем другим родом?

   Лин действительно смутилась, чего с ней не бывало очень давно. Отличить оборотней в обычном состоянии от людей было невозможно, однако они никогда не скрывали своего существования - во всех документах обозначали свою родовую принадлежность и при найме на работу чуть ли не с порога говорили о невозможности сменного графика типа "день-ночь". Правда, держались все вместе, не чураясь иного общения, но и не стремясь к нему особо. Как правило, в любом городе можно было найти оборотничью общину, и века недоверия к людям-зверям минули давно. Даже в университетах, по дисциплинам философии и религиоведения, преподавалось своеобразное направление, занимавшее абсолютное господство в умах оборотней. Они сами объясняли свое существование, и Индлей не отказал себе в удовольствии еще раз сказать о любимой теории: "Взгляни на своих сородичей и пойми, что мы одинаковы по сути. Каждый из людей держит в душе как минимум одну вторую личность, иначе как можно совмещать высшие духовные стремления и участвовать в тех же боях за деньги? Последнее я не могу назвать иначе как обнажением всех звериных инстинктов". Оборотни тоже участвовали в чемпионатах, хотя определенной школы у них официально не существовало. Бои проводились только среди представителей одного рода и считались самыми зрелищными. "Разница лишь в том, что вы не меняете облик столь явно, как мы, а так - одно и то же, та же новая ипостась, причем, некоторым из людей дано много обликов..."

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});