Светлая в академии Растона: любовь или долг (СИ) - Романова Екатерина Ивановна

— Извините за мое поведение.

Преподаватель поднял на курсантку удивленный взгляд.

— Мои высказывания о вас были неуместными. Нельзя судить о человеке только потому, что он вампир… это ведь не преступление быть вампиром. И не обязательно, что все вы убийцы и кровососы.

По мере пламенного извинения лицо преподавателя все более вытягивалось. Собственно, с лицом Суарес происходили те же изменения. Она понимала, что все это извинение преследовало лишь одну цель — оттянуть встречу с Блэквелом. Возможно, опоздать… она нервничала и не могла никак унять нервную дрожь.

— Что вас тревожит столь сильно, курсант Суарес?

Девушка нахмурилась. О вампирах она почти ничего не знала. Предположила, что, должно быть, он умеет чувствовать эмоции людей.

— Ничего, что было бы связано с вами. Извините.

Она хотела выйти, но преподаватель абсолютно спокойно, глядя в журнал, произнес:

— Ваши страхи — в вашей голове. Там же находятся бесстрашие и уверенность в себе. Советую подумать об этом.

Светлая замерла, обдумывая услышанное и улыбнулась. Возможно, преподаватель не так и плох? Возможно, действительно не стоит судить всех вампиров по одинаковым меркам?

— Спасибо, — шепнула она, зная, что преподаватель услышит, и шмыгнула в коридор, где ее уже поджидала Виктория.

Словно древняя Богиня, в красивом небесно-голубом платье, с распущенными платиновыми волосами, завитыми в легкие кудри, она стояла, прислонившись к стене. Заметив Суарес, помахала и поспешила навстречу.

— Помнишь, я обещала, что мы станем лучшими подругами? Ну что, подруга, поздравляй меня! Мы снова вместе!

— Мы? — испуганно переспросила светлая, не замедляя шага.

— Мы с Этаном! Не знаю, что ты с ним сделала, но спасибо. Он давно не трахал меня ТАК! Темный, да он вообще давно меня не трахал. А сегодня сотворил что-то невероятное, у меня даже ноги трясутся… ух! — она говорила громко, чтобы слышали все вокруг, размахивала руками, обнимала Леа, которая даже шаг ускорила и улыбалась так, словно планировала спалить своей солнечной улыбкой дотла всю академию.

— Прости, но не уверена, что ваши отношения — это мое дело, — почему-то Леа стало неприятно. Точнее, она не могла описать свои эмоции. К горлу подступил ком, не то тошноты, не то слез, не то отвращения. Хотелось плакать, крушить все вокруг… но при этом разумная часть девушки понимала — она добилась, чего хотела. Теперь ее куратор снова с Викторией, а значит интерес к Леа полностью утратил. Но от чего эта новость ее не порадовала? От чего хочется царапать грудь? От чего сердце ускорило ритм, а глаза щиплет от слез?

— Темный с тобой! А, ты же светлая… Светлый с тобой! Теперь ты первой получишь самую эксклюзивную и пикантную информацию. Не думай, что все переводчицы ветрены и безмозглы. Я щедро благодарю тех, кто мне помог. Ладно, пойду, приду в себя, после такого надо полежать. Чмоки! — девушка чмокнула светлую в щеку и грациозно удалилась.

Леа хотелось запустить в красотку камнем или на худой конец собственным ботинком. Эта самодовольная рожа вызывала у нее отвращение. Ворочала в ней темное начало. Неужели это случится? Она слышала, ей рассказывали, что в светлых может поселиться тьма и тогда они переходят в темное сообщество. Неужели подобное случится и с ней? Нет! Она не может подобного допустить! Следует навсегда выкинуть из своей головы куратора, его руки, губы…

Она решительно тряхнула головой, не понимая, что происходит. Прислонилась лбом к стене, не обращая внимания на снующих мимо курсантов. Они спешили по своим делам и, казалось, не обращали внимания на светлую. Все же, за эти несколько дней в академии она успела многое: найти друзей, найти врагов, заставить всех если не бояться, то хотя бы не трогать ее. Словно в опровержение слов, мимо проходящий Финли кинул ей:

— Тебе не жить, сучка. Я тебя уничтожу, поняла, да?

