Ученье – свет, а богов тьма - Юлия Жукова

Айша дергает меня за юбку и показывает на палату, где Кир продолжает болтать с Сурлугом.

– Он нас догонит, – обещаю я и машу Киру через стекло. Достаю телефон и набираю мужу.

Встревоженный Азамат ожидает нас в своем кабинете – том самом, с антикварным столом. С ним Ирнчин, потому что я упомянула утечку информации.

Эндан закрывает дверь за спиной у Дэна и уводит детей в жилую часть. Дэн неприкрыто нервничает и зыркает на меня, как будто это я виновата, что у него язык за зубами не держится.

– Так, – оценивает ситуацию Азамат. – Что еще за беда? Про болезнь Сурлуга я слышал. Надо понимать, одной неприятности в день нам теперь мало?

– С Сурлугом-то как раз все хорошо, – вздыхаю я. – А вот кое-кто тут взял анализ у Хоса и отослал его на Землю.

Азамат хмурится.

– Хос от этого как-то пострадал?

– Нет, – пожимаю плечами я, – пока. Но теперь ЗС в курсе, что он существует.

– А вы собирались скрывать от соотечественников такую информацию? – оскорбленным тоном вставляет Дэн.

– Нет, но никто бы не умер, если бы мы подождали с сенсациями несколько лет. Хозяева леса жили тут, возможно, до заселения людьми и еще немного пожили бы без межпланетной огласки.

Азамат с Ирнчином напряженно переглядываются.

– Просвети нас, пожалуйста, – просит Азамат, – как у вас на Земле принято реагировать на такие новости?

– Это смотря что понимать под «такими», – начинаю я, одновременно с Дэном.

– У нас принято сообщать о потенциальной биологической опасности сразу по обнаружении! И любое подозрение считается достаточным основанием для сообщения.

– Так вы еще и как биоопасность его оформили?! – ужасаюсь я.

– А как я должен оформлять здоровенную хищную зверюгу, свободно живущую среди людей? Или мне вам напомнить, что диких животных запрещено отлавливать и держать в качестве домашних питомцев?

– Тише, тише, – усмиряет его Азамат. – Хос не питомец, он сотрудник и друг семьи. Вы присядьте, Лиз, ты тоже, у нас тут не суд. Меня больше интересует, что обычно следует за таким сообщением. Какие меры примет Союз?

– Предохранительные, – вставляет Дэн, усаживаясь в кресло.

– Все молчат, я рассказываю! – рявкаю я. – Значит, так. Если получено сообщение, что обнаружена форма жизни, эволюционировавшая не на Земле, на место высылают отряд ксенобиологов, задача которых – изучить строение, поведение и происхождение этой формы жизни. То есть большую часть популяции, если возможно, они изучают в природе, но, если возможно, несколько штук отлавливают и прогоняют через серию поведенческих экспериментов, а также берут образцы тканей, в идеале еще смотрят зародышевое развитие. А теперь представь, что скажут на это хозяева леса.

– М-да, – кивает Азамат. – Вряд ли они добровольно подвергнутся таким исследованиям.

– Это еще полбеды, – с энтузиазмом продолжаю я. – Если получено сообщение о биологической опасности, это значит, что присылают команду дистанционно управляемых роботов, которые отлавливают несколько особей и проверяют их на потенциальный ущерб человечеству. И в случае подтверждения планету помещают в карантин, то есть ни туда, ни оттуда никого не пускают.

– Что, навсегда? – уточняет Ирнчин.

– Теоретически – до того момента, когда опасность будет ликвидирована. То есть, например, если там какие-нибудь болезнетворные бактерии или вирусы, то до изобретения профилактики, если крупные хищники – то создают закрытые заповедники, из которых зверье не может выбраться и напасть. Но на деле, если у планеты нет особо ценных ресурсов, она так и остается пожизненно в карантине, разве что опасные виды просто вымрут в ходе местной эволюции или смены климата.

– Позвольте, но тут же люди живут, – недоверчиво улыбается Азамат. – Боюсь, что это неприемлемый вариант.

– Людей в таких случаях переселяют, – недобро усмехаюсь я.

– Людей? – удивляется Ирнчин. – Не д… я хочу сказать, не хозяев леса, а людей?

