Феодора. Циркачка на троне - Гарольд Лэмб

Существует и ещё одна легенда Прокопия, берущая начало в реальной жизни или, по крайней мере, в общественном мнении — легенда о демоне-императоре, расхаживающем по коридорам дворца то с головой, то без головы и прислушивающемся к голосу своего спутника. Всё это отражает представление о Юстиниане как о человеке, одержимом своими планами, не обращающем внимания на окружающую действительность. Интересно проследить распространение этой легенды, особенно после смерти Феодоры. Существуют и более свежие примеры подобного феномена.

Возможно, неправильное истолкование мыслей, собранных в «Тайной истории», не было запланировано Прокопием. Его игра на маленьких слабостях и желаниях сильных мира сего извратила картину эпохи, в которой они жили. Автор предлагает бесценные наблюдения, и, читая его страницы, мы представляем себе эпоху в виде мозаики этих наблюдений и повторяем ошибку Вольтера, назвавшего эпоху Юстиниана «эрой глупцов». Жадность, прелюбодеяние и непоследовательность подчёркиваются; мы выискиваем заманчивые эпизоды безнравственности или предательства и готовы поверить, что пороки и желания горстки людей диктовали события. К этим искажениям Прокопия Гиббон добавил свой приговор, придумав сказку про императоров Константинополя, обличающую их «слабость и несчастья».

Большей частью из-за этой двойной клеветы и нашего незнания истории государств, расположенных к востоку от Тибра, мы представляем первых византийцев как вероломных марионеток, восседающих на позолоченных тронах, далёких и религиозно фанатичных, живущих в век застоя. Они предстают перед нами призраками Рима. Мы считали, что императоры жили так в течение тысячелетий, не предпринимая никаких усилий что-либо изменить.

Теперь отношение к первым византийцам меняется. Выявляются контуры совершенно другой эпохи и характеров.

Мир Юстиниана и Феодоры

«Это великий поворотный момент в истории Средиземноморья»[9]. Константин и его последователи пытались создать новую империю вокруг города Святого Августина, который стал бы её центром и мог бы защитить империю с востока. Императоры были первопроходцами и трудились с нечеловеческой силой.

Поколение Юстиниана и Феодоры отмечено ростом достижений. Опасность и чрезвычайные ситуации стали обыденными. Люди накапливали научные знания прошлых лет, используя их в своих целях. Дни проходили в непрерывном труде. Игрища на ипподроме помогали отвлечься от напряжения.

Ведущей силой эпохи стал гуманизм. После восстания «Ника» смертную казнь отменили. Нарушители закона лишались собственности или высылались; заговорщиков отправляли в монастыри; побеждённые короли жили в отставке в сельской местности. Отшельники, бичующие правителей, получали вознаграждение; ни одного Савонаролу не отправили на костёр. С другой стороны, многие заговорщики не пытались захватить власть, они лишь хотели отстранить тех, кто причинял вред государству.

Общий настрой — жизнерадостный, за исключением периода бедствий. Великие личности получают прозвища. Феодора не отказалась от фокусов цирковой актрисы даже на троне. Боккаччо посмеялся бы над речью императрицы и её прислужниц, когда те досаждали знатному вельможе. Часто во дворце слышалась музыка виол, флейт и органов. Она играла для Феодоры, когда та шла принимать ванну, и для подъёма духа римлян, которые сочинили тысячу гимнов. Отголоски той музыки уцелели в «григорианских» песнях запада в тёмные века. Поэты слагали стихи, повествующие об охоте, старых греческих мифах и скитаниях Александра Великого.

В воздухе царил дух Возрождения. Он напоминал эпоху кватроченто, когда люди могли применять новые достижения науки к полученным ранее знаниям. Иоанн из Каппадокии мог бы стать восточным Козимо де Медичи; у Прокопия же было отдалённое родство с Никколо Макиавелли.

Помощники императора

Вероятно, Юстиниан сделал бы меньше, чем Феодосий или Гераклий, не будь у него нюха на помощников. Он взял Иоанна из Каппадокии из-за стола сборщиков налогов, а Белизария — из приграничного гарнизона.

Эти первые люди империи, само собой, не были фаворитами императора. Но, раз избрав их, Юстиниан всю жизнь заставлял их исполнять свой долг. Если следует воздать по заслугам множественным достижениям его эпохи, то похвала должна быть в первую очередь адресована помощникам правителя. В свой динамичный век они были людьми чрезвычайно одарёнными. Возможно, именно они натолкнули Юстиниана на многие из его мыслей. Иоанн из Каппадокии предложил самые смелые реформы: после его отстранения указы Юстиниана потеряли прежнюю силу. Разве этот гениальный зодчий, Анфемий из Тралл, не создал собор Святой Софии?

Начав трудиться, они постоянно ощущали, как император-творец подталкивал их к новым свершениям. Знаменитый свод законов ещё не был завершён, как Трибоний с юристами приступили к изданию справочника и объяснительных записок. Не успел Белизарий одержать победу, как его тут же отправили на новую операцию. Его безжалостно использовали, пока полководец не превратился в физически больного человека. Возможно, Нарсес был единственным евнухом и Великим казначеем в истории, которого отправили набирать солдат среди гуннов.

Очевидно, все члены команды Юстиниана взамен могли накапливать бесчисленные богатства. Кажется, сын Саббатия обладал даром примирять их между собой. Нет оснований считать, что именно личная привязанность к императору заставляла их идти на такие жертвы, скорее всего, он призывал их быть верными чему-то ещё, словно, помогая ему в воплощении его мечты, они помогали общему делу. Иногда он призывал людей, строивших против него заговоры.

Несомненно, Юстиниан умел управлять, принуждая других исполнять приказы, даже если эти люди ненавидели его. В течение тридцати восьми лет на его плечах лежала ответственность за весь христианский мир. Васильев отмечает, что его великие начинания привели империю в новый век процветания.

Но в конечном счёте и Юстиниан, и Феодора, и их помощники были только катализаторами изменений в своей бурной эпохе.

Сохранение образования

В VI веке система образования в Константинополе была на высоком уровне. Римляне-византийцы понимали, что выживание зависит от умственных ресурсов. Белизарий окончил городскую военную академию, Прокопий — знаменитую юридическую школу в Берите. Варварских мигрантов романизировали образованием и внушением, а не силовыми методами, поскольку варварские племена, живущие у границ империи, всегда были физически сильнее римлян.

В обеспеченных семьях дети брали уроки религии, грамматики и риторики у рабов-педагогов; в государственном университете изучали математику, астрономию, музыку. Профессиональные учителя нанимались для обучения мужчин, а также женщин. Они часто преподавали науки египтян и халдеев. Одна семья искала учителя в Персии, чтобы этот человек привил детям по капле любовь к спорту и охоте!

Библиотеки в образовательном процессе играли не меньшую роль, чем школы. Известный музей в Александрии, хотя и разрушенный, всё ещё хранил богатство эллинской литературы, собранной в рукописях. В Кесарийской библиотеке было собрано двадцать тысяч томов. Здесь изучали труды географа Птолемея более тщательно, чем религиозные работы Козьмы Александрийского, которые стали пользоваться успехом позднее, на средневековом западе. Но во времена Юстиниана, когда греческий язык заменил латынь, обучение стало нацеливаться внутрь, к религиозным доктринам и философской теории. Император так и не понял, что указом нельзя изменить человеческую природу.

В больницах знали об умственной терапии. Лечение травами, так же как секреты изготовления красок и стекла, пришло в город с Востока. Прекрасное сообщение Прокопия об эпидемии чумы говорит о том, что врачи понимали природу этой болезни, называя её бубонной инфекцией. Армии сопровождали хирурги и люди, перевозящие носилки.

Улицы города кишели волшебниками, знахарями и мошенниками. Юстиниан попытался избавиться от них: после пожаров восстания «Ника» он приказал создать пожарные команды. В то время как знаменитая статуя Венеры стала особым местом, потому что легенда гласила: если под ней пройдёт распутная женщина, то её одежды спадут, также появился Раб ветров, или городской флюгер.

Огромный резервуар, построенный Юстинианом почти рядом с Великой церковью, всё ещё используется в Стамбуле. Он был известен как церковный, а теперь называется Ери Батан Сарай. Четыреста его колонн с мозаичными капителями являют собой роскошь подземного дворца. В то время к нему подавалась вода из тайного источника, акведука, расположенного под землёй, чтобы враги, осаждающие город, не смогли прекратить доступ воды во дворец.