История одной (не)любви (СИ) - Углицкая Алина

Анайхи заговорили одновременно:

— Ревенант?

— Но какой некромант поднял его?

— С какой целью?

— Почему именно его?

Наарх коротким жестом заставил их замолчать. Только Дирх не сказал ни слова, зато с его губ не сходила усмешка. Он чувствовал себя в безопасности, ведь, как точно подметил глава посольства, у глупой человечки нет никаких доказательств.

— Считаешь, что Дирх Раанлес призвал твоего брата с того света? — Наарх смотрел на Дею холодным, испытывающим взглядом судьи.

Она не опустила глаза.

— Этого я не могу утверждать. Мой брат пылал жаждой мести. Скорее всего, именно она вернула его. Не удивлюсь, если господин Раанлес просто воспользовался им, как орудием. Когда Рейвен удерживал меня в Леронте, то обмолвился, что ему нужен мой Дар. Гвадарс и Бъенгордские фьорды собирались выступить против Иллурии, но им не хватало сильных магов. Тех магов, что были убиты по приказу Венария. Может быть, он хотел воскресить и наших родителей, — закончила она еле слышно.

— Что ж, мечта твоего брата сбылась, — сухо подытожил Наарх, — Король Ирион осадил границы Иллурии. К нему присоединились бьенгордские ярлы и северные энги. В обозримом будущем человеческие земли ждет война.

Дея склонила голову. Значит, Йеванн не преувеличивал, когда сказал, что Венарию сейчас не до них, у него теперь другие проблемы.

— И все же, — продолжил анайх, — в твоих словах чего-то не хватает. Каким образом события двухлетней давности и смерть герцога Освальда могут быть связаны с тем, что происходит сейчас?

Дея почувствовала желание поежиться под его взглядом. Она не знала, что ответить на этот вопрос. Как объяснить свои ощущения, если их примут за домыслы и догадки?

— Впрочем, оставить без тщательного расследования тоже не могу, — Наарх погладил гладкий подбородок. Бросил оценивающий взгляд на Дею, затем на Раанлеса и уже громче сказал: — Рурлок, Дайхерм!

Дея вздрогнула, когда за спиной Дирха вдруг соткались два бескрылых завьяра. Выступив из пустоты, они схватили его за плечи и вдавили в кресло.

— Ты не посмеешь, — прошипел Дирх, источая волны ненависти. — Мой клан!..

Игнорируя его слова, Наарх озвучил решение:

— Властью, данной мне Советом кланов, я заключаю Дирха Раанлеса в Куб Безмолвия до нашего возвращения в Альдарик. Это превентивная мера, Дирх, смирись и подчинись. Если ты не виновен, Совет выяснит это.

— Нет! — обвиненный анайх вырвался из рук охранников и слетел с кресла.

Распахнул крылья, оскалился и выставил когти.

— Ты веришь ее словам?! — прорычал он, кроша хвостом мраморный пол. — Этой грязной ублюдочной человечке?!

Ответом ему был еще один рык:

— Не смей оскорблять мою женщину!

Одним прыжком Йеванн оказался между Деей и Дирхом. Камзол на нем треснул, взметнулись алые крылья. Ткань расползлась, обнажая мощное тело.

Два высших демона — два смертельно опасных хищника — застыли друг против друга. Казалось, одно неосторожное слово, жест или взгляд — и они схлестнутся в безумной схватке, из которой никому не выйти живым!

Вслед за ними вскочили остальные анайхи.

— Тише, дайэрэ, — произнес Наарх, заключая Дею и Йеванна мерцающий кокон. — Женщина, успокой своего мужчину, пока он не натворил глупостей, о которых потом пожалеет.

В ответ Дирх оскалился:

— Защищаешь полукровку, а меня, чистокровного демона, значит, в Куб? Веришь словам какой-то девчонки?

— Не какой-то. Ты, верно, совсем ослеп, если не видишь на ней благословения Эолы.

Дея не сразу поняла, что все взгляды уставились на нее. Едва оказавшись с Йеванном в коконе из мерцающего света, она не придумала ничего лучше, как только обхватить руками своего беснующегося демона и прижаться к нему всем телом.

Прижаться так, чтобы почувствовать неистовое биение его сердца. Одного… второго… третьего… И глухое, зарождающееся в его горле рычание.

Новое знание накрыло ее, будто лавина. Задрав голову, она в полном смятении прошептала:

— Йен! У тебя три сердца?!

