Ведьмина поляна – 2 - Василий Головачёв

эти «дроны» часто. Но сопровождавшие ворона стрекозы имели, очевидно, другое предназначение. Отлетев в сторону, они сели на корпус самолёта и… заговорили!

Конечно, этот писк нельзя было сравнить с человеческой речью, да и пищали они вразнобой, но не приходилось сомневаться, что ктыри несли сообщения, записанные на росичском языке. Звучали они невнятно, а смысл записей сводился к угрозе и предложению экипажу самолёта сдаться в плен. Причём в них дважды повторилось имя – Максим.

Стрекозы умолкли.

Ворон в сетке каркнул, качая клювом вверх-вниз. Было видно, что ему крепко досталось: из хвоста птицы были выдраны перья, на левом крыле тоже не хватало перьев, а из разбитой головы стекала на шею ниточка крови.

– Бедный! – Окулина вынула ворона из мешка, погладила по спине. – Сладик, полечи и помой.

– Подождите! – остановила их Любава. Взяла ворона, положила ему на голову ладонь, напряглась.

Глаза девушки расширились. Через несколько секунд она отняла руку, передала птицу Максиму.

– Мрак ему в сердце! Читай!

Он послушно проделал ту же процедуру, вошёл в сознание птицы, «нащупал» память и услышал:

– Слушайте повеление Великого Архонта Великотопи! – Фраза была произнесена на росичском языке, но потом сменилась русской речью. – Если хотите, чтобы ваш сотник Гвидо Орловец остался жив, пошлите мне русского переходца Максима. Мы с ним не договорили в прошлый раз. Условия такие: продолжение разговора на моих условиях! Если только русский не струсит. Вид оружия выбираю я. Побеждает Максим – сотник останется жив! Великий гарантирует свободу обоим. Даём полгодыны на обдум ришення. В случае отказа Гвидо будет казнён, а вы на своём аппарате будете уничтожены! Убежать не сможете, дальность действия мракобоя – сотни лиг! Для ответа вышлите назад беспилотники.

Максим снял руку, застыл статуей.

– Прочитал? – не дождалась реакции мужа Любава.

Он кивнул.

– Гвидо жив, – добавила она.

Максим с трудом проглотил ком в горле.

– Я его… не бросал…

– Знаю.

– Как они узнали, что мы подошли к флоту, если успели подготовить ворона с письмом?

– Нас заметили. Либо с катеров, либо где-то прятался лопотоп.

– Подводная лодка! – Максим смахнул со лба выступивший пот. – Дьявол! Какой же я тупой!

– Не ругай себя, всё предвидеть невозможно.

– Но я должен был! Тем более что почувствовал засаду. Интуиция укусила меня комаром!

– Чем?!

Он отмахнулся.

Переводящий взгляд с сестры на её мужа и обратно Малята фыркнул.

– В чём дело? Что вы всполошились?

Любава коротко рассказала собравшимся в кружочек ратникам о сообщении конунга, принесённом вороном.

– Как ему удалось?! – удивился парень.

– Наверно, Гвидо взяли в плен.

– Я не об этом. Как выродкам удалось поймать врана и сделать запись в голове?

– Они давно экспериментировали с устройствами внушения и защиты от мысле-волевого воздействия, – сказала Марфа. – Искали замену «третьему глазу». Это мне ещё учитель по психотренингу говорил в познаваре. Значит, выродки научились пользоваться атлантской аппаратурой для внушения.

Любава внимательно присмотрелась к Максиму, сидевшему с бледным лицом.

– Нам дали полгодыны…

Он очнулся; полгодыны на росичском языке примерно означало почти час на русском.

– Я пойду к нему!

В салоне стало тихо.

Глаза Любавы стали огромными.

– Ты с ума сошёл! Нет!

Он покачал головой, скривил губы в слабой полуулыбке.

– Я пойду туда! Слышала, что сказал конунг? Заранее обвинил в трусости! Когда мы отступали на хладоносце, Гвидо остался прикрывать наши спины без колебаний! Теперь мой черёд.

