Тихие шаги РОКа - Алексей Кулаков

— Ну да, я так и понял. Гриша, дружище — эти двое уже не нужны, можешь забирать.

— А этого?

Аристократ как-то странно улыбнулся и погладил себя за левое предплечье, обрисовав тем самым неясный контур любимого ножа.

— Ты знаешь, он мне еще поможет в одном деле.

Оглянувшись на Семинариста, напряженно и с полной отдачей сил пережевывающего кляп, Александр добавил.

— В куклы с ним немного поиграем.

Пара "экспедиторов", контролирующая оставшегося в помещении подопечного, недоуменно переглянулась, а у самого кандидата на игру, от неожиданности напрочь переклинило челюсть.

— Александр Яковлевич!

Григорий оглянулся на своих подчиненных, поумерил голос и зашипел, почище иной кобры.

— Командир, тебе НЕЛЬЗЯ! На тебе всё держится, от тебя столько народу зависит!!! Было бы что важное или в бою — тогда да, но сейчас-то зачем так рисковать?!

Из глаз князя уходил живой блеск, они теряли обычную выразительность и превращались в янтарные льдинки, а ответные слова прозвучали непривычно мягко и даже как-то ласково.

— Ты безусловно прав, друг мой. Нельзя. Но если очень хочется, то все же можно. Как раз мой случай…

Глава 18

— Куда прикажете, вашсиясь?

— На Сергиевскую, дом тридцать — да поживее, опаздываю.

Вместо ответа кучер что-то неразборчиво (но явно утвердительно) прогудел себе в бороду. После чего отвернулся и звонко прищелкнул языком (дополнив легким шлепком вожжами по крупу), намекая своему четвероногому напарнику, что надо бы уже и начинать движение. Второго намека не потребовалось — пассажира тут же слегка вжало в кожаную обивку сидения, а сама пролетка плавно закачалась на "дутиках" и рессорах, мягко входя в повороты и время от времени обгоняя аналогичные экипажи. Поняв, что стараниями извозчика он все же успеет вовремя на первую встречу-знакомство со своими будущими компаньонами по Мальцевскому товариществу, Александр успокоено прикрыл глаза и постарался вспомнить все то, что его стряпчий смог разузнать. Вспоминалось откровенно плохо — мысли то и дело перескакивали на недавний разговор с будущим изобретателем радиоприемника, господином Поповым. А перескакивали они по той причине, что и разговор, и состоявшееся в его ходе знакомство с Александром Степановичем, изрядно разочаровали князя Агренева. И не в последнюю очередь потому, что он привык к другому типу инженеров или даже изобретателей-ученых — не только теоретиков, но еще и замечательных практиков. Способных не только к серьезным конструкторским работам, но и к управлению профильным предприятием, и организации нового производства чуть ли не с нуля. И много еще к чему, вплоть до полностью самостоятельной работы. Да его фабричные инженеры при желании даже дизайнерами могут поработать! Ну, в пределах своей компетенции, разумеется. А тут…

"Нда, теоретик — и этим все сказано. Нет, он конечно и в практической стороне вопроса "волокет" — эвон как, с ходу выдал свои прикидки по финансированию, и какие ему приборы нужны для полного и окончательного счастья. Но для меня этого все же маловато. А вот его ассистенты, капитан Троицкий и студент Рыбкин, в этом плане куда как более перспективны, особенно последний. По глазам видно — очередной фанатик своего дела. Ладно, будем надеяться на лучшее, и готовиться к худшему"

Под худшим аристократ подразумевал то, что аналогичные исследования велись и за границей, причем сразу в двух местах — в Англии и САСШ. Так что список иностранных ученых, о коих следовало позаботиться, дополнился сразу двумя фамилиями: к господину Парсонсу, работающему над усовершенствованием своих паровых турбин, добавился сэр Оливер Лодж, а в САСШ над проблемами радиотехники трудился никто иной как Тесла. Ну и Маркони, можно сказать, что цель номер один. Так же под вопросом, и совсем по другой теме, была дальнейшая судьба не сильно известного пока Рудольфа Дизеля — если он не согласится на сотрудничество, конечно…

— Сергиевская, вашсиясь, приехали.

Ловко поймав полтинник, извозчик огляделся и почти моментально замер в неподвижности — немного сгорбился, застыл и только бдительный взгляд, наподобие локатора обшаривающий улицу в поисках очередного клиента, не давал принять его за живую статую. У прислуги будущего компаньона князя Агренева, по всей видимости, тоже было что-то такое с глазами — во всяком случае дернуть за ручку звонка Александр так и не успел, дверь особняка открылась гораздо раньше.

— Как прикажете о вас доложить?

