Все о внешней разведке - Александр Колпакиди

Здесь надо отметить, что хотя после заключения в январе 1925 года Пекинского договора в Токио начало функционировать советское полпредство, постоянной резидентуры ИНО ОГПУ при нем не было. Некоторое время обязанности резидента исполнял некто Сверчевский. Но его деятельностью в Центре были недовольны, так как он в основном занимался интригами внутри полпредства, и в конце 1926 года Сверчевский был ото­зван в Москву.

Первая постоянная легальная резидентура ИНО ОГПУ появилась в Токио в марте 1928 года, когда туда прибыл Владимир Павлович Алексеев. Под фамилией Железняков он стал первым резидентом внешней раз­ведки в Японии. Алексеев пробыл в Токио до 1931 года, когда его сменил Иван Иванович Журба (Шебеко), до этого с января 1928 года бывший резидентом ИНО в Дайрене под прикрытием должности консула. Но в связи со специфическими особенностями японского общества и жестким контрразведывательным режимом особых ус­пехов в конце 20-х годов токийская резидентура не дос­тигла. Впрочем, Алексееву неоднократно удавалось полу­чать важную информацию во время официальных при­емов и конфиденциальных бесед с аккредитованными в Токио дипломатами. Но все же гораздо более продуктив­но работали по Японии резидентуры, действовавшие в Сеуле, Харбине, Шанхае и других городах Китая.

Алексеев Владимир Павлович

1900-1988.

Член РКП(б) с 1919г. Председатель Гомельского укома ВЛКСМ, сотрудник Земельного отдела уездного исполкома.

В 1919—1920 гг. служил в РККА, затем в органах ВЧК-ОГПУ, уполномоченный Восточного отдела ОГПУ.

В 1925 г. окончил восточный факультет Военной акаде­мии РККА, после чего был направлен на заграничную разведработу в Харбин.

С 1928 г. работал в полпредстве СССР в Токио под именем Владимира Владимировича Железнякова: с апреля 1928 по апрель 1931г.— второй секретарь, в 1932— 1934 гг. — первый секретарь полпредства и генконсул.

В 1935—1937гг. — референт по Японии секретаря ИККИ О. В. Куусинена. Был репрессирован. Находился в заключе­нии. Освобожден и реабилитирован.

Шебеко (Журба) Иван Иванович

1896 — 2.02.1940.

Родился в с. Смородинка в Белоруссии в крестьянской семье. В августе 1915 г. призван на военную службу. В 1919 г. вступил в РКП(б).

В 1919 г. (с января по апрель) служил в РККА. С мая 1919 г. — в ВЧК-НКВД, был уполномоченным ОГПУ в Туркреспублике по Восточному отделу ОГПУ. Окончил во­сточный факультет Военной академии РККА (1925) и на­значен в распоряжение ОГПУ. Секретарь консульства в Кобе (Япония) в 1925—1927 гг., вице-консул в Сеуле (Корея) в 1927— 1928 гг. консул в Дайрене (Китай) в 1928—Ї930 гг. В 1931—1932 гг. — агент НКИД во Владивостоке.

В 1933—1938 гг. — второй секретарь полпредства СССР в Японии.

Арестован 27 марта 1939 г. Расстрелян 2 февраля 1940 г.

Реабилитирован в 1956 г.

Так, еще в 1923 году харбинская резидентура получи­ла информацию о наличии у Японии планов создания в Северной Маньчжурии независимого мусульманского района с целью развертывания разведывательной работы в мусульманском движении в советской Средней Азии. В 1924 году через горничную чиновника японского гене­рального консульства в Харбине были получены важные японские документы, в том числе около 20 шифров. А в 1928 году сотрудники харбинской резидентуры достали материалы о планах Токио образовать в Маньчжурии Независимую Маньчжурскую республику.

Однако наибольшего успеха по раскрытию военных планов Японии в отношении СССР в конце 20-х годов удалось достичь сеульской резидентуре ИНО ОГПУ, ко­торой в 1927—1929 годах руководил Иван Андреевич Чичаев.

Чичаев Иван Андреевич

1896— 15.11.1984. Полковник.

Родился в с. Ускляй Кокчетавского уезда Акмолинской области в крестьянской семье. Окончил церковно-приходскую школу. С 1911 г. проживал в Москве, работал рассыль­ным, грузчиком, книгоношей.

В 1916 г. призван в армию, воевал на Юго-Западном фронте. После Февральской революции 1917 г. являлся чле­ном полкового Совета солдатских депутатов, избирался председателем дивизионного комитета.

С 1919 г. И. А. Чичаев — сотрудник ВЧК, председатель ревкомиссии и ЧК г. Рузаевки. С 1920 г. — председатель ЧК на станции Алатырь. В 1921—1923 гг. — представитель ГПУ на Московской ж. д., обеспечивал, восстановление желез­нодорожного транспорта.

В декабре 1923 г. командирован по линии КРО ОГПУ в Монголию под прикрытием должности зав консульским отделом полпредства СССР. В 1924 г. переведен в ИНО ОГПУ. С 1924 г.— резидент внешней разведки в Тувинской Рес­публике под прикрытием должности консула СССР в Кы­зыле.

