Рейтинговые книги
Читем онлайн Лжедмитрий II: Исторический роман - Борис Тумасов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 118

Отпели по соборам и церквам: «Тебе подобает песнь, Боже… Молим тя, Всещедрый Господи! Благослови венец наступающего лета, Твоей благостию…»

Накануне Василий Шуйский получил от князя Михайлы Васильевича Скопина-Шуйского радостную весть: он с ратниками и рыцарями направился к Троице-Сергиевой лавре. И от того сообщения Василий Шуйский пребывал в добром расположении.

Облаченный в праздничный кафтан, шитый золотой и серебряной нитью, с непокрытой головой, Шуйский вышел в Переднюю. Бояре хором забубнили поздравления. Промолвив ответное, Василий направился на Соборную площадь. Над всей Москвой торжественно гудели колокола и серебряно переливались колокольцы. Меж тремя соборами шумел люд.

Пришли в Кремль и братья Ляпуновы в окружении рязанских дворян, перебравшихся в Москву накануне осады. Рязанцы встали ближе к церкви Успения. Появился патриарх в митре, с клиром священников, с хоругвями и иконами. Стих народ. Царь приложился к кресту, облобызался с Гермогеном. Патриарх поздравил народ, пел хор, а толпа кричала «Аминь!» и бросала Шуйскому челобитные. Дьяк собирал писанные кабацкими грамотеями за штоф водки, омытые слезами жалобные листы, а Василий, окруженный боярами, уже уходил во дворец, где в непокоевых хоромах их дожидались новогодние столы с обильной трапезой.

Ляпуновых во дворец не звали. Возвращаясь из Кремля, братья обиженно брюзжали:

— Забыл Васька, кому спасением от Ивашки Болотникова обязан, — говорил Прокопий.

Захар добавил:

— Ниче, братец, сполнится наш часец, напомним…

Многоголосое и разноязычное войско приближалось к границам России. Растянулось не на одну версту, переливаясь разноцветьем красок: красные, голубые, синие, зеленые, белые кафтаны и полукафтаны, жупаны и кунтуши мелкопоместной шляхты, легкие казачьи бекеши.

Шелестел шелк хоругвей, звенели гусарские крылышки, бряцало оружие, позвякивала конская сбруя, гарцевали паны со своими гайдуками. Из всей Польши и Литвы собралась гордость Речи Посполитой — панцирное войско.

От Варшавы на Седлец и Белосток, Минск и Оршу двигалось королевское воинство, обрастая по пути новыми и новыми хоругвями. Пока к границе подступили, Посполито рушение за двадцать тысяч перевалило.

А за войском тарахтели колеса крытых парусиной фургонов маркитанток, веселых, разбитных торговок, походных девок.

Громоподобное, устрашающее королевское воинство собралось на Русь как на праздник: играли трубы, били барабаны и стучали литавры. В окружении вельможных панов ехал Сигизмунд. Свита многочисленная, гонористая.

— Вино созрело, панове, — хвастливо говорил король, — пора разливать по кулявкам.

Паны довольны: наконец-то Сигизмунд внял их голосу, начал войну с Московией. Разве не того требовал сейм? Но Сигизмунд и коронный гетман Жолкевский отговаривали. Паны искали в Московии удачи. Теперь, когда Россию терзает смута, царь московитов не способен на сопротивление.

В свите короля и коронный гетман. Слушает Жолкевский похвальбу Сигизмунда, хмурится.

— Когда мы возьмем Смоленск, панове, я поведу вас на Москву!

Самонадеян и заносчив король, а еще коварен. Воспитанник иезуитов, петушистый рыцарь из рода Вазов, какого из собственного фамильного замка Гринсхольм, что в стране шведов, прогнал родной дядя, нынешний король шведов Карл…

Что значит король Сигизмунд без него, коронного гетмана Станислава Жолкевского? Король многим обязан гетману. Но Сигизмунд не благодарен, не любит коронного гетмана. Король завидует военной славе Жолкевского.

Коронный слышит, как Сигизмунд похваляется, пощипывая ус:

— Я, панове, царику Дмитрию не мешал в его начинаниях, не выдал ни Годунову, ни Шуйскому, и за то нам было обещано вернуть Речи Посполитой Смоленск. Однако дальше Тушина Дмитрий не пошел. Видит Бог, мы сами заберем Смоленск и порубежье. Мы не станем дожидаться, когда Дмитрий сядет на царство, потому как король шведов послал в помощь Шуйскому своих рыцарей. Вам ли, панове, не знать, что Карл — мой враг, семь лет он воюет с Речью Посполитой… Когда мы развяжем руки в Московии, я поведу вас против Карла и высеку его, как строптивого холопа.

— Вельможные панове, — вдруг подал голос гетман Гонсевский, — не посягаем ли мы на собственность пана Юрия Мнишека? Когда мы седлали коней, сандомирский воевода кричал: круль не смеет воевать Смоленск и северские земли, это собственность Мнишеков, на что Мнишеки имеют грамоту от царя Дмитрия.