Парень выглядел пугающе: еще более красный, чем обычно, глаза горели нездоровым огнем. Его вели два охранника. Куда, зачем? И при чем здесь светлая? Девушка встревоженным взглядом проводила курсанта, судя по всему — бывшего и уныло поплелась в кабинет. Ей и без Финли проблем хватает. Одна из них сидит сейчас за преподавательским столом и наверняка ее поджидает. Не прогадала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Курсант Суарес, — раздалось из-за спины, когда светлая, казалось, уже успешно миновала стол преподавателя. Девушка прикинулась глухой и продолжила подниматься на свое место под недоумевающие взгляды других курсантов. — Суарес, — громче повторил Блэквел. Ослушаться — выйти на откровенный конфликт. Собрав в кулак всю свою волю, она глубоко вдохнула и, не обращая внимания на дрожащее сердце, развернулась.

Видеть мужчину оказалось выше ее сил. От смешанных чувств хотелось выбежать из аудитории. Страх, паника, отвращение и… обида? Эмоциональный коктейль отравленным соком разливался по венам, от чего девушка и шага ступить не могла.

— Мне помочь вам спуститься? — угроза подействовала и уже через мгновенье Леа стояла перед столом куратора.

— Во-первых, с завтрашнего дня ты посещаешь курсы сексуального просвещения для переводчиц. У меня нет ни времени, ни желания с тобой возиться. Расписание спросишь у соседки.

Девушка смущенно обернулась по сторонам и хлопала ресницами. Слышать безразличный тон куратора, наблюдать пустой взгляд в свою сторону, оказалось неожиданно неприятно.

— Во-вторых, твой дар меня больше не интересует. Ненавистные уроки со мной — окончены.

Казалось бы, светлая должна радоваться, но от этой новости засосало под ложечкой. Страшно представить, как проходят эти самые уроки сексуального просвещения. Она решила, что вечером подробно расспросит у Бри.

— В-третьих, через полчаса после огневой подготовки — жду тебя в беседке. Обсудим с тобой и Кристиной план операции.

Леа просияла, но Этан поспешил ее осадить.

— Я бы на твоем месте не радовался раньше времени. Все может закончиться очень плохо. Последнее. Завтра приезжает Эфита, чтобы поговорить с тобой.

— О чем?

— Не знаю, — пожал плечами, хотя прекрасно знал: основная цель этого политического визита — убедиться, что представителю сообщества светлых, пусть и не прошедшему инициацию принадлежности к сообществу, не был причинен вред. — А теперь занимай свое место, пара началась.

«В-третьих» перечеркнуло «во-первых» и «во-вторых». Оно оттеснило на задний план и необходимость пройти подготовку по малопригодному для практического применения предмету, и хлесткие слова, и обидный тон куратора, и даже таинственный визит Эфиты — заместительницы Эфы. Леа может помочь светлым — это куда более важно! Сможет выручить девушек, таких же, как она — светлых, молодых, желающих жить. Воспоминания о преподавателе иностранного языка так и всплывали перед глазами. Только ей причудились длинные клыки, взгляд с жаждой крови, страшные опыты, которые он производит с еще живыми людьми и сопровождающая мужчину аура страха, остужающая кровь в венах. Она, Леа, может помочь. И поможет! Настроение взлетело до небес и подарило крылья.

Лекцию слушала в пол уха, благо Блэквел не обращал на Суарес внимания, не задавал ей вопросы и вообще делал вид, что девушки не существует. В другое время этот факт неприятно ранил бы самолюбие, но только не сегодня. Ерзая на стуле, словно тот усыпан кнопками, она хотела поскорее ринуться в беседку, будто там уже ждала Кристина с планом по освобождению заложниц.

— Суарес! — третий раз повторил куратор. Леа даже вздрогнула и подняла глаза — стоит рядом, выжидательно смотрит сверху вниз. Недоволен.

— Что?

— Повторите мою последнюю фразу…

— Я… — она рассеянно обернулась, но желающих помочь не нашлось. Тогда собралась с духом и сказала правду: — Простите, я вас не слушала.

— Считаете, что тактика выживания в экстремальной ситуации — лишний предмет?

— Никак нет.

— Считаете, что, раз уж спаслись с тонущего корабля, то и в другой ситуации выберетесь?

— Не знаю… возможно…

— Проверим, — нахально улыбнулся мужчина и вмиг стало темно и тесно.