Песнь вторая. О принцессе, сумраке и гитаре. - Тиа Атрейдес

— Ну хорошо, потом, так потом. Кстати, а ты не хочешь завтра выбраться в город? Осенние Гонки на носу, а я до сих пор не знаю, на кого поставить. Не пойду же я в «Хромую Кобылу» в таком виде? — Его Величество кивнул с отвращением на щегольской малиновый камзол, небрежно валяющийся на стуле рядом.

— В «Хромую Кобылу»? Давай. После сегодняшней мороки хоть на простые человеческие лица взглянуть. Да, и Тигренок с нами пойдет. Да, Тигренок? — Шу ласково коснулась его руки, и Хилл улыбнулся в ответ.

Вот как развлекается Его Величество, кто бы мог подумать! Король Валанты в «Хромой Кобыле», в известном притоне нелегальных букмекеров, собирающий сомнительные слухи о лошадях! Может, они ещё и ставки там же делают? Вот бы старый Буркало удивился, узнай он, что стал придворным трактирщиком. Интересно, а как же с драками? У Буркалы дня без хорошей потасовки, а то и двух, не проходит. Или эта славная компания ещё и с пьяным отребьем подраться любит? Судя по шальному блеску глаз Его Величества, запросто. Что за семейка! Прелесть! С таким королем не соскучишься.

Хилл слушал, как цвет высшего общества Валанты увлеченно и со знанием дела обсуждает бега и — ещё интереснее! — бои без правил, и любовался очаровательным и оживленным личиком принцессы. Он бы сам с удовольствием поучаствовал в беседе на столь интересную тему, но… Хилл рассматривал украдкой короля и его приятеля, Дуклийона, и смеялся над своей сегодняшней ревностью. Похоже, он ненароком очаровал невесту этого самого Дуклийона, так что повод для ревности есть вовсе не у Тигренка. Между Заком и Шу совершенно точно нет ничего, кроме дружбы, теперь Хилл видел это совершенно ясно.

Его Величество подождал, пока принцесса и её Тигренок окончат ужин, и позвал слуг, чтобы всё убрали. Шу, похоже, не хотела, чтобы кто-то ещё видел Тигренка на неподобающем невольнику месте рядом с королем, и Хилл переместился на пол у её ног. Вспомнив, что Её Высочество представила его обществу, как домашнего кота, он довольно усмехнулся — у кота есть свои привилегии. Например, котов положено чесать и гладить. Тигренок устроился поудобнее и положил голову ей на колени, одну руку запустив под длинную пышную юбку и поглаживая ножку в шелковом чулке. Принцесса не протестовала. Напротив, она расстегнула заколку, и его волосы рассыпались по её ногам, а она запустила в них обе руки, перебирая и лаская. Все, как и положено — Её Высочество гладит кота. Хилл даже мурлыкнул пару раз, отчего Шу тихонько засмеялась.

Время от времени в беседку заглядывали придворные, но Его Величество отсылал их обратно, предпочитая неторопливую, даже ленивую дружескую беседу. Шу почти не участвовала в ней, лишь изредка вставляя фразы. Ей было спокойно и хорошо просто сидеть рядом с братом, не заботясь ни о чем. Она перебирала светлые пряди, наслаждаясь их прохладным шелковистым прикосновением, и поглаживала Тигренка по щеке, по закрытым глазам, по губам, ощущая на пальцах его спокойное дыхание.

Вечернюю идиллию нарушило внезапное появление леди Тейсин. Бледная, с горящими решимостью глазами, она возникла на пороге беседки. Увидев Тигренка у ног принцессы, Мия побледнела ещё больше, но решительности не утратила.

— Ваше Величество, Ваше Высочество, — фрейлина присела в глубоком реверансе.

— Леди Тейсин, — настроение девушки встревожило принцессу. Шу надеялась, что Мия уже давно дома, и позабыла о сегодняшних волнениях. Но, похоже, она всё это время бродила по парку в размышлениях, и доразмышлялась до чего-то не очень хорошего. — Что вам угодно?