В 1925-1927 гг. - референт НКИД.

С сентября 1927 г. И. А. Чичаев — резидент ИНО ОГПУ в Корее под прикрытием должности генерального консула СССР в Сеуле. В сложной обстановке оккупации страны японцами привлек к сотрудничеству офицера японской по­литической полиции Абэ, который передал в резидентуру множество материалов о планах японского правительства. Наиболее важным из них был так называемый «Меморан­дум Танаки» — сверхсекретное письмо премьер-министра Японии императору Хирохито, в котором излагались ос­новные направления внешней политики возглавляемого Танакой кабинета министров на длительный период, вклю­чавшие оккупацию Китая, МНР, Индии, Малой и Цент­ральной Азии, а также планы агрессии против Советского Союза.

В 1930 г. И. А. Чичаев вернулся в СССР, работал в аппа­рате НКИД, затем — начальником отделения ИНО ОГПУ.

С 1932 г. — резидент в Выборге под прикрытием долж­ности генерального консула. В 1934 г. — резидент в Эстонии. В 1935—1938 гг. — в центральном аппарате разведки.

С августа 1938 по апрель 1939 г. — резидент в Риге.

В октябре 1940 г. под прикрытием советника полпредства СССР в Швеции направлен резидентом в Стокгольм.

21 июня 1941 г., за несколько часов до начала Великой Отечественной войны, И. А. Чичаев был отозван в Моск­ву и назначен начальником 5-го (англо-американского) отдела 1-го управления НКГБ СССР. С началом войны переведен в Особую группу при наркоме, где стал гото­виться к работе резидентом в оккупированных северо­западных районах страны по развертыванию там партизан­ского движения. Однако накануне заброски в тыл врага получил приказ наркома ГБ В. Н. Меркулова заниматься эвакуацией сотрудников аппарата разведки и. членов их семей в Новосибирск.

После возвращения в Москву совместно с В. М. Зару­биным принимал участие в переговорах с миссией британ­ской разведки СИС о взаимодействии в борьбе против на­цистских спецслужб. В результате переговоров было подпи­сано соглашение о сотрудничестве.

С сентября 1941 г. — представитель НКВД в Лондоне, одновременно с 1944 г. — поверенный в делах СССР при союзных эмигрантских правительствах.

В мае 1945 г. получил назначение резидентом в Хель­синки. Однако по пути из Лондона в СССР поступило новое назначение, и И. А. Чичаев отправился в Прагу в качестве резидента и советника НКГБ под прикрытием чрезвычайного и полномочного посланника СССР в ЧСР И.Тихонова.

В 1947 г. по возвращении в Москву работал начальником отдела, а затем, с 1948 г., — заместитель начальника Управ­ления КИ при СМ-МИД СССР. Одновременно преподавал в ВРШ. В 1951 г. командирован в Берлин во главе специаль­ной оперативной группы по работе с перебежчиками из западных оккупационных зон.

В 1952 г. после перенесенного инфаркта вышел на пен­сию по состоянию здоровья.

После отставки занимался литературным трудом. Автор трех книг («Незабываемые годы», «Страницы минувших дней», «Рузаевка на заре Октября»), многочисленных ста­тей и очерков.

Умер в Москве.

Награжден орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденами Красной Звезды и «Знак Почета», мно­гими медалями. Чрезвычайный и полномочный посланник 2-го ранга (1945).

Прибыв в Сеул в сентябре в качестве консула, Чичаев через некоторое время обратил внимание на молодого японского офицера Хироси Отэ. Будучи специалистом по. России, Отэ принимал участие в оккупации советского Дальнего Востока, а с 1923 года служил в Корее в Главном жандармском управлении в Сеулe. Его задачей было поддержание контактов с представителями белой эмиг­рации и вербовка среди русских, китайцев и корейцев агентуры для разведывательной деятельности на терри­тории СССР.

Отэ привлек к себе внимание Чичаева тем, что не скрывал своего желания подзаработать на перепродаже земельных участков, принадлежавших царской миссии в Корее. И однажды, в 1927 году, по указанию Чичаева сотрудник резидентуры Василий Васильевич Кузнецов под благовидным предлогом пригласил Отэ к себе домой. В ходе доверительной беседы Отэ согласился сотрудни­чать с советской разведкой. При этом он сослался на материальные затруднения. Так в сеульской резидентуре ИНО появился ценный источник, которому присвоили оперативный псевдоним Абэ.

Среди переданных Отэ материалов необходимо на­звать документы Генерального штаба японской армии, штабов Квантунской и Корейской армий, Главного жандармского управления, полиции, генерал-губернаторства Кореи, японской разведки и контрразведки. Но самое главное— он передал Чичаеву документ, имев­ший высшую степень секретности, содержание которо­го было немедленно доложено И. Сталину. Это был ме­морандум, составленный в 1927 году премьер-мини­стром и министром иностранных дел Японии генера­лом Танакой, в котором излагалась: программа японс­кой военной экспансии и борьбы за мировое господ­ство. Позднее эту программу назвали «Меморандум Танаки». Для того чтобы понять важность этого докумен­та, необходимо ознакомиться с некоторыми выдержка­ми из него: