История одной (не)любви (СИ) - Углицкая Алина

— Интересно, и что же еще вам можно, моя госпожа?

— О, мой господин, — протянула она, — я составлю вам список.

— В трех экземплярах.

— В трех? — Дея игриво прикусила его за губу. — Зачем вам так много?

— Один передам секретарю, второй буду носить с собой, а третий… — тихонько смеясь, он вернул ей укус, — третий вставлю в рамочку и повешу над нашей кроватью.

В дверь постучали.

— Дайэрэ, пора! — прозвучал приглушенный препятствием голос Наарха.

Здесь, в покоях, предназначенных для будущего хаорна, не так-то просто ходить сквозь стены даже такому сильному демону, как Наарх. Больше того, за попытку проникновения можно лишиться своей головы.

Йеванн вздохнул и нехотя оторвался от губ супруги.

— Время пришло, — произнес, напряженно ловя ее взгляд. — Ты будешь ждать меня здесь, Дея.

Это была не просьба и не вопрос.

— Да, я знаю.

— У двери стоят надежные стражи. На время инициации все анайхи соберутся у края Бездны. Здесь останутся только завьяры и даранхи.

— Не переживай за меня, — она улыбнулась ему. — Со мной будут Ноэль и Катарина. Она обещала его привести, ведь Эшарх и Наарх тоже уйдут…

— Хорошо…

Он медлил, будто чего-то ждал. А Дея намеренно делала вид, будто не понимает.

— Дайэрэ! — настойчивый стук.

— Иду!

Быстрый поцелуй в лоб, и Йеванн, не оборачиваясь, направился к выходу. Дея кусала губы, глядя, как он уходит.

И только когда дверь закрылась за ним, она тихонько шепнула:

— Иди, мой муж, пусть Пресветлая даст тебе силы. А когда ты вернешься ко мне, живой и здоровый, я скажу, как сильно тебя люблю.

Нужно было сказать это, когда он уходил.

Дея с силой сжала руки и зажмурилась до рези в глазах.

Нужно.

Но она не смогла.

Страх, сидевший внутри нее, оказался сильнее логики и здравого смысла.

Хватит. Она больше не хочет потерь. Не хочет засыпать и просыпаться одна. Она устала бояться.

Выдохнув, девушка бросилась к дверям. Рывком распахнула тяжелые створки. Не замечая охрану, выскочила в коридор.

— Йен!!! — ее голос отчаянным эхом заметался под сводами Даан-та-Рин. — Подожди!

— Простите, льэрэ, но дайэрэ ушел порталом. Его здесь нет, — сообщил один из завьяров.

Что ж, сама виновата…

Сникнув, она уже хотела вернуться в комнату, когда прозвучал знакомый голосок:

— Мамочка!

— Сынок!

По коридору бежал Ноэль. Немного подросший и похудевший, но с той же кудрявой шапкой волос и блестящими от любопытства глазами.

Дея расставила руки, и он, с довольным визгом, влетел прямо в них.

— Праматерь Эола, как же ты вырос!

Следом за ним спешила Катарина, прижимая к груди маленький узелок.

— Ох, миледи, там, на улице, такое творится! — она округлила глаза.

— Смотри, у меня теперь мус… мускулы! — мальчик согнул руку и с гордостью продемонстрировал матери худенький бицепс. — Эшарх тренирует меня вместе с другими детьми! Я могу подтягиваться! И отжиматься! И… и… он сказал, что скоро научит меня седлать грифона! Настоящего! Мамочка, ты знала, что в Альдарике живут грифоны? Они почти такие, как в книжках, только еще лучше!

— Еще лучше?

— Да! Они настоящие!

Ноэль захлебывался словами, спеша все рассказать. А Дея просто ерошила его вихры, целовала, смеялась, смотрела на сына и не могла насмотреться.

Они не виделись несколько дней, а он так изменился! Ее мальчик начал взрослеть. А ему всего три…

Она мысленно оборвала себя. Какие три? Через два месяца будет четыре.

— Что ты сказала, Кати? — спросила она, когда схлынул первый восторг.

— Анайхи! Взгляните на небо!

В коридоре окон не было, пришлось вернуться в покои.

Небо над дворцом потемнело от сотен распахнутых крыльев. Десятки анайхов, один за другим, поднимались в воздух, собирались группами и уносились на запад, где виднелись острые пики скал.

