Дом железных воронов - Оливия Вильденштейн

все думаю, как втянула такого хорошего человека в это дело. Особенно когда мне нечего ему предложить, кроме дружбы.

Ты будешь королевой. Слова Бронвен звенят в моей голове, напоминая, что, если я добьюсь успеха…

Нет. Когда я добьюсь успеха, я смогу дать ему все богатства, которых он заслуживает. Я куплю ему ту квартиру, которую он хочет.

Целый дом.

Я помогу ему подняться.

Глава 40

Я стою перед овальным зеркалом, висящим на стене в комнате Джианы, затягивая пояс на штанах.

Штаны. Настоящие штаны. Такие, которые женщинам запрещено носить. Последняя женщина, осмелившаяся пройтись по улицам Тарелексо в штанах, в итоге надела их, чтобы поприветствовать змей.

Мода может быть смертельно опасной в Люче, когда идет вразрез с правилами монархии.

Как бы мне ни нравилась красота платьев, нельзя отрицать, что брюки ощущаются как одеяния свободы.

– Как я вообще смогу вернуться к ношению платьев?

– Благодаря своей непродуманной схеме, тебе, возможно, никогда и не доведется. Пересекать Монтелюче в одиночку? Это глупо и безрассудно и…

– Вот ты знаешь, как вселить в девушку уверенность.

– Фэллон, я волнуюсь! – Джиана так сильно тянет за ткань, которой прижимает мою грудь, что воздух выходит из легких.

Я отворачиваюсь от зеркала и кладу руку ей на плечо.

– Я знаю, что твой упрек рожден любовью, но, пожалуйста, Джиа, не заставляй меня передумывать. Я провела половину ночи, ругая себя, а вторую половину так сильно задыхалась, что Сиб открыла мне глаза – убедиться, что я не превратилась в воздушную фейри, а затем соорудила между нами крепость из подушек.

Тонкое лицо Джианы передергивает тиком – несомненно, от новых нравоучений.

– Кроме того, я могла бы обратить все эти упреки против тебя.

Ее зрачки расширились, закрыв бо`льшую часть серой радужки.

– Послушай, я бы предпочла, чтобы твои родители продолжали верить, что я убегаю на встречу с мужчиной за спиной бабушки.

Она испускает вздох воина, сдающего оружие, прежде чем совершить поступок, совсем ей не свойственный. Она делает шаг вперед и заключает меня в объятия.

– Не умирай, сумасшедшая девчонка.

– Кто бы говорил, Джиа.

После еще одного глубокого выдоха, от которого шевелятся завитки волос у моих ушей, она отпускает меня.

– Так вот как ты незаметно для всех проводишь меня на лодку Энтони? – Надевая ремень сумки на свою плоскую грудь, я еще раз оглядываю отражение в зеркале. Ей удалось сделать меня похожей на неполовозрелого мальчика.

– Нет. Этот наряд предназначен для того, чтобы ты не попадалась на глаза патрулям в Раксе. Не говоря уже о том, что это значительно облегчит езду на лошади.

Она говорит, как человек с опытом, конечно, потому что у нее есть опыт.

При виде моей приподнятой брови огонек загорается в ее глазах и отражается в улыбке.

– Надеюсь, ты не из тех, у кого кружится голова.

По-видимому, я как раз из тех. С другой стороны, я бы поспорила на несколько медяков, позвякивающих в моем кошельке на поясе, что органы любого человека, засунутого в винную бочку, которую прокатили по булыжной мостовой, были бы в порядке.

Я проклинаю себя за то, что проглотила миску поленты с изюмом, которую Сибилла принесла мне, когда я проснулась в середине дня. Размягченная кукурузная мука должна была прилипнуть к моим костям, но она не прилипает, если только у меня в горле нет кости, о которой я не знаю.

Я стискиваю зубы, когда мы проезжаем еще один бугристый участок. Тарелексийцам действительно нужно выровнять дороги.

– Синьорина Амари. – Вкрадчивый голос Сильвия проникает сквозь скрывающие меня изогнутые планки.

Мое сердце колотится. Поскольку я смотрю вверх, то прищуриваюсь, чтобы разглядеть его сквозь щели, но внешний мир уже окутан тьмой, что соперничает с той внутри бочки.

– Командор. – Голос Джианы напряженный, но уверенный, не выдающий никаких эмоций, кроме ощутимого отвращения к мужчине, которого она вышвырнула из таверны прошлой ночью.

– Мы ищем твою маленькую круглоухую подругу, которая не вернулся домой прошлой ночью.

Я стараюсь успокоить дыхание, благодаря шум пристани. Понимаю, почему они выбрали сумерки, чтобы доставить меня к Энтони. Все рыбаки и торговцы вышли, чтобы избавиться от того, что не смогли продать в Тарекуори.

– У меня много маленьких круглоухих друзей. Вам нужно быть конкретнее.

Я могу только представить, как Сильвий скрипит зубами.

– Фэллон Росси.

– Фэллон ночевала с моей сестрой прошлой ночью. Она была измотана своим… оживленным днем, так что, предполагаю, она все еще спит.

– Ты предполагаешь? Разве ты не живешь со своей сестрой?

– Мы, тарелексианцы, можем вести скромный образ жизни, но у нас есть отдельные спальни, командор. А теперь, если не возражаете, мне нужно избавиться от этого вина, которое прокисло, а не созрело.

Пауза.

– И как вы собираетесь от него избавиться?

– Обычным способом.

– Просветите меня?

– Оно будет доставлено в Ракс, куда отправляется весь тарелексийский мусор.

Надеюсь, это не более чем мое разыгравшееся воображение, из-за которого кажется, что бочка дрожит под руками Джианы.

– Принеси мне стакан! – я слышу крик командора.

Мое сердце перестает биться.

– Я хочу попробовать ваше прокисшее вино, синьорина Амари.

О боги… О боги.

Раздается корабельный гудок, сопровождаемый рычанием, кряхтением и треском дерева. Я слышу, как мужчина кричит, что собирается убить другого. Я чувствую грохот мужских шагов, спешащих заступиться.

– Ради Котла, все полукровки – мошенники, – фыркает Сильвий. – Бросьте его в канал. – Он, должно быть, произнес приказ охраннику рядом с ним, потому что он не кричит.

На набережной тихо, если не считать нескольких приглушенных стонов.

– Командор, этот человек явно пьян. – Голос Джии звучит пронзительнее. – Едва ли это причина для того, чтобы предавать его смерти.

– Ничто так не очищает разум, как холодная вода.

– Не делайте этого, – выдавливает она сквозь зубы.

– Или что, синьорина Амари?

– Или вы потеряете всеобщее уважение и послушание. – Бочка определенно дрожит. – Подумайте о приказе, который вы отдали этим людям, – не позволять пропускать Фэллон. Если вы отправите Маттиа в этот канал и его схватят змеи, вы правда думаете, что останутся те, кто готов служить вам, а не выступить против вас?

– Я мог бы только пожелать им удачи, учитывая флот стражников.

– Я думала, вы обладаете политической проницательностью, но полагаю, для руководства солдатами это необязательно.

Мое сердцебиение такое бешеное, что у меня звенит в ушах.

– Возможно, вам нужно немного поплавать, чтобы прояснилось в голове, Джиана.

Голова идет кругом, будто пропитанное вином дерево выделяет спиртовые пары, и