Театральный детектив - Константин Захарченко

— А чеченцев? — Леший продолжал расправляться с едой. — Кто у тебя будет играть, солдат?..

— У меня много помощников!.. Мои телохранители…

— Бандиты, другими словами!.. А они плакать умеют?

— Нашатыря в глаза плеснём, вот и заплачут!.. Вы, русские… Вам бы кого убить!.. Видел " Кукушку"?.. Тоже первое место заняла! На каком-то фестивале!.. Там умные люди, премии просто так не дают!.. Там двое… Один русский, другой… Ни то, немец, ни то Поляк…Поляк весь фильм кричит " Не хочу больше убивать!" — А русский тоже весь фильм кричит — " Убить кого-нибудь хочу!" — Так весь фильм и кричат!.. Фильму премию дали!..Русский сапоги с убитого снимает, а латыш, что-то изобретает!.. Технически, что-то изобретает… Чтобы свою жизнь спасти!…Латыш там в наручниках… Он хочет их снять без ключей… И изобрёл что-то!.. И снял!..

— Ты что-то перепутал, кинематографист. — раздражённо сказал Леший — Это русские изобретают. Вон, русские в зоне вертолёт собрали!.. И хозяин не знал! Побег хотели устроить! Из ничего вертолёт собрали!.. А твои эти фраера, знай только одно бубнить. Научат их гвоздь забивать, он и будет всю жизнь его забивать… Всё ты перепутал, Совдат!..

— Так это не я!.. В кино врать не будут!.. Сам посмотри " Кукушку"…

— " Кукушка" говоришь?… — Леший вытер рот салфеткой и закурил сигарету. — Мне рассказывали про этот фильм… Когда я приеду в Америку с бабками, я тоже фильм снимать буду!.. Только я возьму не Табакова а Николсона… Джека!.. Он в этой " Кукушке" играл главную роль!.. Уеду за бугор, напишу пьесу и сам режиссёром буду!.. О своей жизни напишу… Джек будет меня играть!.. Надо по американскому сделать!.. Если мужик целуется с тёлкой, то с причмоком!.. Со звуком!.. Здесь поцеловались, а на ВДНХа слышно!.. Музыка должна быть от начала фильма и до конца!.. Чтобы слезу вышибала… Но главное!.. Все артисты в фильме, должны плакать!.. Нет, нет, Джека возьму!.. Только его!.. Пусть меня, американец изображает!.. А знаешь почему?

— От куда же мне знать, дорогой.

— Этот Джек, там вора в законе изображает!.. Закосил под дурака и его в психушку отправили… Он, нашу воровскую жизнь знает!

— Твой Джек, американец?

— Да, Совдат!.. Он в " Кукушке" выступал!

— Это же русский фильм… Как он там мог выступать?

— Не знаю… Пригласили небось…

— Он там на русском языке говорит!

— Дублировал кто-то!.. Кино собираешься снимать, а простых вещей не знаешь…

— Так он латыша этого играл?.. Этот?.. Джек?..

— Наверняка, латыша!

— А кто же эту играл… Хозяйку дома?..

— Ты хотел сказать, медсестру?.. Путаешь ты всё, Совдат!.. Там стерва, медсестра.

— Та, которая визжала по ночам?.. Её трахают по очереди два мужика, а она, на всю природу визжит!

— Мне не говорили, что медсестру трахают! — удивился Леший. — Подробно рассказывали этот фильм, но чтобы трахали медсестру…

— Трахали!.. Целый год трахали… А через год, она им двух пацанов родила!..

— Как это?.. Через год?

— Через год… Каждому по пацану!..

— Двойню, что ли?

— Нет! От каждого она родила!

— За год?

— Да!

— Она, что, забеременела сразу от двоих?.. Враз?..

— Выходит так.

— Вот гениальность, Совдат!.. Гениальный режиссёр снимал!.. Главное, дыму подпустить! Чтобы никто, ничего не понял!.. Слышал о таком художнике… Малевиче?..

— Нет.

— Слушай меня внимательно!.. Он взял дикту, покрасил его чёрной краской и в раму поставил… Картина получилась!.. Там, в раме ничего нет… Одна чёрная краска… Весь мир балдеет!.. А почему?.. Потому что — гениально!..

— Что там гениального?.. Там же ничего нет?..

— А ты сам фантазируй!.. Смотри на чёрную краску и фантазируй… Мне один художник объяснял… Каждый должен своё представить!.. Он, например представил… Когда на дикт смотрел… Он представил, что наша жизнь блядская там нарисована!.. Чёрная краска, как его жизнь паскудная… Я могу зону представить!.. Ты, Муташ, можешь свою артисточку представить!.. Смотришь на картину и дрочишь!.. Ха-ха-ха!..

— Я её всё равно достану!.. Рано смеёшься!.. — Муташев посмотрел на часы. — Извини, дружище, мне надо выйти и отдать кое- какое распоряжение. Мои ребята ждут сигнала около ресторана.

— Какого сигнала? Меня хлопнуть, что ли?

— Что ты, дорогой! Как тебя можно хлопнуть! Мы с тобой ещё поживём!.. Это вербовщики курьера. Они должны предупредить его, что работа назначена на завтра.

— Дело говоришь. Я тоже пойду. Устал что-то…

— Подожди, я быстро! Давай ещё посидим. Дело не убежит… Дело будет завтра. Вернусь и посидим ещё немного. Посмотри сколько женщин красивых вокруг.

