Золотая клетка - К. Лумари

них с разинутым ртом, когда читала о том, что сделали эти люди.

Когда я дошла до досье на семью Эрин, мой желудок скрутило. У Мэйсона были ее фотографии после пожара. Я знала, что ее травма была получена в результате прыжка с одного из балконов, потому что она была заперта внутри. Я просто не ожидала, что ее лицо было так сильно избито. Вместе с этими бумагами был отчет о том, что у нее был разрыв влагалища.

Меня чуть не вырвало. Я немедленно поискала файл Джейсона. В нем было много вещей, которые свидетельствовали о шаблонном поведении — его и Лиама. Их родители тратили больше денег на то, чтобы скрывать свое дерьмо, чем на их воспитание.

Там было досье на всех, и потом в одном говорилось: Миллеры. У меня на душе стало как-то странно, когда я открыла этот файл. Фотографии моих родителей, даже с тех далеких времен, когда они были слугами. То, что заставило меня остановиться, было одно фото, на котором были две пожилые пары. Я прикоснулась к фотографии, и мне стало грустно, потому что это было так близко, как я когда-либо была к своим бабушкам и дедушкам. Я не знаю почему, но я тут же расплакалась. Посмотрите на нас сейчас. У нас не было семьи. Какой парой мы были. Он убил своих родителей, а я оставила своих на растерзание волкам.

Я должна быть рядом со своим ребенком. Мне хотелось, чтобы мой ребенок узнал все то, чего не знала я. Мне хотелось, чтобы моего ребенка любили так, как не любили меня. Но больше всего я хотела, чтобы у моего ребенка было два любящих родителя.

Я задержалась в кабинете Мэйсона еще немного, потому что запах в этом месте успокаивал меня. У него в кабинете был красивый нож для вскрытия писем из оникса, с которым я играла, когда дверь распахнулась.

Там стоял Мэйсон, и он совершенно не выглядел счастливым.

— Какого черта ты здесь делаешь? — закричал он, и я вздрогнула.

Я ощетинилась от его тона. Я сжала нож в руках и встала. Его глаза скользнули от моего лица вниз по моему телу, и то, как приоткрылся его рот, сделало со мной забавные вещи, которые я пока проигнорировала.

Однажды он заставил меня ползать, но не больше.

Почувствовав себя храброй, я направила на него нож для вскрытия писем.

— Ты ничего не можешь мне сделать, — выплюнула я.

Он спокойно сделал шаг внутрь.

— Неужели, ты так думаешь?

Я вызывающе вздернула подбородок.

— Я мать твоего ребенка.

Он одарил меня порочной улыбкой, и я мельком увидела эти пирсинги, которые сводили меня с ума каждый раз, когда они приближались к моему телу.

Он направился ко мне, держа одну руку в кармане, а другую поднял и указал на меня.

— Не двигайся, — потребовал он.

Ага, и знаете, чего я не сделала? Я его не послушала. Я сделала шаг назад и пошла в противоположном направлении. Улыбка на губах Мэйсона стала шире, и будь я проклята, если это не изменило все его лицо. Мне захотелось просто стоять рядом и понаблюдать за ним.

Он выглядел совсем другим человеком. Трудно поверить, что Мэйсон до меня и тот, кого я предала, были одним и тем же человеком.

— Отпусти меня! — закричала я, когда он подбежал и схватил меня.

Он потащил меня обратно к своему столу и усадил на него, а сам подошел и сел на стул.

— Я твоя пленница?

Он наклонился вперед и начал водить пальцами по моим голым ногам.

— Что это на тебе надето? — он возразил.

— Эти вещи были на другой стороне твоего шкафа, поэтому я предположила, что они для меня, но, может быть, они принадлежали тому, с кем ты тра…

Я поперхнулась, когда он засунул в меня два пальца.

— Молчи, если ты собираешься говорить только глупости, Аспен.

Я едва могла дышать, но меня это устраивало, потому что его комментарий наполнил меня радостью.

— Я хотела выйти, но мне не позволили.

— Так ты предположила, что я держу тебя здесь как пленницу?

Я закусила губу и кивнула.

— А ты, не могла хотя бы предположить, что я делаю это ради твоей безопасности?

Нет, я об этом не подумала в таком ключе, но это было написано у меня на лице. Удивление.

— Лиам все еще на свободе, и мы с тобой знаем, что если он доберется до тебя, то прикончит. Так что я просто защищаю тебя.

Из-за ребенка — конечно же.

— Дверь была открыта, так что я не думала, что вторгаюсь.

Он водил пальцем по моим ногам и кивнул.

— Просто не приходи сюда больше.

Мои глаза наполнились слезами, и я обвинила во всем гормоны.

— Какого черта? — прошептал он, и его рука обхватила мою щеку. — Если ты хочешь выйти, я отвезу тебя.

Я покачала головой. Теперь моя тяга к еде исчезла, так что я больше ничего не хотела. Я просто хотела уйти.

— Я больше ничего не хочу. — Мой голос звучал плаксиво и по-детски.

— Давай, пойдем. — Он встал, чтобы помочь мне слезть со стола.

— Не волнуйся, я больше никогда сюда не приду.

— В чем твоя проблема? — разочарованно спросил он.

Я вела себя неразумно, и мне не хотелось ничего говорить, но вместо этого я заговорила, и, возможно, мне следовало держать рот на замке.

Я вытащила нож для вскрытия писем и помахала им перед его лицом.

— Ты используешь это, чтобы порезаться? Так вот почему ты не хочешь, чтобы я была здесь?

Он отпустил мою руку и откинулся на спинку стула.

— Ты, блядь, издеваешься надо мной?

Страх прошел сквозь меня. И я сразу же почувствовала себя виноватой, потому что оскорбила его.

— Прости, — прошептала я.

— Нет, это не так, — решительно сказал он. — Как давно ты хотела спросить об этом?

Очень давно, если быть честной. Я просто не понимала, как, нанося себе порезы снова и снова, он чувствовал себя лучше.

— Я не понимаю, как то, что заставляет тебя чувствовать боль, дает тебе освобождение.

Он посмотрел на меня, и его лицо было таким честным и искренним, что мне захотелось встать на колени и извиниться перед ним.

— Если бы я знал ответ на этот вопрос, Аспен, я бы давным-давно оставил тебя в покое.

Я ахнула. Я не знала, что он имел в виду, но я понимала, что это было все, что я могла получить от него в качестве объяснения.

— Здесь пахнет тобой, — сказала я