Узнав, что к хозяину на огонек завалился князь Агренев, солидный и очень неторопливый в движениях лакей тут же пригласил следовать за собой, но перед этим принял перчатки и шляпу. Хотел было покуситься на трость, но взглянул на Александра и передумал — гость на нее действительно опирался, а не легкомысленно вертел в руках. Недолгое путешествие по мраморной лестнице, проходным залам и широкому коридору, и на Александра взглянуло шесть мужчин. Хозяин дома, господин Нечаев-Мальцев, сухопарый человек лет шестидесяти, лысый, с седой козлиной бородкой и подозрительно ласковыми голубыми глазами, тут же двинулся к гостю — с целью представиться самому (с помощью спешащего на помощь Сергея Ивановича) и представить остальных гостей. Молодого графа Игнатьева, безусого широколицего брюнета (и к тому же очень похожего на студента); изрядно пожилого и философски-спокойного князя Юсупова; не менее пожилого и чем-то озабоченного банкира и купца Губонина, в глубокой задумчивости наглаживающего свою седую бороду; и еще одного Нечаева — по возрасту чуть старше новоприбывшего князя, представительного (и отчасти похожего своим обличьем как на Нечаева-Мальцева, так и на царствующего государя-императора), уже начинающего полнеть и лысеть брюнета с довольно-таки тяжелым взглядом серо-голубых глаз. И тростью — массивной, увенчанной изогнутой ручкой из слоновой кости, всем своим видом навевающей вполне обоснованные подозрения о наличии в ней остро заточенного клинка. А что? У самого Александра, к примеру, именно такая…

— Ну что же, господа, все в сборе! Пожалуй, можно приступать к тому, ради чего мы все и собрались.

Мальцев устроился в кресле так, чтобы лишний раз не ворочать головой при оглядывании своей аудитории, и продолжил начальную политинформацию. На правах недавнего владельца товарищества имени себя, а так же основного инициатора нынешней встречи деловых людей, он коротко рассказал о текущем состоянии дел в своей бывшей вотчине — и если коротко, то дела были как-то не очень. И не только рассказал, но еще и доказал это будущим акционерам, с помощью подробнейшего отчета инженера Норпе. Ну… то есть как доказал — попросту раздал каждому по персональному экземпляру. Отчет же этот был составлен по просьбе конкурсного управляющего господина Беллюстина — и то, что он был именно подробнейшим, становилось ясно при одном только взгляде на толщину укладки.

"Как она только не лопнула, бедная! Столько бумаги напихали в стандартную канцелярскую картонку, что прямо-таки удивительно. Так… Юсупов слушает с умеренным интересом, граф едва не зевает, а купец-банкир чего-то насупился. Гостеприимный хозяин как заведенный кивает головой на все слова Сергей Ваныча, а последний компаньон… последний компаньон делает вид, что ему не очень-то и интересно. Но слушает очень внимательно"

— Теперь о предполагаемом распределении паев. Простите, оговорился — акций, конечно же акций. Итак, мои предложения состоят в следующем…

Вот тут все стали внимательными и собранными — как-никак речь шла о миллионах рублей, пусть и не золотом, а ассигнациями. Князьям Юсупову и Агреневу, господам Губонину и Нечаеву-Мальцеву предлагалось "взять на грудь" по двадцать два процента акций каждому. Оставшаяся мелочь в виде двенадцати процентов делилась напополам между окончательно проснувшимся графом Игнатьевым и господином Нечаевым. Мальцеву доставалось почетное и слегка декоративное место председателя обновленного товарищества и все прилагающиеся к этому ответственному посту пряники и проблемы. Все ненадолго задумались, еще раз (на всякий случай и для собственного спокойствия) переводя прозвучавшее предложение в конкретные цифры и суммы.

"Значит полтора миллиона сразу, и сколько-то потом, на развитие и реконструкцию. Скорее всего, не очень много — как я погляжу, все присутствующие не горят желанием сильно вкладываться в новое дело, особенно живыми деньгами. Значит, часть активов пойдет на продажу. Вроде нормально? Учитывая, сколько я оттуда уже народа переманил, и еще переманю, вообще хорошо"

— Возражений нет? Вижу, что все согласны. Тогда слово Петру Ионовичу.

Достойнейший представитель купеческой династии еще разок огладил свою бороду, слегка кашлянул и отличным баритоном начал вещать. Поглядывая на Александра и "студента" графских кровей, он очень доступно и не менее подробно расписал порядок и сроки поступления озвученных Мальцевым сумм. После чего напористо и с немалой убедительностью предложил возложить тяжесть ведения всех финансовых операций по товариществу на широченные плечи Волжско-Камского банка. А ведение несуществующего пока реестра акционеров и вовсе по умолчанию осталось за Петром Ионовичем — в том плане что все присутствующие с этим молча согласились.