Белый трибунал - Пола Вольски

— Расскажите, что вам снилось.

— Это обязательно?

— Вам решать, миледи… — и доктор снова умолк. Эстина обвела комнату глазами. Смотреть решительно не на что… Она снова повернулась к сидящему в тени доктору и уловила блеск его глаз под полями шляпы. Врач наблюдал за ней, и Эстина чувствовала его напряженное внимание. Теперь она окончательно убедилась, что он выделяет ее среди других пациентов, и эта мысль согрела ей кровь. Наверняка этот мужчина моложе ее, а все-таки поддался ее очарованию! Это приятно… Она воспрянула духом. Кое-чего я еще стою! Как бы дать понять это Крейнцу? Пригласить доктора на обед?..

— Что же вам рассказать? — поинтересовалась Эстина, жеманно улыбнувшись.

— Свои сны.

— И они откроют вам то, что вы хотите узнать, доктор?

— Для начала…

— А чем это кончится?

— Это вам решать. Ну же, миледи, расскажите мне свои сны, иначе наша беседа окажется бессмысленной.

— Вот как? — она загадочно улыбнулась. — И вы выбросите меня на улицу?

— Я хотел бы обнаружить истинную причину ваших несчастий, — его странный голос звучал мягко, и в то же время холодно. — Дайте мне возможность помочь вам.

Его внимательный взгляд лишил женщину последних крупиц мужества. Эстина услышала голос, путанно что-то рассказывающий, и только потом поняла, что говорит в данный момент не кто иная, как она сама.

Содержание снов изливалось из нее потоком слов. В ней не осталось ни капли гордости или здравомыслия, все заслонили ужасные воспоминания о ночных видениях. Она поведала доктору Фламбеске о кошмарном появлении ЛиМарчборга, о его несправедливых обвинениях, даже о его невыразимых мучительных ласках. Она рассказала о следах его пребывания в доме: о волосах, о личных вещах мертвеца, об ужасном влажном пятне на каминном коврике. Она жаловалась, что не может спать, что нервы ее на пределе. Говорила о Крейнце — о его вполне понятном раздражении, о его безжалостном и пугающем любопытстве. Она рассказала все и, закончив, неудержимо расплакалась.

Доктор Фламбеска молчал. Долгое время в комнате слышались только глухие рыдания Эстины. Наконец та немного опомнилась, рыдания сменились судорожными всхлипами, и тогда она сообразила, что врач даже не пытается утешить или приободрить пациентку. Ни совета, ни диагноза, ни выражения сочувствия… Хоть бы что-нибудь сказал! Ведь это же его ремесло!

Эстина замолчала. Медленно тянулись мгновения. Доктор молчал.

Наконец она сама робко окликнула его:

— Доктор?

— Миледи?

— Ну?

Ответа не было, и она заговорила решительнее:

— Что же вы обо всем этом думаете? Что это значит?

— На этот вопрос, миледи, можете ответить только вы сами.

В другое время такая уклончивость со стороны нижестоящего вызвала бы в ней раздражение, но сейчас Эстина просто растерялась:

— Разве вы не поможете мне? — услышала она свой умоляющий голос. — Неужели мне остается только умереть?

— Чего вы хотите?

— Облегчения… Лечения. Чего еще ждут от врача?

— Когда как. Понятие «лечение» может толковаться весьма широко. Чего вы хотите на самом деле, миледи? Что исцелит вас?

— Сон, — не раздумывая, ответила она. — О, сон, и главное…

— Главное?..

— Я не знаю, как сказать… — Эстина медленно подбирала слова. — Наверное, мне нужна уверенность. Надежность. Да, вот оно. Уверенность.

— Уверенность в чем?

— Я никогда об этом не задумывалась.

— Задумайтесь теперь. Это важно.

Ей не пришлось думать. Правда рвалась с языка, и едва ли она успела бы скрыть ее, даже если бы захотела.

— Я хочу знать, без тени сомнения, что Крейнц любит меня. Я хочу перестать беспокоиться об этом днем и ночью. Хочу быть уверена!

— Хорошо. Теперь мы кое-чего добились. И что внушит вам такую уверенность, миледи?

— Не знаю! Разве это не вам решать? Разве вы не врач?

— Хороший врач всегда руководствуется инстинктом своего пациента.

— Ну… — Эстина нахмурилась. Беседа нисколько не оправдывала ее ожиданий, но и неинтересной ее ни в коем случае нельзя было назвать. Она чувствовала в теле взволнованную дрожь. — Я думаю… какое-нибудь лекарство… особый эликсир. Что-нибудь, что заставит его любить меня вечно, хочет он того или нет. Что-нибудь…

— Вы, — прервал ее доктор Фламбеска, — описываете любовное зелье.

— О! — Она никогда не думала об этом. К тому же слово «зелье» пахло скорее колдовством, нежели наукой. — Я не знаю…

Она запнулась, но мысль застряла в голове. Любовное зелье. Какой-нибудь безвредный, но сильнодействующий напиток, который раз и навсегда обеспечит ей любовь Крейнца. Короче говоря — уверенность в завтрашнем дне. Да, она начинала понимать. Как ни странно это звучит, но ей нужно именно любовное зелье. Как тонко этот доктор помог ей осознать свое желание.

Эстина выразила свое согласие осторожным кивком. В этом движении сквозила надежда. Но доктор разочаровал ее, покачав головой:

— Я не торгую любовными зельями, — сообщил он.

— О, понимаю… Но тогда… — в ней вспыхнула злость. — Тогда зачем же вы вытянули из меня признание, что оно мне нужно? Зачем вы так поступили со мной?

— Миледи, вам едва ли нужно поддерживать любовь мужа искусственными средствами. Вполне достаточно вашей природной привлекательности и очарования, — невозмутимо заверил ее доктор Фламбеска.

— О! — Досада Эстины утихла. Однако она еще не была удовлетворена. — Как хотела бы я быть в этом уверена. Мне нужна уверенность .

— Это подтверждает мои предположения, — сообщил ей доктор. — Источник вашего беспокойства кроется в обычной бессоннице. Продолжительный и регулярный сон вернет вам бодрость, спокойствие и уверенность.

— Я же говорила, что мне нужно снотворное.

— Ваше заключение отчасти верно, но этого недостаточно. Ваши измученные нервы потребуют некоторой поддержки и в часы бодрствования.

— Любовь мужа…

— Всегда оставалась неизменной, в чем вы вскоре и убедитесь. Я, миледи, предоставлю вам средства, способные быстро восстановить утерянное спокойствие.

С этими словами доктор Фламбеска открыл ящик стола и извлек из него пару запечатанных стеклянных пузырьков.

Эстина склонилась вперед, чтобы рассмотреть стоящие на столе бутылочки.

— Здесь, — палец доктора постучал по пробке более объемистого пузырька, — чрезвычайно сильнодействующее снотворное. Две капли этого снадобья, добавленные в чашку молока или другого напитка, который вы пьете на ночь, обеспечат крепкий спокойный сон без всяких сновидений.

— Сон! Но… это не опасно? — забеспокоилась Эстина. — Не стану ли я рабой этого средства, если буду принимать его слишком долго?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});