Москва Норд-Ост - Анджей Зауха

Но уже через десять дней произошла трагедия. Девятнадцатого декабря полковник Анатолий Савельев, который во время предыдущей операции выводил из самолета пенсионера-угонщика, был застрелен своими коллегами. Это произошло во время операции у Посольства Швеции в Москве. В машину шведского дипломата, въезжавшего на территорию посольства, неожиданно сел террорист с бомбой в руках. Савельев уговорил налетчика согласиться обменять дипломата на него, Савельева. Полковник провел с террористом в стоящей возле посольства машине два часа. В какой-то момент полковник почувствовал себя плохо, вероятно, это был сердечный приступ. Подошел врач, попросил террориста помочь вытащить больного из машины. Террорист вышел через заднюю дверь и помог положить офицера на снег. Бегущие к машине спецназовцы открыли огонь из автоматов очередями от бедра. В ураганном огне погиб бандит, но и в лежащего на земле Савельева попали четыре пули.

Во время штурма захваченного террористами театра на Дубровке, коммандосов «Альфы» поддерживали десантники из «Вымпела», как это происходило и во время штурма дворца Амина в Кабуле (тогда «Вымпел» назывался еще «Зенит»). В мирное время главным заданием вымпеловцев является борьба с террористами, пытающимися захватить атомные электростанции или добраться до ядерных боеголовок. Но, будучи специалистами высокого класса, воевали и с чеченскими партизанами. В военное время их целью является уничтожение объектов на территории противника, главным образом атомных электростанций.

Подробности операции антитеррористической группы «Альфа» в театре на Дубровке до сих пор окружены строжайшей тайной. В российских СМИ после завершения драматических событий появились интервью с офицерами, анонимно рассказывавшими об операции, нельзя, однако, с уверенностью сказать, насколько эти рассказы соответствовали действительности. Несомненно, часть из них имела пропагандистский характер. Я все-таки собрал их воедино, поскольку они являются единственным источником информации об операции по освобождению заложников, некоторые подробности поражают своей жестокостью и многое говорят об условиях, в которых проводилась эта операция. Я использовал материалы газет «Известия», «Московский комсомолец», «Газета», а также телеканалов ОРТ и РТР.

По официальной информации, в штурме приняло участие около двухсот бойцов «Альфы» и «Вымпела». Цифра эта кажется мне завышенной, - возможно, речь идет обо всех участниках антитеррористической операции, в том числе и снайперах, занявших позиции в соседних с театром домах.

Представляется, что непосредственно в операции приняли участие несколько десятков человек, иначе они просто мешали бы друг другу. В одном из материалов я нашел информацию о том, что «Альфа» была разделена на десять групп по два-три человека. Эта версия кажется мне наиболее близкой к правде.

Перед началом операции все ее участники, «альфовцы», спасатели и милиционеры, повязали на оба рукава мундиров широкие белые повязки. Это был знак, позволяющий отличать их от террористов, одетых, в общем, в такие же мундиры. Офицеры «Альфы» в начале операции были в противогазах, но скоро их сняли, так как они просто мешали, как объяснил потом один из спецназовцев. У «альфовцев» на вооружении были проблесково-шумовые гранаты, автоматы с глушителями «Вал», калибр 9 мм, которые являются штатным оружием российских специальных разведывательно-диверсионных частей.

Стоит отметить, что офицеры антитеррористической группы, выполняя приказ оперативного штаба или Кремля, шли в театр почти на верную смерть. Вероятность того, что здание со всеми находившимися там людьми взлетит на воздух, была огромной. Это прекрасно понимало руководство оперативного штаба. Когда в театре раздались выстрелы, к журналистам вышел Сергей Игнатченко, пресс-секретарь ФСБ, и заявил, что террористы начали расстреливать заложников, поэтому спецназ был вынужден пойти на незапланированный штурм театра. Это было вранье, но оно имело глубокий смысл - если бы дело дошло до взрыва, спецслужбы имели бы оправдание - не было выхода, мы начали штурм, чтобы спасать людей. А ведь тогда никто уже не смог бы проверить, действительно ли чеченцы стали расстреливать людей. Но логики в словах Игнатченко не было. Ведь расстрел заложников не имел, с точки зрения террористов, никакого смысла, они же ждали прихода Казанцева, и в этой ситуации любое убийство было бы просто глупостью. Мало этого, заложники утверждают, что, когда один из узников побежал по спинкам кресел, и началась стрельба, террористы явно испугались последствий! Прямо-таки извинялись и просили передать, что они не хотели убивать зрителей.

