Театральный детектив - Константин Захарченко

— То, что Христа распяли помню. — неуверенно ответил Леший. — То, что там трое висело, не помню.

— Я знаю точно. Их трое было. У меня вырезка есть. Кто третий был не понял… А двоих понял… Одного Христом звали, другого Варварой… Варвара уголовником был. Как мы с тобой…

— Мужика звали Варварой?

— Варварой, или Варваром, не помню. Надо вырезку найти. Такие имена у них тогда были… Слушай… Висят они, а судья спрашивает у народа… Там тогда много народа было. Тысячи человек. Хотели посмотреть, как Бога распинают… Судья спрашивает всех… Тогда закон такой был. Народ решал, кого?.. Судья спрашивает народ. — "Одного надо освободить… Кого освободить? Христа, или уголовника Варвару?" — Народ кричит — "Варвару!" — Ты представляешь, как нас ценят? Бога не отпускают, а уголовника отпускают. Варвару помиловали!.. А почему? Я долго думал. Вырезки читал. Я сам их вырезаю, а потом читаю. Вырезки, где об уголовниках говорят… Знаешь почему они уголовника помиловали? Да, потому, что с ним проще, чем с Богом. С нами, уголовниками договориться можно, а с Иисусом никогда не договоришься. Вот сказал Он, чтобы мы не убивали и всё!.. Сказал, чтобы мы не крали и всё!.. А ты покажи, как нам не красть!.. Сказать всё можно! А ты покажи!.. Для народа мы с тобой выше Бога! Мы с тобой целая прослойка общества. Воровская прослойка. С нами считаться надо!.. Говорили же, что есть рабочие, есть крестьяне и есть прослойка интеллигенции… Мы тоже прослойка. Выходит в обществе две прослойки — Интеллигенция и воры. Две… Погоди… — Профессор порылся в газетных вырезках. — Вот… " Исключающие друг друга". Две исключающие друг друга прослойки общества. У нас есть с тобой один враг — это интеллигенция. Её надо мочить!. У нас в зоне был один драматург…

Леший посмотрел на часы.

— Мне пора. Поеду я… Проверю… Вера появится, последнюю игру сыграю и всё. На покой. Как ты…

— Выпей на дорожку.

— Не сейчас. Потом хоть зальюсь. Надо самому всё проверить. — Леший посмотрел на часы.

— Как знаешь.

— Ты лучше спой на прощанье.

— Что тебе спеть? — глаза Профессора загорелись.

— Ну, эту… Помнишь ты в " Чёрной дыре" играл и пел?..

— Я там многое что играл. В зоне времени много было.

— Ну, эту. Тра-та-та-та-та-та…та-та-та-та-та-та… Ещё слова были… " Ты сына родного родила, отца прокурора нашла."… Припев помню… " А сын её вор, а отец прокурор."…За душу хватало!

— Хорошая песня, не спорю…Жизненная!.. Но я тебе лучше другую… " Журавли"… Помнишь?

— Тоже ништяк!.. Спой!

Профессор взял гитару и запел.

" Я вас стал забывать, ту страну где родился,

мне не хочется жить, хватит сердцу рыдать.

В нищете возрастал, с родным домом простился,

так зачем же рыдать, надо мной журавли…"

Леший послушал несколько минут, потом тихо встал с кресла и не попрощавшись с другом вышел из квартиры. Он знал Профессора давно. Толян играл на гитаре и пел, так, что плакать хотелось. И когда начинал, окружающее для него, переставало существовать.

Выйдя на улицу он подошёл к своей машине. Из неё и из другой выскочили телохранители.

— Вот, что, ребята. Садитесь все в эту машину и валяйте домой. В свою, я сяду один. Хочу по городу покататься. Один поеду.

— Виктор Яковлевич, — возразил старший телохранитель — мы вас от себя не отпустим.

— Двигайте, я сказал! — крикнул Леший. — Я знаю, что делаю!.. И вот ещё… — Леший посмотрел на одного из помощников — позвони Никифору. Пусть он обзвонит всех… Пусть хорошего доктора найдут… Пусть всем скажет, что за Профессором надо присмотреть. По-моему он не много рассудком захирел! Бормочет херню какую-то… Понял?

— Сделаю, Виктор Яковлевич.

Карабут сел в свою машину и через секунду она рванулась вперёд. Телохранители постояли недолго, старший махнул рукой.

— Бес с ним! Поехали в " Стрелку". Бухнём. Кататься он будет до утра.

Машина с телохранителями развернулась и уехала в противоположном направлении

НОЧНАЯ РЕПЕТИЦИЯ.

Около десяти часов вечера, внимание " жителей" дома на улице Качалова, сосредоточилось на телефонной будке, стоящей у предпоследнего подъезда. Все ждали звонка от проверяющих. Митрофан прохаживался около будки. Вокруг теннисного стола сидели гамлетовцы и смотрели, то на свои ручные часы, то на будку. Гриценко, Саша-Гитлер, Наташа-журналистка стояли у входа в подъезд, в пяти метрах от будки. Словом, Митрофан имел достаточно зрителей, чтобы чувствовать себя как на сцене.

