Полиция памяти - Ёко Огава

class="p1">— Это просто каракули, — не выдержала я. — И разбирать их не обязательно. Простите меня. Закройте это и выбросьте в мусор.

— О чем ты? — воскликнул он, очень бережно кладя мою рукопись на стол. — Это же колоссальный прогресс! Первое, что ты написала, не издырявив ластиком страницу!

— Не преувеличивайте, тоже мне прогресс… Просто каприз, не больше. А завтра я могу уже не смочь писать вообще.

— Не говори так! Твое повествование сдвинулось!

— Разве? Как-то я не надеюсь… Ну, что такое «эта вода»? А отчего «промочила ноги»? Ничего же не понятно! И никакого смысла не схвачено.

— Смысл не важен. Главное — живая история, которая таится, как рыба, на дне этих слов. И как раз теперь ты подцепила ее, чтобы вытащить на поверхность. Твое сердце пытается вернуть то, что исчезло!

Он подбадривал меня. А может, просто видел, как жестко меня припечатала смерть старика, и, чтобы я не мучилась еще больше, сочинял все эти слова? Но какая разница? Покуда он добр со мной, мне все равно почему…

На глади пруда ни пылинки.

Ветер в траве предо мною рисует узоры.

Эти узоры похожи на дырки,

Которые выгрызает в сыре мышь.

Я понятия не имела, что такая история хочет мне сообщить, но продолжала вытягивать из нее по строчке за ночь. Размеры и балансы моих букв постепенно выравнивались, но когда я пыталась подобрать слово, пальцы с непривычки еще дрожали.

— Так держать! Все идет как надо! — каждый раз повторял он и добавлял к моей рукописи очередную страницу.

* * *

А потом случилось исчезновение. Первое со смерти старика. Едва проснувшись, я напрягла всю свою интуицию, пытаясь ощутить, что же исчезло на этот раз. За окном было тихо — ни криков, ни беготни. Может, исчезло что-нибудь эксклюзивное, не влияющее на обычную жизнь? Или что-то совсем пустячное? Я попробовала встать. Но мне почудилось, будто воздух вокруг моего тела сгустился — так сильно, что не выпускал из постели. Пепельно-серые лучики солнца пробивались сквозь щель между шторами — день обещал быть хмурым. Наверное, опять пойдет снег. Надо бы выйти из дома пораньше, чтобы успеть на семичасовой трамвай. Позже, как и в любой день исчезновения, весь транспорт в городе встанет…

Я откинула одеяло. И вдруг ощутила очень странную вещь. Словно что-то тяжелое прицепилось к моему левому бедру. Я попыталась стряхнуть с себя это непонятное бремя, отпихнуть его прочь, извиваясь всем телом, но оно все не отпускало. Так, словно припаялось ко мне навсегда.

— Что еще за?..

Почуяв неладное, я вцепилась в подушку. Как же мне теперь встать? Я же свалюсь на пол, если за что-нибудь не ухвачусь! Пошевелю чем угодно — и проклятое бремя собьет меня с ног, порушив любые балансы…

Я уткнулась лицом в подушку и постаралась успокоиться. После контакта с невидимым бременем зудели ладони. Может, меня поразила болезнь? Какая-нибудь жуткая опухоль образовалась внутри меня за одну ночь? Но тогда каким способом мне добираться с ней до больницы? Я снова оглянулась на левое бедро. Оно покоилось на постели — недвижное, как и прежде.

Как бы то ни было, валяться до бесконечности не годилось. Я решила слезть с кровати и переодеться. Перенесла всю тяжесть на правую ногу и попыталась сесть. Но не успела выпрямить спину, как невидимое бремя рухнуло вниз, увлекая меня за собой, и швырнуло мое тело на половицы. Голова моя врезалась в мусорную корзину, и весь мусор разлетелся по комнате. Но мне удалось доползти до шифоньера и вытянуть оттуда свитер и какие-то… «штаны»?

Свитер я натянула легко. Проблема заключалась в штанах: у них зачем-то было аж два выходных отверстия. Правую ногу я еще всунула, но что делать с левой, не представляла. А странное бремя по-прежнему не отпускало мое бедро — так, словно сидело там и смотрело мне прямо в глаза, чего-то от меня ожидая. Агрессией от него как будто не пахло, но я поняла, что подружиться с ним будет непросто. Однако чем дольше я вглядывалась, тем отчетливей замечала, что у этой штуковины есть и своя конкретная форма. Которая отлично подходит ко второму отверстию в штанах — как по длине, так и по ширине.

Я схватила эту штуку обеими руками и попыталась затолкать ее в свободную дырку штанов. Она была тяжелой, не слушалась и вырывалась из рук, но в итоге, как я и рассчитывала, улеглась в отверстие так идеально, что я сама удивилась. Словно при пошиве этих штанов… с него загодя… сняли мерку?!

И тут я наконец поняла, что сегодня исчезло.

«Левая нога».

Спуститься на первый этаж, не скатившись по лестнице, казалось почти невозможным. Но я все же вцепилась в перила и двинула вниз, осторожно переставляя со ступеньки на ступеньку свою исчезнувшую конечность.

Снаружи все завалило снегом, что было еще страшней. Чуть подумав, я решила натянуть ботинок еще и на левую ногу.

На улице уже начали понемногу собираться соседи. Каждый из них сражался как мог со своим непослушным телом, опасаясь резким движением причинить себе боль. Одни подгребали, цепляясь за ограды, другие ковыляли семейными группами, держась за плечи друг друга, а третьи, как бывший шляпник, опирались вместо посохов на зонты.

— Да как же такое возможно?! — воскликнул кто-то. Все дружно закивали, но дальнейших слов ни у кого не нашлось. Для любого из нас исчезновение такого порядка случалось впервые, и все пребывали в растерянности, не представляя, чего ожидать.

— До сих пор, конечно, много всего исчезало… Такого, на что и подумать никто не мог… Но чтобы вот так?! Я в шоке!.. — не выдержала соседка из дома наискосок. — Что же теперь с нами будет??

— Да ничего! В том-то и дело, — откликнулся сосед, служивший в мэрии. — Просто на острове прибавилась еще одна пустота. Как и после каждого исчезновения.

— Да, но… как прикажете свыкнуться с этим? — крикнул бывший шляпник, тыкаясь в снег кончиком зонта. — У меня же все тело разваливается на куски, и я никак не могу собрать его обратно!

— Привыкнете. Поначалу, конечно, будут всякие неудобства, но так было при каждом исчезновении. Чтобы привыкнуть к новой пустоте, нужно время. Но бояться тут нечего…

— Ну, а мне даже повезло! — засмеялась бабулька, жившая за пару домов от меня. — Половины моего артрита как не бывало!

Похоже, наступала и моя очередь сказать что-нибудь, но ничего, кроме слабой улыбки, я выдавить не сумела.

Продолжая беседу, каждый поглядывал на свою левую ногу с какой-то