– Переселять зверей нельзя, потому что мы не можем учесть все нюансы их места в родной экосистеме, не сможем воспроизвести их в другом месте, и в итоге все подохнут. А людям что, люди приживутся. Это-то я как раз понимаю. Но! Самое интересное! Видишь ли, разумная жизнь внеземного происхождения еще ни разу не была зафиксирована. Более того, большая часть жизни, которая обнаружена на других планетах, – это всякая мелочь, максимум насекомые, ну или что-то вроде них. Поэтому о том, как обращаться с настоящими разумными инопланетянами, ни в одном законе не прописано. Есть, конечно, всякие философские трактаты на эту тему. Но мы же все ждем, что это к нам явятся представители высшей цивилизации, чтобы установить контакт и передать нам свои знания. А на вариант, что инопланетные интеллектуалы живут на деревьях и питаются сырой олениной, все предпочитают закрывать глаза. Так что, Азамат, я не знаю, что сделает ЗС, но нам надо быстро соображать, какая у нас самих позиция. Либо мы просто говорим, что господину доктору померещилось, и растираем в порошок его репутацию, либо мы признаем, что у нас действительно есть такие соседи, но как-то ограничиваем к ним доступ, только так, чтобы самим за психов не сойти…

– Если Союз начнет переселять людей, чтобы не потревожить этих «разумных», – глубокомысленно замечает Ирнчин, – то их просто всех перестреляют, и дело с концом. Лучше уж тогда пусть их переселят, так хоть какой-то шанс есть им выжить.

– Это же варварство! – ахает Дэн, решивший, видимо, что терять уже нечего. – Вы не можете позволить просто так уничтожить редкий вид, тем более имеющий высокую ценность для науки.

– Не можем! – фыркаю я. – У нас полиция учреждена меньше года назад. Да что полиция, мы только-только пробили закон, чтобы хозяев леса не отстреливали просто так, безо всякой причины! Дэн, я не понимаю, вы что, впервые с Земли выехали?

– Это я не понимаю, Лиза, – огрызается он. – Вы как будто тут родились, встаете горой за этих пещерных людей, которым невдомек, что законы надо исполнять! Только что обнимались с пришельцем, а теперь защищаете браконьеров?

– Во-первых, пришелец тут – вы. Во-вторых, я никого не защищаю, просто глупо полагаться на послушность муданжцев, они и так со скрипом принимают хозяев леса. И в-третьих, я что-то не уловила, только сейчас вы мне рассказывали про зеленую жидкость и мерзких инопланетных тварей, а теперь оскорбляете ради них всех граждан планеты заодно с присутствующим здесь Императором. Вы бы уж определились…

Дэн набирает побольше воздуха и обращается напрямую к Азамату, очевидно отчаявшись переспорить меня:

– Господин Император, не поймите меня неправильно, я просто пытаюсь поступать по закону и совести.

Я фыркаю, но Азамат, как ему это свойственно, вежливо выслушивает.

– С одной стороны, – продолжает ободренный Дэн, – так называемые хозяева леса представляют несомненную опасность как для местных жителей, так и для приезжих специалистов вроде меня.

Я открываю рот спросить, когда его в последний раз кусал хозяин леса, но Азамат бровями жестикулирует мне придержать свои возражения.

– К тому же, – добавляет Дэн, – как работник науки я обязан подвергать анализу все ранее не описанные явления природы на других планетах и позже отчитываться о результатах этого анализа соответствующим органам! Это обязательство, кстати, распространяется и на вашу жену, не знаю уж, почему она им пренебрегает. Что же касается несовершеннолетия… представителя… разумной фауны, я не был об этом осведомлен. Доктор Гринберг, однако, имея широкие полномочия императрицы, могла бы заполучить образцы тканей половозрелой особи, но почему-то не стала.

– Я себе представляю, как я к Хавису лезу с ватной палочкой, – вклиниваюсь я.

– Вашу позицию по этому вопросу я понял, – замечает Азамат. – Теперь объясните, пожалуйста, поподробнее про пещерных людей, желательно оставив за кадром мотивы поведения моей жены.

Дэн тушуется и принимается объяснять, бубня себе под нос:

– Я только хотел сказать, что в Земном Союзе приняты определенные нормы взаимодействия с окружающей средой. Я могу сколько угодно не любить и опасаться крупных хищников, но просто взять и всех их истребить – это варварство, и, если ваши подданные на такое способны, Мудангу в Союз вступать рано.

– Господина целителя забыли спросить, – тихо комментирует Ирнчин.

– Вы понимаете, Дэн-хон, что своими действиями как раз и поставили под угрозу жизнь наших разумных соседей заодно с нашими шансами вступления в Союз? – мягко интересуется Азамат.

– Ну отлично, значит, выставляйте меня психом! – взрывается Дэн. – Марайте мою репутацию, я-то что могу теперь сделать?!

– Вариант с репутацией отпадает сразу, – морщится Азамат, к огромному облегчению Дэна. – Рано или поздно правда все равно всплывет, и тогда с репутацией будут проблемы уже у нас. Теперь давайте разберемся попунктно, кто прав и в чем именно. Жаль, конечно, что среди нас нет ни одного специалиста по инопланетным животным, но вы же оба, господа медики, разбираетесь в вопросе, так что поправите меня, если что.