Спецподразделения начали занимать здание на Дубровке уже через несколько часов после его захвата чеченцами. Это было не сложно, так как большая часть здания была пустой, - как мы помним, террористы, проведя разведку, отошли в зрительный зал и не охраняли даже коридоры на первом этаже. Поэтому в первую же ночь десантники заняли гей-клуб «Центральная станция», расположенный далеко от зрительного зала в подвалах театра с задней стороны зоны Б. Но это мало что давало. Клуб отделен был от театра металлической дверью и замурованным проходом.

Позднее, по официальной информации, спецназовцам удалось проникнуть в помещения, непосредственно примыкающие к зрительному залу, пробить стену и установить в отверстии видеокамеры и микрофоны, благодаря которым они могли контролировать действия террористов. Трудно сказать, правда ли это. Один из «анонимных альфовцев» сказал журналисту «Газеты», что его товарищи пытались найти вход в театр с крыши, но он был заблокирован.

Пресса много писала о том, что командос помогли диггеры (люди, обследующие канализационные системы и подземные коммуникации). Но это не соответствует действительности. Диггеры действительно появились у театра, но заявили, что по канализации в театр попасть невозможно.

«То, что скоро начнется штурм, мы уже поняли, но даже в штабе этого никто не знал. Откуда и кто отдал последний приказ - мы не знаем. Мы были готовы. Террористы затаились, было абсолютно тихо. Только пьяный генерал милиции чуть было все не испортил. Притащился в новеньком полевом мундире, стал у кого-то вырывать из рук автомат, кричал, что он сам с ними со всеми разделается. Мы автомат у него отобрали. Ну и отмолотили его, ясное дело, до потери сознания. Он в себя пришел, смотрит на нас: «Что это было? В меня стреляли?» - цитирует офицера «Альфы» «Газета».

Около пяти утра все участники штурма находились на исходных позициях: в подвалах, за театром у служебного входа и в строении зоны Б, на втором этаже, там, где начинался коридор, за огромным плакатом ведущий непосредственно к зрительному залу, в фойе второго этажа. Еще одна группа укрывалась в темноте под стеной Дома культуры со стороны улицы Мельникова - она должна была атаковать через главный вход.

После штурма газеты писали, что спецназовцы взрывами проделали проходы в стенах, чтобы без задержек прорваться внутрь. Это не правда, слух о подрыве стен появился из-за того, что в здании действительно были слышны громкие взрывы, но из собранных мною информаций следует, что это взрывались гранаты, главным образом проблесково-звуковые, которые использовала «Альфа». Инженер Александр Кастальский, который ремонтировал здание Дома Культуры после теракта, утверждает, что в стенах не было никаких проломов от взрывов. Впрочем, в этом вообще не было необходимости. В здании было достаточно много, причем никем не охраняемых, проходов, чтобы можно было без особых проблем проникнуть в театр.

Атаку спецназа предваряла газовая атака. По поводу времени ее начала появилось много противоречивой информации. Вероятнее всего, пуск газа в помещения театра был начат около 5.20 утра и продолжался примерно пятнадцать минут. Все это время «альфовцы» неподвижно ждали сигнала. Активная фаза штурма началась без нескольких минут шесть и продолжалась, по разным данным, от пятнадцати до двадцати восьми минут. В это время, по крайней мере в части здания, был отключен свет.

«Начал действовать газ, пошли в атаку штурмовики. Нас было примерно столько же, сколько террористов. У каждого из нас на рукаве широкая белая повязка. Мы шли через мины, ловушки, даже не глядя на них, - надо было как можно скорее ворваться в зал, отрезать «чехов» (так российские солдаты часто называют чеченских партизан) от заложников. Отрезали. В зале мы в один миг положили всех шахидок и несколько террористов. Вошли саперы, начали разминирование. Через минуту стало ясно, что взрыва не будет», - цитирует «Газета» бойца «Альфы».

«Операция началась после первых же выстрелов в зале, - рассказывает в репортаже телекомпании РТР офицер "Альфы", который входил с левой стороны здания, от улицы Мельникова, через коридор на первом этаже в сторону фойе. - Мы входили в здание очень тихо, чтобы никто нас не заметил, потому что приказа штурма еще не было. Обнаружение наших действий активизировало бы террористов, а мы не могли этого допустить. Мы проникли в помещение рядом с туалетами. Обнаружили террориста, которого ликвидировали выстрелом из пистолета с глушителем. Тут мы заняли позицию, это был наш рубеж перед штурмом.