— Посидим, Совдат, посидим. — Леший поднялся. — Ещё насидимся. За такие дела, пожизненный срок дают.

— Ну и шутки у тебя… И смотришь ты, как-будто приговор выносишь… Что-нибудь не так?

— Всё путём… Это у меня взгляд такой с детства.

— Под твоим взглядом, виноватым себя чувствуешь!

— Если ты не виноват, чего тебе чувствовать?

Совдат расплатился с официантом и партнёры вышли из ресторана. К ним сразу подошли телохранители. Олег и Василий присоединились к Муташеву и пошли к его автомобилю. Карабут и его телохранители тоже направились к своим машинам. Сев на заднее сидение, Леший отдал приказ водителю.

— Поехали к "Щипачу".

ОТЕЦ И СЫН.

В квартире генерала Пугова, в его кабинете, сидели двое — Отец и сын.

— Да, сынок, нечего сказать, интересную историю ты мне поведал! — генерал стоял у окна и смотрел на ночной город. — Как говорится — " Лучше поздно, чем никогда". — Пугов старший долго молчал. — Может быть я сам виноват? Не обращал внимания на твою жизнь? Думал, что ты уже взрослый? А ты сопляком оказался! Ты с кем в игры такие играешь?.. Похоронить своего собственного сына!.. Ты думаешь у меня сердца нет?.. Ты подумал обо мне? Ты подумал о матери, мать твою?.. Запутался? А нам что делать?.. Безжалостный!.. Когда я на фронте был, каждую неделю писал письма твоей матери! Она должна была знать, что я ещё живой! Из Афганистана многие не вернулись! Она должна была знать, что я ещё живой! Это придавало ей силы. Она тебя растила… И я… Там воевал, а сам думал — " У меня в России ростёт сын!". Этот факт оправдывал моё существование! Когда знаешь, что у тебя есть сын, можно закрыть глаза даже на эту идиотскую войну…

— Отец, ты меня хочешь совсем добить? — на глаза Валентина навернулись слёзы.

— Только без слёз! — крикнул генерал. — Ладно, забудем… Сейчас не об этом надо думать. Как выкручиваться будем?.. Что людям скажем? Убили сына, а он живой!.. В газетах писали… Чёрт!.. А он живой!. — Генерал подошёл к сыну и стал целовать его голову. — Живой! Счастье какое!.. Сыночек мой!.. Ни мне, ни матери не сказал. Мы что, чужие для тебя?.. Ты моим родом пахнешь!

Генерал опустил голову на плечо сына и заплакал.

— Ладно, папа! Умопомрачение было какое-то… Прости! Ты же сам сказал " забудем"… Что было, то было. Надо решать, что будем дальше делать?

Генерал отошёл от сына и сел в кресло.

— Игра " Курьер" назначена на завтра. — сентиментальность генерала, как рукой сняло. Муташев и Леший сейчас сидят в ресторане " Русский". Их слушают наши люди. И мне докладывают. Они приняли решение, что игра состоится завтра…

— " Наши люди их слушают"! — Валентин вскочил со стула. — А разве не твой человек Муташев? Разве не ему ты сдавал доллары, полученные от взяток?.. В чём же виноват Муташев, если ты его сам и создал?.. Я работаю в театре, а ты, этот театр используешь, как перевалочный пункт. Ведь ты же знаешь зачем понадобился Муташеву театр! Ты знаешь о реквизитном цехе. Все вы знаете! — И министерство культуры знает, и помощник мэра города знает, и члены госдумы знают и… Кто ещё?.. Ты мне хоть раз намекнул об этом? О том, что ты знаешь? Мне было бы легче ориентироваться. — " Работай, сыночек в театре, занимайся творчеством, а мы будем использовать тебя и твой театр в своих целях… Работай и не о чём не думай. Мы о тебе подумаем"… — А что в результате? За тебя подумали обо мне, другие. Муташев подумал. Леший подумал…

— Почему ты мне сразу не сказал? — воскликнул Валентин Дмитриевич. — Три года жил в таком кошмаре и мне ничего не сказал!

— Я был уверен, что сам выкручусь. Я был уверен, что Муташ, рано или поздно всё исправит.

— Чем он объяснял, что не может одолжить тебе деньги, как обещал?

— Очень просто. Всё вложено в бизнес. " Живых" денег нет… Но скоро будут… А самое главное, чем он меня держал за горло, это тем, что он знал, что я люблю Ольгу Ростову! Муташеву она нужна как прошлогодний снег. У него много профурсеток… Я сам виноват. Как-то проговорился… Он узнал о моей страсти. Когда я сказал, что люблю Ольгу, он сделал вид, что пропустил это мимо ушей… Через неделю, или две, вдруг говорит — Люблю одну женщину в театре! — Я спросил — Кого? — Он говорит… Так мечтательно говорит. — Ростову! — Садист!.. Он всё подстроил. Я ему нужен, как собачка на привязи. Я вынужден был, быть с ним рядом. Мне казалось, что я спасаю Ольгу! Он строил против неё козни, а я, будучи рядом, эти козни разрушал… Так мне казалось. Он её заблокировал, а я пытался разблокировать. Он её на телевидение не пускает, а я бегу туда и стараюсь телевизионщиков переубедить. Мол Ольга такая хорошая, талантливая, не слушайте Муташева! И не бойтесь его! Везде пытался всех переубедить. На конкурсе красоты, на радио, в нашем театре…