Менталистка в Академии Междумирья. Три тайных желания - Елена Княжина

он не скучает.

Ноги заплетались, скользили по мерзлой земле. Я вдруг отчетливо поняла, что никуда не убегу, даже если сильно захочу. Если это действительно моя судьба, мне придется позволить ей с собой случиться.

– Не стоит недооценивать простаков, мисс Рэйвенс, – прокомментировала Теодора мою панику. – Входя в мою комнату, вы думали, что сильнее. Ведь я пожилая хавранка, а вы молодой могучий джинн!

Не такой и могучий, как выяснилось. Вот глупый, молодой и неопытный – это верно.

– Но не предполагали, что вдохнете тхэ-ванскую дурманящую пыльцу и ослабеете настолько, что вас к порталу будет достаточно слегка подтолкнуть, – Теодора обернулась и послала мне ободряющую улыбку. Мол, со всеми бывает, я не первая попалась в ее жабьи сети. – Я же, напротив, была уверена, что в этот ящик кто-нибудь рано или поздно залезет.

Злость на себя кипела в груди, погружала меня в свое яростное бурление. Да, я не главная героиня… Я очень крепко попавшая героиня!

– Слабаки лучше приспособлены к жизни, Иветт, – спокойно разъясняла женщина, уводя нас все дальше в лес. – Они цепляются за нее всеми пальцами. С юных лет учатся существовать в мире сильных, приспосабливаются, ищут способы упрочить свои позиции… Взять хоть Моисея.

– Мойси, Мойси… – бубнил парень, прихрамывая за моей спиной.

Сейчас мы все втроем были слабаками. И все-таки упрямо шли по розовой роще, снаряженные новым оборудованием и сильными артефактами.

– Он дорого заплатил, чтобы повысить уровень. Но что вы думаете? – вздохнула Фиггинс осуждающе. – Даже с оранжевой эмблемой он получал насмешки! Ваше общество весьма неохотно меняет мнение…

Не рискуя взбесить Мойси раньше времени, я промолчала. Хотя, как по мне, получив силу, он остался слабым. В голове, в подсознании, в манерах. Тот, кто истинно силен, не стремится всем вокруг это доказать. Не пинает тех, кто временно уязвим, чтобы возвыситься за их счет.

– Я пропустила через свое тело слишком много хаоса и огня, – прошептала Фиггинс, потирая жемчужину в медальоне. – Едва жива осталась, но ничего себе не оставила: все передала мальчику. А он принес клятву верности – за дарованную силу.

Ступая по хрустящей подмороженной листве за хавранкой, я пыталась сложить в голове кусочки. Стегала воображаемой плеткой вялый разум, заставляя «ярмовый мусс» работать.

Выходит, Горди сам сымитировал свое «убийство». Он подготовился к побегу, дождался записки, залил все красной краской, поехал в Шах-Грин… А перед этим отправил бумаги ищейке.

– Но зачем профессор отослал разработки сиру Радьярду?

Я встала, как старательно вкопанный саженец, посреди рощи. И Мойси больно пихнул меня в плечо, поторапливая.

– Ох, я могу лишь догадываться. Я ждала его в Шах-Грине, мисс Рэйвенс, – Теодора прислонилась к мощному стволу и тяжело задышала. В ее возрасте да без искры не так уж просто покорять вершины. – Думаю, он заметил слежку и избавился он бумаг единственным возможным способом. Сейф ищейки – надежное место, а спустя пару дней разработки бы самоуничтожились…

– Само… что? – я открыла рот глупой золотой рыбкой.

– Гарольд тот еще затейник, – рассмеялась Фиггинс с нежностью. Словно не сама недавно выкинула профессора в нестабильный портал. – На любые записи он всегда накладывал два вида чар. Одно заклятие для самоуничтожения. Второе – для защиты от любого воздействия извне.