Дея прижала к себе Ноэля и выдохнула:

— Они летят к Бездне!

— Ох, Пресветлая, как же страшно и как красиво! — добавила Катарина.

Обе женщины, завороженные невиданным зрелищем, следили за полетом анайхов. А тех становилось все больше. Дея видела не только взрослых, но и детей. Даже совсем маленьких, не старше Ноэля, но уже уверенно держащихся в воздухе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она вспомнила, что читала о них: анайхи рождаются с крыльями. Они начинают летать еще раньше, чем ходить. Небо это их стихия, такая же естественная и родная, как магия. Ведь по сути своей все демоны Альдарика — магические существа. Магия дает им жизнь, магия наполняет их вены, магия заставляет биться сердца.

Вскоре анайхи заполонили все небо. Звук кожистых крыльев был слышен даже здесь, за крепкими стенами. Но вот наступил момент, когда последний из них поднялся в воздух. Улицы опустели.

Еще несколько минут напряженного ожидания — и небо очистилось. Анайхи скрылись за скалами.

— Как бы я хотела увидеть, что там происходит! — не сдержавшись, Дея шлепнула по подоконнику. — И почему женщинам туда нельзя? Мне кажется, я умру от волнения!

— Ох, миледи, я и забыла! — Катарина вывалила на стол содержимое своего узелка. — Вот!

— Что это?

— Агрон! Господин Танарес сказал, что мы сможем наблюдать за тем, что творится у Бездны.

Услышав ее, Ноэль тут же утратил интерес к опустевшей площади.

Все трое уставились на серый кристалл размером с яйцо.

— Только я не знаю, как им пользоваться, — призналась Кати.

— Я знаю, — заверила Дея. — Видела.

Уточнять, что видела, как это делала Рейвен, она не стала. Хватит того, что и так сердце болит, стоит только вспомнить о брате. Глупый Рейвен, так ненавидящий Йеванна, что даже вернулся с того света, лишь бы ему отомстить…

Дея много думала об этом. Ей не хватало знаний, чтобы сделать выводы, но все же кое-что она поняла. У них с Рейвеном один Дар, ведь они дети одних и тех же родителей. Но если ее способностью стало возвращать жизнь другим, то ненависть Рейвена вернула его самого.

Несмотря ни на что, Дея любила брата. Ей хотелось, чтобы его душа обрела покой. Хотелось верить, что он осознает свои ошибки, смирится с прошлым и позволит событиям течь своим чередом. Позволит ей жить своей жизнью с тем, кто стал дороже всего.

А еще хотелось однажды снова встретиться с ним. И увидеть того самого Рейвена, что тайком таскал ей сладости из буфета, утирал нос своим рукавом и защищал от ночных кошмаров.

— Миледи? — удивленный голос Катарины вырвал из забытья.

Дея вздрогнула, возвращаясь в реальность.

— Да, сейчас… И я уже говорила, прекрати называть меня «миледи».

Она коснулась верхней части кристалла. Та поддалась и легко повернулась по часовой стрелке. Из места соединения двух половинок вырвались серебристые лучи. Развернулись веером, и на их фоне, будто припорошенные лунной пыльцой, возникли очертания скал.

Дея начала медленно поворачивать агрон вокруг своей оси. Веер лучей поворачивался вслед за ним, выхватывая из небытия, словно мощный прожектор из тьмы, фигуры анайхов. Демоны застыли по краю огромного кратера в странных позах.

Не сразу, но Дея сообразила, что они стоят на коленях, лицом к Бездне.

— Мать Всеблагая! — охнула Катарина. — Да они голые!

Да, анайхи были полностью обнажены, с распростертыми крыльями. Их кожу испещряли странные письмена. Высшие держались за руки, образуя непрерывную цепочку. А еще медленно покачивались из стороны в сторону под тихий, монотонный напев.

Но вот вспыхнул свет. Падающая звезда осветила одинокую фигуру, идущую вниз по склону кратера. За ней вторая, третья…

Дея затаила дыхание.

Йеванн. Это был он! Обнаженный, как и другие, и так же, как у других, каждую пядь его тела покрывали тысячи рун. Под ними не было видно кожи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Звезды зажигались и гасли, падая в Бездну. Их свет был единственным, что сопровождал безумца, рискнувшего спуститься в сердце Альдарика. Единственным, что он уносил с собой в царство Тьмы.

Глава 40.

Бездна.