— Ваше Высочество, пожалуйста, уделите мне несколько минут.

— Не здесь, леди. Пойдемте, — Шу поднялась, напоследок потрепав поднявшего на неё виноватые глаза Тигренка по макушке, и направилась к выходу. Мия бросила на Тигренка отчаянный взгляд, и попыталась ему улыбнуться. Но принцесса жестко ухватила её за локоть и буквально вытащила её вон из беседки. Фрейлина шла рядом с ней, напряженная и взволнованная, не заговаривая первой. Её Высочество отвела Мию подальше от придворных, в изящную ротонду в другой стороне сада, и отпустила. Шу строго смотрела на фрейлину, не собираясь облегчать ей разговор. Наконец, Мия вздохнула, и решилась.

— Ваше Высочество, — в её голоске слышались сдерживаемые слезы, — прошу вас, отпустите его.

Шу молчала.

— Ваше Высочество, пожалуйста! Здесь какая-то ошибка, он же не преступник, Ваше Высочество! Вы же сами видите, он не может быть рабом. Он такой добрый, и талантливый, и… — Мия примолкла, борясь со слезами. Шу не отвечала.

— Пожалуйста, Ваше Высочество! Для вас он всего лишь игрушка, вы можете завести себе ещё дюжину таких… а для меня… это моя судьба, Ваше Высочество, я люблю его! Пожалуйста, отпустите его! — Мия взволнованно и прерывисто дышала, упрямо вздернув подбородок и глядя принцессе прямо в глаза.

— С какой радости?

— Как… но я люблю его!

— И что?

— Но… но… я не смогу жить без него!

— А вы не забыли поинтересоваться у самого Тигренка, чего хочет он?

— Он хочет быть со мной.

— Это он сам вам сказал?

— Не издевайтесь, Ваше Высочество! Вы сами заколдовали его, и он не может говорить!

— Тогда откуда такие выводы?

— Он… он так улыбался мне, и танцевал со мной, и его гитара… я поняла, что он любит меня, когда он играл утром…

— Там было двенадцать девушек, Мия. С чего вы взяли, что он играл именно для вас?

— Я чувствовала это! Я знаю! Он так несчастен в неволе! Зачем, зачем вы держите его?! Он же вам не нужен! Зачем вам человек вместо кота! Он же надоест вам через неделю, и вы убьете его… — девушка испуганно умолкла, и зажала себе рот, осознав, что только что сказала. Принцесса стояла перед ней, неподвижная и спокойная, как изваяние, в её глазах не отражалось ничего, кроме темноты.

— Не вам решать, леди, что мне делать с моим невольником. И вы могли бы немного подумать головой. Чего вы требуете? Отпустить? Или подарить его вам? Что вы будете с ним делать, леди?

— Я… я буду любить его…

— Любить… я не спрашиваю вас, нужна ли ему эта ваша любовь. А вот что, кроме любви, Мия? Что вы знаете о нем? Готовы ли вы связать свою жизнь с абсолютно незнакомым вам человеком? Готовы ли вы выйти замуж за простолюдина?

— Он не может быть простолюдином! Он благородный человек, я не сомневаюсь в этом!

— Да? Вы знаете, кто он и откуда? Не всем достаточно благородства души, Мия. Над вами будет потешаться всё общество. И что вы будете делать, если Тигренок надоест вам через неделю? Выгоните его? Продадите?

— Как вы можете так говорить! Я люблю его! Вы не понимаете, что это значит, любить! Вы никогда и никого не любили! Для вас это просто развлечение, игра, а для меня — вся жизнь! — Мия осеклась, увидев странное выражение глаз принцессы. Она уже не боялась колдуньи, ей было всё равно, что та сделает с ней. Она боролась за свое счастье, и не думала ни о чем больше. Но то, что она увидела… жалость. Понимание и сочувствие. И боль. Острую, непереносимую боль — оказывается, Тёмные колдуньи тоже что-то чувствуют…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});