Неправильный лекарь. Том 3 - Сергей Измайлов

не касаюсь, — покачал я головой. А ведь он близок к ответу. — Он пропал после погромов. Больше я его не видел и, скорее всего, никогда не увижу.

— Тогда остаётся только золотой, — предположил отец, продолжая испытующе смотреть мне в глаза. Я немного напрягся, но старался не показывать вида.

— Хочешь сказать, что я в тайне от тебя забрал его из хранилища в управлении полиции? — решил я попробовать увести его с этой версии.

— Это вряд ли, Белорецкий мне сказал бы, — сказал отец. — Но куда-то пропал амулет, который помог сбежать из заключения псионику. Полиция несколько дней обыскивала дом и всё вокруг. Я вот подумал, что Боткин мог его где-то по-хитрому спрятать и сказать тебе. Ты ведь его навещал в камере после захвата псионика?

— Навещал, — с деланным спокойствием кивнул я, а сам судорожно соображал, стоит ли всё рассказать? Всё равно ведь всплывёт. — В хранилище управления как раз и лежит амулет псионика. Так что его можно не искать.

— Он точно такой же что ли? — удивился отец. Я даже не пойму, чему больше, тому, что в управлении не тот амулет, или тому, что мой амулет, если рассуждать логически, вернулся ко мне.

— На вид идентичный, скорее всего копия. Кто с кого я уж не знаю.

— И ты отвёз свой амулет артефактору, правильно?

— Ну вот, — вздохнул я. — Взял и испортил сюрприз.

— Ничего себе сюрприз! — тон голоса отца стал меняться не в лучшую сторону. — Зачем ты копаешься с вещью, которая чуть не сделала тебя овощем? Неужели одного раза мало?

— Вот поэтому я и не торопился всё рассказывать, — сказал я так, чтобы он понял, что он не прав и идёт не в ту сторону. — Этот артефакт гораздо сложнее и интереснее, чем мы себе до это представляли. Боюсь, что Баженов не знал о всех его возможностях, иначе не стал бы мне его давать.

— Или знал и поэтому нам раскурочили дом и клинику в поисках этой драгоценности, — добавил отец.

— Возможно, — пожал я плечами. — Это надо у псионика спрашивать, он этот погром организовал.

— Не будем мы ни у кого ничего спрашивать, — отмахнулся отец, отвернулся от меня и уставился на догорающие поленья. Пантелеймон подбросил ещё. — И что же такого в этом амулете нашлось, что не даёт тебе покоя?

— Я попросил Альберта Венедиктовича разобраться с ним. Он уже несколько дней проводит испытания и измерения, но пока не закончил. Когда всё встанет на свои места он напишет для меня подробную инструкцию по функционалу, активации и настройкам. При правильном использовании этим амулетом сможет пользоваться даже школьник.

— Ну, уж если Поджарский так считает, значит можно спокойно выдохнуть, — сказал отец уже более спокойным тоном. Похоже головомойку устраивать он передумал. — Тогда можно подумать по поводу амулета, лежащего в хранилище полицейского управления. Нужно его оттуда забрать. Я бы тебе посоветовал, как только ты с ним сам разберёшься, поговори с Обуховым, ты всё равно с ним чаще меня общаешься, можно сказать на короткой ноге.

— Да, пап, я думал об этом, — ответил я. Натянутая струна внутри начала отпускать. Я так долго ждал этого момента, когда разговор дойдёт до золотого амулета. В то же время по понятным причинам не торопился. Наконец-то это произошло, теперь можно забыть, как страшный сон. — Он обязательно должен знать, почему моё развитие ускорилось. Если я внезапно начну показывать такие же результаты, как Захарьин, будут большие разборки.

— Они по-любому будут, но в этом случае Обухов будет на твоей стороне и не даст растоптать, — сказал отец, подняв вверх указательный палец.

— Почему ты так уверен, что они будут? — решила уточнить мама.

— Да потому что Захарьин с рождения обладает мощным даром, несмотря на то, что изначально его род был одним из забытых. Это благодаря лично ему уже фамилия стала что-то значить. Причём много значить. И совершенствовал он свой дар долго и упорно. А тут если наш Саша нарисуется с такими же возможностями, как и у него, это вызовет кучу вопросов и проблем.

— Хм, я тут подумал, — решил я поделиться внезапно озарившей мыслью. — Если род Захарьина был малоизвестным, а тут появляется этот супергерой, не такой же ли амулет он где-то раздобыл?

— А кто тебе теперь скажет? — махнул рукой отец. — Такой информацией на улице не делятся. Тогда найдётся миллион желающих напялить этот амулет и быстро стать сильными. Если ты помнишь историю, почти двести лет назад было великое побоище, во время которого погибло много хороших людей, которые участвовали в подавлении восстания внезапно возвысившихся магов из средней прослойки. Как выяснилось, они смогли изготовить много подобных амулетов усилителей, за счёт чего и смогли биться на равных с представителями известных своей силой родов.

— Это ты имеешь в виду восстание декабристов? — решил я попробовать угадать.

— Молодец, знаешь, — кивнул он. — Это был большой урок для империи. С тех пор обращение с усилителями находится под жестким контролем канцелярии императора и Его Императорского величества лично.

— Да, помню, — кивнул я, а у самого мозг буквально взорвался.

В моем мире декабристы хотели конституцию и отмену крепостного права, а здесь это просто бунтари, решившие свергнуть императора за счёт читерским путём появившейся силы. Так это получается, что и я стану таким же читером, когда начну пользоваться амулетом. Ладно, я не буду этим злоупотреблять. Стать самым могучим для меня не главная цель. Главную вы уже знаете.

— Надоели уже эти ваши умные и скучные разговоры! — внезапно заявила Катя. — Саш, пойдём пройдёмся по парку перед сном, как раньше. Посмотри в окно, какая там погода!

Я перевёл взгляд на не зашторенное окно. В свете фонаря, стоявшего у дорожки, ведущей к воротам, медленно кружили крупные белые хлопья. Похоже ветра нет совсем.

— Ты права, иди одевайся, — сказал я, неохотно скинул плед и поднялся с кресла.

Отец не пытался меня остановить, значит разговор можно считать оконченным.

Для длительной прогулки я решил одеться потеплее, чем обычно. Наконец-то достал из коробки утеплённую шляпу с меховой подкладкой и отороченными мехом полями. Я потихоньку уже начал привыкать к местной моде. Носил как-то шляпу в студенческие годы, но она