Луна над Сохо - Бен Ааронович

— Мы не сделали ничего плохого! — огрызнулась Шери, и ее нож — слава богу, тупой — случайно скользнул по моей шее.

— Сделали, — возразила Симона. По щекам у нее текли слезы. Поймав мой взгляд, она отвернулась.

— Кто сказал, что я хочу вас убить?

— Тот человек, — ответила Шери.

— Какой человек? Где вы встретились с ним, в пабе? — спросил я. — Можете вспомнить, как он выглядел?

Шери замялась, и тут я все понял.

— Не могу, — призналась она. — Да неважно, как он выглядел! Он сказал, ты работаешь на правительство, а правительство хочет только одного — ликвидировать тех, кто не похож на обычных людей.

Ну что я мог на это возразить? Я, собственно, затем и пришел, чтобы сообщить им примерно то же самое.

— Какого цвета у него глаза? — спросил я. — Он белый или цветной? Хоть что-то вы запомнили?

— Тебе какое дело? — рявкнула Шери.

— Почему вы не запомнили, как он выглядел?

— Не знаю, — сказала она, слегка опуская руку с ножом.

Я не стал ждать, пока она вспомнит, что я у нее как бы в заложниках. Схватив ее за запястье, я вывернул руку с ножом вверх и вбок. Правила обезвреживания человека с ножом гласят, что первым делом следует отвести нож от себя как можно дальше, а потом сделать так, чтобы преступнику стало больно его держать. У меня под пальцами что-то хрустнуло, Шери вскрикнула и выронила нож. Пегги попыталась меня ударить, я увернулся, и ее удар пришелся по лицу Шери.

— Прекратите! — завопила Симона.

Я толкнул Шери к сестрам. Она наткнулась на Пегги, и обе, зацепившись за край кровати, упали на пол.

— Успокойтесь, — сказал я, — я хочу помочь вам. Потому что знаю, что здесь, в Лондоне, есть один злодей, с которым вам совершенно не стоит встречаться.

— Еще бы тебе не знать, ты же на него работаешь! — фыркнула Пегги.

— Мы не виноваты, — сдавленно пролепетала Шери. Симона села рядом и обняла ее.

— Я понимаю, — проговорил я. — Я правда понимаю. Но что бы вы ни думали насчет моего шефа, вовсе не он — тот зловредный негодяй, которого вам следует опасаться. И кстати, почему вы, черт возьми, все еще здесь? Всем и каждому известно, где вы живете!

По моим расчетам, оставалось еще десять минут до того, как явятся Найтингейл с Кэфри и продемонстрируют боевую версию проникновения на труднодоступный объект, а затем и свой, авторский подход к операции «найти и уничтожить».

— Он правильно говорит, — согласилась Пегги. — Нам нельзя здесь оставаться.

— Куда же нам деваться? — спросила Шери.

— Давайте я отвезу вас в гостиницу, — предложил я, — и там мы вместе решим, что делать дальше.

Обращался я в основном к Симоне — та смотрела на меня с какой-то болезненной тоской.

— Симона, у нас нет времени.

Она кивнула.

— Думаю, нам стоит немедленно уйти и больше сюда не возвращаться.

— А как же мои вещи? — запричитала Шери.

— Не волнуйся, добудем тебе все новое, — сказала Пегги, взяла ее за руку и заставила встать.

— Пойду проверю, все ли тихо снаружи, — сказал я и, выйдя на лестничную площадку, нажал крошечную кнопку выключателя.

На потолке зажглась тусклая лампочка в сорок ватт.

С первого этажа донесся грохот — два совершенно отчетливых тяжелых удара, один в дверь снаружи, второй — распахнувшейся дверью по внутренней стене. Причем второй очень неслабый. Затем несколько секунд было тихо: ублюдка, который сунулся в подъезд первым, наверняка шарахнуло дверью так, что он отлетел обратно и шлепнулся на задницу.

Я понял, что опоздал. И не знал, кто там внизу — Найтингейл с Кэфри и его командой или группа вооруженных спецназовцев, посланная сюда сержантом Стефанопулос. В любом случае я должен был прояснить ситуацию до того, как они сюда поднимутся. И велел Симоне с сестрами оставаться в комнате.

— Полицейская операция! — прокричал я. — Нет ни оружия, ни заложников! Повторяю, ни оружия, ни заложников!

Потом умолк, прислушиваясь. И, как мне показалось, расслышал далеко внизу чье-то хихиканье, а потом низкий голос с присвистом произнес: «Превосходно». А затем — топот ног вверх по ступенькам. Я поднял руки на уровень груди, ладонями наружу, чтобы показать, что безоружен. Совсем нелегко было принять такое решение: одна из целей, которые преследует лондонская полиция, когда учит своих сотрудников разрешать конфликты словесно, — преодолеть обычное для нас, лондонцев, стремление к самообороне.