Он перевел взгляд на нее и застыл. В его расширившихся зрачках Дея увидела свое отражение: огромные агаты глаз, растрепавшиеся, словно на ветру, волосы, и бледные, с серебристым сиянием щеки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А ты светишься, — пробормотал демон, прижимая ее сильнее.

— Что? Что такое ты говоришь?

— Ты светишься, — повторил он немного громче. Его слова прозвучали как тихий, раскатистый рык. — Ты вся сияешь!

Они смотрели друг на друга, не в силах отвести глаз, и не видели, как Наарх щелкнул пальцами и огненные петли вздернули вверх рычащего, изрыгающего проклятья Дирха Раанлеса. Одна петля стянула за спиной его руки и спеленала крылья. Вторая стреножила. Третья захлестнулась на горле. Воздух вокруг него замерцал, очерчивая грани Куба. И разъяренный демон исчез вмепсте с завьярами, оставив после себя замирающий вой.

Очнулись, только когда накрывший их кокон исчез. Вернее, когда прозвучал чуть насмешливый голос Наарха:

— Пусть посидит в Кубе, остынет. Давно стоило сделать это, спасибо, что дали мне повод.

Открытие первого портала в Альдарик назначили на утро. Всего планировалось пять порталов, что перенесут посольскую миссию в затерянный город. Каждый переход требовал много энергии, ведь теперь анайхам придется переносить не только слуг и охрану, не способных создавать порталы, но еще беспомощного Дирха, заключенного в Куб, Дею и ее сына. Правда, к ним присоединился Йеванн, а его магическая мощь, как выяснилось опытным путем, оказалась куда больше, чем у того же Раанлеса.

— Знаешь, — сказал Наарх, задумчиво глядя на Йеванна, что пытался определить свой магический уровень, — если бы я не знал, что Шиарх мертв, я бы решил, что ты — это он.

— Почему вы так думаете? — спросила Дея.

Они втроем стояли на галерее, глядя, как солнце опускается за горизонт. Из комнаты Ноэля доносились тихие голоса: Катарина укладывала его спать. Йеванн, развернув ладони к небу, смотрел, как огненные плети, срывающиеся с кончиков его пальцев, хлещут по облакам. Самые длинные пронзали облачный слой и отражались зарницами.

— Мало какой анайх способен выпустить плеть такой силы, да еще на такую длину, — пояснил глава миссии. — О завьярах и даранхах вообще молчу. Самые сильные из нас могут выдать две-три плети за раз, но потом неизбежно наступает откат и опустошение. Только Владыка мог не бояться магического выгорания.

— Почему?

— Потому что сам сердце магии.

Дея невольно вспомнила о трех сердцах, что бились в груди Йеванна. Не было ли одно из них тем мифическим «сердцем магии»? Но спрашивать об этом у Наарха она не решилась, лучше спросит потом у Йеванна. Наедине.

— Это из-за трона? — небрежно полюбопытствовала девушка.

Наарх по-отечески снисходительно хмыкнул:

— Нет, трон всего лишь кусок кварца. Красивый, овитый легендами и мифами. Но он стоит в самом эпицентре магической аномалии. Это то, что вы, люди, называете Бездной, и боитесь до ужаса. Когда на него садится очередной претендент, неуправляемый поток силы устремляется через трон в тело дайэрэ. И если дайэрэ не способен его принять и укротить, сила испепеляет его.

Дея с трудом сдержала взволнованный вздох. Она следила за Йеванном, а сердце тревожно стучало: сможет ли он укротить эту силу? Сможет ли подчинить себе магию? Или сгорит…

Будто услышав ее мысли, Йеванн перевел взгляд на нее и ответил белозубой улыбкой:

— Тебе не о чем беспокоиться.

— Ты не можешь знать этого наверняка.

— Я знаю больше, чем тебе кажется.

— Тогда скажи и мне! Успокой меня!

— Помнишь, ты обещала довериться? Так доверься.

Дея хотела возразить, но вмешался Наарх.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ладно, дети, — проворчал он, подавляя зевок, — пора закругляться. Желаю вам крепко спать этой ночью. И да, — добавил, перед тем, как исчезнуть, — доверяй своему эшхару, это лучшее, что ты можешь сделать.

— Доверяй своему — кому? — Дея сопроводила его исчезновение недоуменным взглядом.