И захохотал. Хохотали и остальные. Смеялся князь Адам Вишневецкий, улыбался и король. Не смеялся лишь Станислав Жолкевский, он сочувствовал Мнишеку, поверившему в царственное происхождение Дмитрия… Но ведь и король и канцлер признавали это. А шляхта? Не она ли охотно встала под знамена царя Дмитрия, как только почуяла поживу?

— Вельможный пан Адам, может, скажет, чем одарил его царь Дмитрий? — снова раздался голос Гонсевского. — Разве у вас с ним не один тесть?

Вишневецкий не успел ответить: навстречу королевской свите мчался шляхтич. Он кричал:

— Там рубеж Московии!

Король торжественно поднял руку:

— Отныне там не земля московитов. Там Речь Посполитая! Виват, панове!

— Виват! — заорала шляхта.

Тронув коня в рысь, Сигизмунд со свитой поскакал к границе. А Посполито воинство подхватило:

— Ви-ива-ат!

Застучали топоры — саперы наводили переправу.

У ворот смоленского кремля юродивый Кузя вещал:

— Гряде светопреставление, царь Ирод близится! Вижу, вижу, крыла черные распростер!

Замерла толпа. А Кузя пританцовывал, звенел веригами, топтал прижухлую траву босыми, обросшими коростой ногами. Тело юродивого лохмотья едва прикрывают, а под ветхим рубищем язвы и струпья. Сальные волосы до плеч слиплись от грязи, а борода, отродясь не видавшая гребня, взлохматилась.

Впился Кузя острыми глазками в толпу, выкрикивал:

— Грядет час, грядет!

Бабы в страхе крестились, мужики головами качали:

— Божий человек!

— Вестимо! Провидец!

— Кузя, чевой-то предрекаешь?

— Эвон сколь бед, ан новую зришь?

От Пятницкого ручья к Детинцу катил в открытом возке воевода Михайло Борисович Шеин, высокий, широкоплечий, с редкой сединой в русой бороде.

Шеины из старого московского боярства. Сам Михайло Борисович еще Годуновым в окольничьи возведен. Третий месяц как послан Шуйским на смоленское воеводство. Здесь и свое сорокалетие встретил.

Из-под кустистых бровей смотрел Шеин по сторонам. Смоленск — средоточие дорог на Москву и Минск, Брянск и Витебск, Полоцк и в иные города Руси и Речи Посполитой. С Запада на Восток, с Востока на Запад пойдут ли, поедут — Смоленска не минуют… Город на Днепре, спорное порубежье, земля, щедро политая кровью… Кремль-детинец, монастыри Авраамиев, Вознесенский, Отрочь, собор Богородицы, храмы Иоанна Богослова, Бориса и Глеба, Михаила, Спаса-на-Поле и еще многих иных малых церквушек. Слободы Немецкая, Подол, Пятницкий конец, посады ремесленные. От крепостной стены начало некогда бойкому, шумному торжищу.

Смоленская летопись хранит скудные сведения о начальной истории города. Первые упоминания относятся еще к XI веку. Будто селились выше Смядыни первые русичи, поставили деревянную крепостицу, имелся у них князь с дружиной, здесь и торгу начало…

Смоленск — предмет давних споров между князьями московскими и королями польскими. Зарятся короли на Смоленск, не желают признать право Москвы на смоленские земли. Вот и ныне прискакала с польского рубежа сторожа с вестью тревожной: ведет король на Русь коронное войско. Куда пойдет: к тушинскому ли вору либо Смоленск взять попытается?

Смоленск к осаде готов, укреплен достаточно, огневого наряда, что на стенах, хватит сдержать недругов.

Припомнил воевода утренний разговор с женой. Когда от стола отошли дочь-подросток и малолетний сын, Шеин сказал:

— Отправить бы тебя, Настена, с детьми в Москву, да и там не безопасней.

Настена ответила категорично:

— Как все, так и мы, боярин Михайло Борисович. Что Бог пошлет.

— А ниспослал он нам, Настена, испытание суровое.

— Аль впервой, Михайло Борисович?

— И то так. Повидали смуту холопскую, от Болотникова насилу животы сберегли.

Боярыня Настена сидела на лавке белым-бела, лик иконописный. Вздохнула:

— Господь не без милости, может, минет гроза.

— Нет, Настена, чую душой и разумом понимаю: ляхи Смоленска алчут. Сколь веков им владели. Покуда Москва город воротила, много российского воинства положили под его стенами великие князья московские Иван и Василий…

И снова Шеин повел взглядом окрест, подумал: «Двести пятьдесят пушек у Смоленска да пять тысяч стрельцов, но вот беда: огневого припаса и хлебного недостаточно. А на помощь Москвы расчета нет, хоть бы сама от самозванца убереглась».

1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 118
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Лжедмитрий II: Исторический роман - Борис Тумасов бесплатно.
Похожие на Лжедмитрий II: Исторический роман - Борис Тумасов книги

Оставить комментарий