– Не понимаю…

– Как всякий рассеянный ученый, он часто проливал опасные жидкости, взрывал что-то, поджигал. И мог ненароком уничтожить работу всей жизни… Таким образом он одновременно защищал и записи, и себя. Если бы кто-то решил украсть бумаги, навредить Горди или присвоить себе его труд, папка бы устроила самовозгорание.

Ярмовый мусс в голове пришел в состояние боевой готовности… и тут же из него вышел. Я успела понять лишь одно: в момент, когда Горди собирался бежать, он не мог уничтожить бумаги сам. Ни огнем, ни взрывом, ни заклятьем «антикопии». А из-за снующих вокруг тхэров, работавших на Келси, не рискнул оставить записи в лаборатории или взять в путешествие.

– Если бы Гарольд не коснулся папки в ближайшие пару дней, она бы самоуничтожилась, – пояснила Фиггинс.

– В сейфе у Радьярда! Спалив половину ценной документации! Но сир ищейка принес разработки Чейзу, а потом они исчезли из кабинета… – прошептала я и с обреченным выдохом добавила: – И забрали их, конечно, вы.

– Я охраняла свою тайну. Там много весьма конкретных описаний «переходника», да и дар Моисея упоминается, – Фиггинс остановилась на вершине холма. Отсюда открывался роскошный вид на горный курорт Маунт-Грин. – Не беспокойтесь, разработки Горди уже самоуничтожились. Единственная «копия» осталась у Гарольда в голове.

Запахи леса настойчиво щекотали ноздри. Вся эта свежесть первого снега, мокрый листовой опад, увядание, подготовка природы ко сну… Очень соблазнительной выглядела идея улечься прямо тут и не вставать до рассвета.

Веки закрывались от усталости. Тело скулило, выло, сообщало, что измотано бесконечной беготней по холмам и оврагам. Мне хватило этого еще в Керракте, и я никак не рассчитывала на столь скорое продолжение приключений. Признаться, физическая подготовка у меня хромала: сказывалось отсутствие занятий на полигоне.

– Я еще надеюсь увидеть Гарольда. В Хавране. У нас с ним завязалось что-то вроде… неважно, – Теодора отвела взгляд к горам, а затем переключила внимание на компас. – Первое время в новом мире я занималась выживанием, затем горела жаждой отмщения, а после… привыкла. Тут у вас анмаги вроде магических инвалидов, отношение к ним весьма бережное. И я стала всем говорить, что трагически утратила связь с искрой еще в юности.

Умный ход. Как ни бунтовало мое уязвленное самолюбие, но приходилось признать, что Фиггинс прекрасно разобралась в устройстве мира.

Кто со стороны отличит простачку-иномирянку от сеймурчанки, разучившейся колдовать? И ведь даже ищейку не насторожило, что ее «уснувшая искра» не оставляет магический след…

– Все могло быть иначе, – отрешенно промолвила Теодора. – Но Гарольд захотел финансирования. Больше тарьи, больше простора для экспериментов… Как твердолобый бык, он пер напролом – против природы и законов мироздания. Раскрывал дары, которые Сеймур гасил не просто так. Верно, Иветт? О, я видела, на что вы способны! Оживить одной просьбой! Немыслимо…

Выходит, она отравила Чейза, чтобы «посмотреть»? Проверить мои таланты, заодно раскрыв архов потенциал до неприличных уровней? И, видимо, осталась довольна шоу, раз мы сейчас здесь. В Шах-Грине.

– Горди не понимал, что за чудовище этот Келси. Я и в Хавране подобных видела, даже работала на одного такого бухгалтером… Считала его деньги, мисс Рэйвенс, – пояснила она, увидев мое замешательство. – Гарольд витал в своих теоретически-практических облаках и расписывал Келси преимущества… А я понимала, что спокойные дни в Сеймуре сочтены. Рано или поздно меня в качестве «переходника» познакомят с лордом. И услуга, которую я оказывала другу, превратится в повинность.

– Вы могли отказаться, – предположила я с долей неуверенности. И тут же поняла, что выдала глупость.

– Келси? – раскаркалась Фиггинс, раздувая щеки. – Простачка из Хавраны, которой грозит