– Но конунгу верить нельзя!

– Знаю, и тем не менее я пойду!

– Тогда и я с тобой!

– А ты не пойдёшь! – отрезал пограничник, отгоняя мыслишку: вдвоём было бы легче. – Если что-то пойдёт не так, ты меня поддержишь дистанционно. Зря мы, что ли, тренировались?

– Мы все поможем! – воскликнул Малята. – Если эта выродская гадина затеет подлянку, мы подгоним самолёт и заберём тебя!

– Нас.

– Э… ага, вместе с Гвидо, конечно.

– Может быть, подождём подхода нашей эскадры? – неуверенно сказала Окулина. – Она должна была выйти следом за нами. Тридцать болотоходов, двести глушебоев, да ещё и хтон.

Любава покачала головой.

– Нам дали всего полгодыны, а эскадре топать сюда не меньше шести годын. Даже если она вышла вслед за самолётом, князю ещё плыть и плыть. К тому же разогнаться им не даст хтон. Макс, решай.

Он глянул на шеренгу кораблей Еурода, края которой начали медленно расходиться, охватывая самолёт подковой.

– Посылай врана!

– Жалко! – сморщилась Окулина.

– Зачем врана? – возразил Малята. – Пошлите ктырей, вон они сидят, крылья чистят.

Действительно, четвёрка стрекоз продолжала ползать по носовой обшивке самолёта, изредка постукивая по ней брюшками, словно напоминая о себе.

– Молодец! – похвалил парня Максим.

Высунувшись из проёма – люк всё ещё оставался открытым, – он постучал пальцем по обшивке.

– Ползите сюда!

К оживлению ратников, ктыри послушались, подползли, ворочая своими страшными бельмастыми глазами.

– Летите к хозяевам! – приказал пограничник. – Передайте, через годыну я буду на хладоносце! Пусть ждут!

Стрекозы покачали брюшками в раздумье, перебирая лапками, но улетать не спешили.

– Летите, дураки! – рявкнул он, шлёпнув ладонью по корпусу.

Стрекозы дружно сорвались с места и умчались.

– Ты уверен, что они передадут твои слова конунгу? – с сомнением спросила Марфа.

– Ктыри – искусственные создания, их наверняка снабдили передатчиками и записывающими чипами, иначе зачем бы их отправили вместе с враном? Именно на такой случай.

– А если нет?

– А если нет – наверняка конунг направит к нам живого парламентёра. Подождём.

– А что, если мы пойдём все вместе?

Максим рассмеялся, хотя ему было совсем не до смеха.

– Благодарю, Марфуша, однако я пойду один. Нет смысла рисковать всем отрядом. Возможен вариант, когда вам придётся принимать непростое решение.

– Какое?

– Напасть или спасаться бегством, – с горькой усмешкой ответила Любава, глаза которой были полны тревоги.

– Ну, только не спасаться!

На душе Максима расцвёл подснежник.

– Мы победим! – объявил Малята.

Глава 24

Максим оказался прав. Неважно было, что послужило гвардейцам конунга отправной точкой для последующих действий, то ли сообщение ктырей, то ли отсутствие попыток самолёта сбежать с театра военных действий, но спустя сорок минут после отлёта стрекоз с хладоносца «Брама Господня» спустили бот, и судёнышко понеслось к самолёту, вооружённое мортирой на носу.

Максим совсем забыл о том, что еуродцы возродили промышленность и научились изготовлять оружие более крупного калибра, нежели шмайссеры. И хотя до производства ракетных комплексов выродкам было ещё далеко, а калибр огнестрельного оружия не превышал сорока пяти миллиметров, всё же пулемёты и пушки-сорокапятки являлись действенным средством уничтожения живой силы противника, вооружённого мечами. Глушары росичей решали проблему защиты лишь отчасти.

Вместе с экипажем на катере приплыл посланец конунга, офицер-гвардеец в чёрно-красном мундире, украшенном рядом сверкающих крестов