История одной (не)любви (СИ) - Углицкая Алина

— Приветствуем вас, дайэрэ, на земле ваших предков, — оба бухнулись лбами в песок. — Позвольте служить вам сердцем, телом и разумом, и всеми делами нашими, как требует Закон Альдарика.

Дея не успела ни смутиться, ни испугаться, когда Йеванн обнял ее за плечи и легонько толкнул вперед.

— Это ваша госпожа, — произнес он властным тоном, в котором она узнала своего дознавателя, — моя дакши. Служите ей, как мне, оберегайте и защищайте, как сокровище рода.

— Слушаем и повинуемся, дайэрэ, — пробубнили даранхи в песок.

— «Как сокровище рода»? — опомнилась Дея, когда они с Йеванном и Ноэлем оказались в роскошных покоях.

Даранхи, пятясь задом, закрыли за ними дверь. Ноэль, восторженно взвизгнул и умчался изучать новый дом. За ним неотступно следовали два воздушных смерча высотой со среднего человека и огненная саламандра, неизвестно как и когда отрастившая крылья. Здесь, рядом с эпицентром магии, сила мальчика возросла.

Йеванн глянул на Дею.

— Ну конечно, — пояснил он, — ты же для них никхалия — дева, посланная богами, чтобы стать суженой самого дайэрэ, а потом и хаорна.

— К-кого?

— Владыки демонов, — он легонько щелкнул ее по носу и улыбнулся. — Неужели ты думаешь, что я отправился бы сюда, если бы не был точно уверен, что трон меня примет? Я стану хаорном, госпожа-ворожея, а через тысячу лет трон по наследству перейдет нашему сыну.

— Через тысячу лет?! — ахнула Дея.

— Ну… это примерная цифра. Последний хаорн прожил почти полторы тысячи лет.

— Ты о Шиархе?

— Да.

— И ты мне так и не скажешь, каким образом вы с ним оказались в родстве?

Он обнял ее и прижал к себе.

— Слышала легенду о Бездне? О том, что любой маг, который спустится в нее, обретет могущество в два раза больше того, что имеет?

Она кивнула. Тон Йеванна заставил ее сердце взволнованно забиться.

— Так вот, это правда. До того, как появился первый Ковен, многие свободные маги заключали с демонами контракты. Анайхи переносили их в Альдарик и позволяли спускаться в Бездну, чтобы те напитались силой. А взамен маги искали для них женщин, которые могли стать никхалиями. Вероятно, моя прабабка была такой женщиной, этого я уже никогда не узнаю. Как не узнаю, почему владыка Шиарх не признал ее своей дакши и не привез в Альдарик…

Дея немного отстранилась от него. Подняла голову и заглянула в глаза. Кровь грохотала в ушах, перекрывая слова, когда она тихо спросила:

— Йен… сколько же тебе лет?

Сердце пропустило удар.

Казалось, прошла целая вечность, пока губы мага разжались. Его голос был сух, но в глазах искрилось веселье:

— Если быть точным, четыреста пятьдесят три. Вы считаете дурным тоном, быть замужем за таким стариком, а, госпожа-ворожея?

Совет кланов назначил инициацию на ближайшее полнолуние. Именно тогда сила Бездны достигала своего пика, а это было лучшей гарантией, что трон не достанется самозванцу.

Дирха Раанлеса поместили под домашний арест. Когда Дея изумленно спросила, почему же его не судят, Наарх ей ответил:

— Это не нужно. Истинному хаорну не составит труда заглянуть в сознание любого из нас. Дождемся инициации.

— Вы верите… верите, что Йеванн станет хаорном? — она выдала свои страхи.

Наарх осуждающе покачал головой:

— Никогда не говорите этого вслух. Самые невинные слова имеют свойство сбываться.

— Больше не буду…

Дея и Йеванн понемногу обживались, знакомились с местными правилами, традициями и этикетом. Особенное изумление у девушки вызвало то, что в Альдарике не существует слуг женского пола. Все, начиняя от обязанностей кухарки и заканчивая уборкой, исполняли даранхи. Женщины здесь и в самом деле оказались привилегированным классом.

Несколько раз Дея сталкивалась с никхалиями в королевском саду, но ни одна из них не рискнула к ней подойти. Демоницы наблюдали издалека. Однажды Дея увидела, как они прячутся за цветущим кустарником, чуть отогнув ветки, и о чем-то перешептываются, не сводя с нее глаз. Но стоило девушке сделать шаг в их сторону, как демоницы исчезли.

Ее охватило недоумение: почему они избегают ее?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вечером она спросила об этом у мужа.

— Не обращай внимания, — он улыбнулся ей. — Они скоро привыкнут.

— К чему?

— К тому, что ты человек.

— Это имеет значение?

Ей показалось, что по его лицу пробежала тень. Но когда он заговорил, его голос звучал по-прежнему беззаботно:

— Ерунда. Они просто удивлены, что дакши их дайэрэ оказалась человеческой женщиной.

— А раньше такого не было?

Дея вдруг вспомнила слова Йеванна о его прабабке. И о том, что предыдущий владыка не признал ее своей дакши и не привел в Альдарик сына, которого она ему родила.

Супруг тут же постарался ее отвлечь.

— Тебе не нужно думать об этом, — заявил он, осыпая ее поцелуями, — вот увидишь, беспокоиться не о чем.

В тот момент она ему поддалась. Решила, что и в самом деле беспокоиться не о чем. Но чем меньше времен оставалось до полнолуния, тем громче звучали шепотки в коридорах хрустального дворца и на бирюзовых дорожках сада. И тем тревожнее становилось на душе у самой Деи.

Она пыталась забыться, занявшись сыном. Но тот уже обзавелся друзьями — прыткими и верткими демонятами. Как оказалось, магическая сила анайхов просыпается только во время совершеннолетия, а потому демонята пищали от восторга, глядя, какие чудеса вытворяет Ноэль.

К удивлению Деи, Эшарх Архватон попросил право стать учителем мальчика.

— Это высокая честь для моего клана, — произнес он, опускаясь перед ней на колено и склоняя рогатую голову, — взять на себя воспитание пасынка хаорна.

Она хотела сказать: «Йеванн еще не хаорн», но в последний момент прикусила язык. Поняла: озвучить это, значит, подвергнуть сомнению право супруга на трон. А потому с ее губ слетели совсем другие слова:

— Как решит мой супруг.

— Похвальная преданность мужу, госпожа. Но в Альдарике матери решают, кто станет учителем их сыновей.

Она призадумалась. Эшарх был тем, кто вынес Ноэля из рушащегося дворца в Гвадарсе. И тем, кто доставил его сюда. Он всегда находился рядом с мальчиком, подарил ему своих элементалей — те вихри, что неотступно следовали за маленьким магом…

Так почему бы и нет?

— Я согласна.

Наарх и Йеванн одобрили ее выбор.

Время до инициации сокращалось со скоростью ветра. Муж подолгу отсутствовал, приходил поздним вечером, уставший и голодный. С жадностью набрасывался на нее. Дея отдавалась каждый раз, как в последний. Все спешила успеть, урвать у судьбы лишнюю каплю счастья. Потому что боялась. Панически боялась, что Йеванн ошибся, что он не потомок Шиарха…

Ночью, в объятиях Йеванна она забывала свой страх, но с рассветом он возвращался.

У дайэрэ было много обязанностей. Ему предстояло до инициации выучить свод Законов и Правил. Ноэль целыми днями пропадал в кланом Архватон, знакомясь с его детьми, а Дея оставалась одна.

В эти часы ее посещали тревожные мысли. Она всеми силами гнала их от себя, но они возвращались.

У нее не было подруги, которой можно было бы высказать свои страхи. Не было верной наперсницы. Не было даже горничной, готовой покорно выслушать свою госпожу! Не даранхам же плакаться!

В очередной раз прогуливаясь в саду, Дея заметила стайку никхалий.

Демоницы напоминали стрекоз: такие же изящные и хрупкие, с полупрозрачными слюдяными крыльями, переливающимися на солнце всеми цветами радуги. Каждая была обладательницей густой копны длинных волос неимоверных оттенков. В отличие от лысых анайхов, никхалии могли похвастаться синими, красными, желтыми, даже зелеными косами!

Их кожа напоминала фарфор, а глаза повторяли цвет волос. От людей их отличали маленькие рожки, выкрашенные в золотистый или серебряный цвет, вертикальные зрачки и чересчур симметричные черты лица.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А вот хвостов у нихкалий Дея не разглядела, как не старалась, хотя не заметить их было бы трудно. Демоницы носили не платья, а легкие шальвары, подчеркивающие линию бедер, и короткие маечки, открывающие живот. Украшали обнаженные руки обилием золотых обручей, что мелодично позвякивали при каждом движении, и кутались в тонкие кружевные шали.