За спиной у меня внезапно сам собой щелкнул выключатель, и стало темно. Я поспешно нажал на него, ибо толпа людей с оружием может наломать дров и при свете, а в темноте наломает в два раза больше.

Шаги зазвучали на предпоследнем этаже. Из-за угла выскочил какой-то темный силуэт. И так же, скачками, этот кто-то начал подниматься по лестнице.

Вот тут способность мыслить здраво меня покинула. Что бы там ни говорили, далеко не всегда лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Мозг должен осмыслить и сопоставить уйму различных фактов — и только после этого он соблаговолит сообщить сознанию, что же, черт побери, происходит. Если перед тобой вдруг предстает нечто совершенно непривычное — например изуродованное человеческое лицо или машина, летящая по воздуху прямо на тебя, — в общем, что-то реальное, но не совсем, — понадобится некоторое время, возможно, даже несколько секунд, чтобы разум успел это воспринять. И эти секунды могут оказаться роковыми.

Например, в случае, если вверх по лестнице прямо на тебя мчится химера.

Это был самец — мускулистый, обнаженный по пояс, так что было видно короткий рыжий мех, покрывающий тело. Волосы у него были длинные, черные и взлохмаченные. Нос вообще не напоминал человеческий — он был черный и влажно блестел, как у здорового кота. Скачками поднимаясь по ступенькам, химера широко раскрыла пасть. Я увидел острые белые зубы и длинный розовый язык, высовывающийся между челюстями. Но полностью я это все осознал, только когда он кинулся на меня. И успел только резко отпрянуть и как следует его пнуть.

«Мартенсы», кожаные ботинки на толстой и тяжелой кислотоустойчивой подошве, абсолютно незаменимы в случаях, когда жизненно необходимо отвесить кому-нибудь пинка. Полиция и скинхеды рекомендуют.

Как я и предполагал, Тигра приземлился на лестничную площадку как кошка — изогнув спину и на все четыре лапы.

— Лезьте на крышу! — крикнул я через закрытую дверь.

Тигра помотал головой и широко раскрыл пасть в довольной кошачьей ухмылке. У него были очень красивые янтарные глаза, раскосые, как у кошки, и наверняка приспособленные для охоты в темноте.

Я услышал, как открылась дверь и Пегги с Симоной потащили все еще хнычущую Шери вон из комнаты и вверх по лестнице, на крышу. Отвести взгляд от Тигры я не решился: он только и ждал, чтобы я отвлекся.

— Кто это, черт возьми? — спросила Симона.

— Не важно, — ответил я.

Тигра зашипел. Дернул хвостом, и я невольно задумался, пришлось ли ему прорезать сзади в трусах дырку для хвоста.

— Ах ты мышонок, что же ты не подскакиваешь? — прошипел он. — Люблю, когда мышата подскакивают и мечутся, так смешнее!

Выключатель щелкнул снова. Свет погас, и Тигра бросился на меня.

Я швырнул ему в лицо световой шар.

Я много тренировался и теперь уже мог создать шар, по яркости явный фотовспышке. Зажмурившись изо всех сил, я все равно видел его, словно свет проникал сквозь веки. Поэтому сейчас он прежде всего должен был поразить замечательные, приспособленные к темноте глаза Тигры.

Тот взвыл. Я бросился к нему и теперь уже исхитрился задействовать для ударов оба своих тяжелых ботинка. Весил я, наверное, меньше своего противника, но на моей стороне был Исаак Ньютон со своим законом всемирного тяготения, а потому, когда мы вместе покатились по лестнице вниз, Тигра пересчитал ребрами все ступеньки, а я сидел на нем верхом. Вроде бы.

На лестничную клетку мы приземлились слишком быстро и слишком жестко. Где-то в районе моих ступней щелкнули зубы, левое колено пронзила острая боль. Я заорал, он зарычал от боли.

— Точно! — выдохнул я. — Смешнее, когда подскакиваешь!

Ни веревки, ни наручников у меня не было, поэтому я просто пополз обратно вверх по лестнице, стараясь не обращать внимания на дергающую боль в колене. Тигра жалобно подвывал, а главное, не пытался меня преследовать. Я выскочил на крышу, увернулся от неумелого удара Пегги и захлопнул за собой дверь.

— Извини, я думала, это он, — сказала Пегги.

Я глянул на сестер. Они обнимали друг друга, пытаясь поддержать. У всех был заторможенно-ошарашенный вид, какой бывает у свидетелей взрыва или серьезной автокатастрофы.

— Нам туда, — произнес я, указывая на север. — Лезьте через балюстраду и переходите на правую сторону крыши. Там пожарная лестница, она ведет на Дак-лейн.