Старплекс - Роберт Дж. Сойер

даже аминокислоты и… Сервантес обязательно должна здесь побывать. Я регистрирую ДНК.

– В облаке? – недоверчиво переспросил Длиннорыл.

– В облаке, – ответил Яг. – Самовоспроизводящиеся молекулы, летающие в открытом космосе.

– Но темнян нет?

– Нет, – ответил Яг.

– Загадка для другого раза, – подытожил Длиннорыл. Он сделал сальто, запустил тормозные двигатели и отправил корабль обратно в стяжку.

Новый сектор пространства. Здесь стяжка также выплюнула бродячую звезду, на этот раз голубой гигант класса O; фиолетовых пятен на нём было больше, чем веснушек летом на лице блондина. «Бутлегер» оказался на самой границе одного из спиральных рукавов Млечного Пути. По одну сторону на небе теснились яркие молодые звёзды; по другую их было заметно меньше. Над головой виднелось шаровое скопление, миллион древних красных звёзд, упакованный в плотный рой. И ещё…

– Эврика! – сказал Яг или, по крайней мере, прорычал нечто, что компьютер перевёл именно так. – Вот он!

– Вижу его я, – согласился Длиннорыл. – Но…

– Великая сушь! – выругался Яг. – Он застрял.

– Согласен – пойман в сеть.

Так оно и было. Маленький темнянин, очевидно, вывалился из стяжки за несколько дней до прибытия голубой звезды, которая появилась из стяжки, двигаясь примерно в том же направлении, что и он. Как они недавно имели возможность убедиться, темняне в открытом пространстве двигаются на удивление резво, однако тяготение звезды было чудовищно. Темнянин обращался вокруг звезды на расстоянии всего сорока миллионов километров от её поверхности – меньше чем Меркурий от Солнца.

– Ему никогда не достичь скорости убегания, – сказал Яг. – Я даже не уверен, на стабильной ли он орбите – возможно, падает по спирали. В любом случае этот темнянин с нами пойти не сможет.

– Просигналю, – сказал Длиннорыл и включил передачу записанного сообщения на частотах, которыми пользовались члены темнянского сообщества. Они находились примерно в трёхстах миллионах километров от звезды, так что радиосигналу требовалось пятнадцать минут, чтобы долететь до темнянина, а его ответу – ещё пятнадцать минут, чтобы вернуться назад. Они ждали. Яг нервничал; Длиннорыл развлекался, рисуя сонарную карикатуру на нервничающего Яга. Однако ответ не пришёл.

– Ну ладно, – сказал валдахуд, – здесь столько радиошумов от звезды, что его ответа мы могли попросту не услышать. Или он не услышал нас.

– Или, – добавил Длиннорыл, – темнянин уже умер.

Яг издал звук, похожий на звук лопающихся пузырьков на пупырчатой упаковке; его нос при этом мелко затрясся. О такой возможности он предпочитал не думать. Однако жар в такой близости от звезды должен быть просто невероятный. Сторона темнянина, обращённая к звезде, должна нагреться до 350 градусов, достаточно, чтобы плавился свинец. Ни Яг, ни Делакорт ещё толком не занимались деталями лощёнокварковой метахимии, но многие сложные соединения обычной материи при таких температурах неминуемо распадаются.

Тут Ягу в голову пришла ещё одна мысль. Интересно, каковы у темнян погребальные обряды? Захотят ли они, чтобы мёртвое тело размером с планету было доставлено на родину? Яг посмотрел на Длиннорыла. Дельфины, к примеру, просто оставляют труп плавать на поверхности, когда кто-то из них умирает. Яг надеялся, что темняне настолько же практичны.

– Возвращаемся, – сказал Яг. – Сами мы тут ничего не сделаем.

«Бутлегер» устремился назад к стяжке по одной из любимых Длиннорылом широких кривых, коснувшись стяжки под идеальным углом для возвращения в точку отправления. «Старплекс» был там; он висел во тьме, зеленоватый в свете звезды четвёртого поколения. Далеко позади него были темняне с протянувшимися между ними газовыми щупальцами. Теперь надо было решать, что делать дальше. На одно короткое мгновение Яг пожалел Лансинга. Ему самому очень не хотелось бы плыть по бурным водам реки, что раскинулась сейчас перед землянином.

* * *

Кейт был у себя в квартире, готовясь к визиту на Тау Кита для встречи с премьером Кеньяттой на Гранд-Централе.

Зажужжал зуммер.

– Ромбус хочет вас видеть, – сообщил ФАНТОМ. – Просит уделить ему семь минут вашего времени.

Ромбус? Здесь? Как раз сейчас Кейт предпочёл бы остаться один. Он только начал собираться с мыслями, решая, о чём будет говорить на встрече. Впрочем, то, что иб побеспокоил его в нерабочее время, было достаточно необычным, чтобы не возбудить его любопытство.

– Время выделено, – произнёс Кейт стандартную формулу ибовского этикета.

Снова голос ФАНТОМА:

– Разрешите приглушить свет для приёма посетителя-иба?

Кейт кивнул. Яркость потолочных осветительных панелей уменьшилась, а ослепительно белый ледник на голограмме озера Луиз на видеостене померк и посерел. Двустворчатая дверь раздвинулась, и в неё вкатился Ромбус. На сенсорной сети вспыхнули огни.

– Здравствуйте, Кейт.

– Здравствуйте, Ромбус. Чем могу помочь?

– Я прошу прощения, что вмешиваюсь, – произнёс его приятный британский голос, – но сегодня на мостике вы были весьма рассержены.

Кейт нахмурился.

– Прошу прощения, если был груб, – сказал он. – Я был зол на Яга, но не должен был срывать свою злость на ком-либо ещё.

– О, ваш гнев был отлично сфокусирован. Я не думаю, что вы обидели кого-то ещё.

Кейт вскинул брови.

– Тогда в чём проблема?

Ромбус мгновение помолчал, потом заговорил:

– Вам никогда не казалось, что представители моей расы ведут себя непоследовательно? Мы, выражаясь на человеческий манер, одержимы временем. Мы ненавидим тратить его впустую. Но при этом мы постоянно теряем его на формулы вежливости и, как замечают многие люди, прилагаем массу усилий к тому, чтобы не задеть чьих-то чувств.

Кейт кивнул.

– Я задумывался об этом. Действительно, время, потраченное на социальные условности, можно было бы посвятить более важным вещам.

– Именно, – сказал Ромбус. – Именно так это и видят люди. Но мы на это смотрим совершенно по-другому. Мы считаем, что искусство уживаться с другими… наша метафора для этого «как колесо на оси», но вы, наверное, сказали бы «рука об руку»… так вот, оно идёт рука об руку с философией качественного использования времени. Короткая, но неприятная встреча ведёт к большим потерям времени, чем та, что длится дольше, но обходится без конфликтов.

– Почему?

– Потому что после неприятного столкновения вы потом тратите много времени, прокручивая её в голове снова и снова, часто заново испытывая гнев по поводу того, что было сделано или сказано. – Он помолчал. – Как вы убедились в случае с Каретой, в ибовском праве принято наказывать за деяния, приводящие к потерям времени. Если некий иб впустую потратил десять минут моего времени, суд может решить сократить срок его жизни на эти десять минут. Но известно ли вам, что если другой иб расстроит меня грубостью, неблагодарностью или злоумышлением, то суд может наложить наказание, в шестнадцать раз превышающее потерянное мной время? Коэффициент шестнадцать здесь только из-за того, что это число у нас, как и у валдахудов, лежит в основе