Ровно в десять часов зазвонил телефон. Митрофан бросился к аппарату и снял трубку.

— Алло!.. Кольцов у аппарата!.. Добрый вечер… Я один, рядом никого нет… С женой всё в порядке… Нет, ещё не родила… Так, так, слушаю… Завтра в шесть часов… Вечера?… Где?… Мне удобно у метро… Ну, Пушкинская, скажем… Мне от дома десять минут идти. По Тверскому бульвару, поднимусь и я тама… Понял… Вы ко мне сами подойдёте?… Я буду в кожаной куртке и с газетой в руке… В чёрных очках… Почему не надо?… Хорошо… Водительские права уже у меня в кармане… Договорились, в шесть часов!.. До завтра.

Митрофан повесил трубку.

— Завтра в шесть часов вечера? — подойдя к Митрофану спросил Гриценко.

— Завтра в шесть часов. — Митрофан вышел из будки. — Сказали, что дадут мне пока старый Жигуль.

— Старый Жигуль гаишники не остановят. — размышлял вслух Сыщик. — У них всё продуманно.

Актёры сидящие за столом тоже подтянулись к будке.

— Куда поедешь, они конечно не сказали? — снова спросил Гриценко.

— Не сказали. Завтра скажут.

— Зайдёмте в квартиру! — распорядился Гриценко.

— Но кто-то же должен здесь остаться? — поинтересовался Павлик-Франциско.

— Зачем? — удивился Саша-Гитлер. — Они ведь всё равно не приедут.

— Актёр прав! — согласился Гриценко. — Кто останется?

— Я останусь. — сказал Павлик. — Виктор Алексеевич сказал, что вы репетируете " мышеловку" Пока можно и без меня.

— И я останусь. — Подхватил Антон. — И Бернардо в финале нет.

— В " Мышеловке" все будут нужны. — проговорил Медведев, стоящий тут же рядом. — Но сейчас можете отдыхать.

— Мы будем роли учить! — заверил режиссёра Антон-Бернардо.

— Только всю не выучите! — недовольно буркнул режиссёр. — Вижу что у тебя в кармане пиджака.

— Угадали, Виктор Алексеевич. — Антон похлопал рукой по пиджаку. — Это не водка. Это Бренди. Мы после репетиции… Вы же нас, всех приучили не приходить на репетицию, даже под хмельком.

— У кого-нибудь из вас есть мобильник? — спросил дежурных актёров, Гриценко.

— У меня есть. — Ответил Павлик-Франциско.

— Если кто появится, — Гриценко вытащил из кармана блокнот, записал свой номер, вырвал листок и протянул его Павлику — Просто набери этот номер. Я буду знать… Опасность!… Какой твой номер?

Павлик нажал на кнопки мобильника и показал свой номер. Гриценко записал его в свой телефон.

— Если тревога, не забудь сразу же мне позвонить. Ничего говорить не надо, просто набери номер.

— Будет сделано! — Павлик стал заучивать номер наизусть.

— Развлекайтесь. — Медведев вошёл в подъезд.

Все, кроме Павлика-Франциско и Антона-Бернардо последовали за режиссёром.

— Пойдём за столик сядем, — предложил Павлик — чё здесь торчать. Если кто подойдёт к подъезду и от туда увидим.

— Пошли. — махнул рукой Антон.

Они сели за теннисный стол и вынули из карманов, свои роли

— Начнём? — спросил Павлик.

— Хорошая идея. — Антон вытащил роль из пиджака. — Попробую не заглядывать в текст. Если ошибусь не обращайте внимания.

— Я тоже попробую. — хлопнул в ладоши Павлик — Поехали.

" — Бернардо — Кто здесь?

— Франциско — Нет, сам ответь мне; стой и объяснись.

— Бернардо — Король да здравствует!

— Франциско — Бернардо?

— Бернардо — Он.

— Франциско — Вы в самое пожаловали время.

— Бернардо. — Двенадцать бьёт; иди ложись, Франциско.

— Франциско — Спасибо… Спасибо…"

Франциско повторял одно слово, пытаясь вспомнить, какой текст идёт дальше. Он уже хотел заглянуть в текст, но Бернардо его остановил. Работая много лет с Медведевым, каждый из актёров, мог не только самостоятельно режиссировать свою роль, но и дать режиссёрский совет партнёру.

— Не заглядывай в роль! Вспомни, что там дальше по действию?

— Дальше?.. Смена караула…

— Вот действие!.. Вспоминай!..

— Мне часто снится сон, — сказал Павлик. — что я роль на сцене забыл! Играю роль Разумихина в " Преступлении…" и текст забыл! Передвигаюсь по сцене, что-то делаю, но ни слова не говорю!.. Просыпаюсь в холодном поту… Ладно поехали…