Возвращение оборотней - Галина Черная

— Нет.

— Ну хоть в щечку?

— Нет.

— Нет? Ну хоть в одну, для начала?

— Нет. Вы что, русского языка не понимаете?!

— Нет. Так я поцелую?

— Нет.

Кажется, так можно «неткать» до утра. Ясно, что он не поверил ни одному моему слову, а мне пришлось столько времени потратить на дурацкие объяснения. Ну все, с меня хватит, и пора лечить нервы, я с ума сойду с этими мужчинами!

Выбежав из-под лестницы и оглядевшись, я перехватила официанта с подносом сладостей и вцепилась в самое большое пирожное. Но тут подвернулся еще один… мужчина. Маленький, но пьяны-ы-ый…

— Хватит налегать… ик! на сладкое, моя мурка, а то растолстеешь, ик! и как тогда будешь соблазнять всяких… ик! Казанов?! Ик-ик… ой! — произнес, пошатываясь, абсолютно никакой Профессор.

Упомянутый герой-любовник довольно улыбался, стоя за спиной у котика, который, слава богу, его пока не заметил.

— Где ты в таком приличном месте раздобыл селедочный рассол? — сердито прошипела я, стараясь держать себя в руках. Утром — муж, вечером — кот, а ночью мне напиваться прикажете, что ли?!

— Это не… ик! рассол, а шампанское!

И в следующий момент он уже отвешивал нетрезвые комплименты проходящей мимо удивленной пожилой даме:

— Вы сегодня просто… ик! неотразимы, ик! синьора, да… Ваш чудесный парик… ик-ик! заставляет трепетать… ик! мое сердце несчастного кабаль…ик! …еро!

После чего резко бросил старушку, спросив у меня с грустным взглядом:

— Деточка, а где… ик! Алекс?! Хочу еще раз на брудерфафт! Я же не пьян, раз… ик! произношу такие сложные слова… ик! как кружится голова…

И столь же резко отвернулся от меня, провожая взглядом какую-то девицу в перьях, пьяная скотина!

Воспользовавшись случаем, Казанова, обойдя его с другой стороны, подошел ко мне.

— Помощь нужна? — Он кивнул на кота и сочувственно добавил: — Может, вашего телохранителя нужно куда-нибудь отнести, пусть проспится.

— Нет, пускай развлекается, потом слуги заберут его в вытрезвитель, — величественно произнесла я, протягивая руку для прощального поцелуя. Но этот озабоченный тип приложился надолго и целовал ее так чувственно, что мне пришлось вырываться. И я побежала на поиски Алекса. Вот командор нашелся скоро, мы столкнулись с ним в одной из бесчисленных дверей дворца.

— Я тебя искал, милая, — обеспокоенно обнял он меня, так что я почувствовала себя настоящей предательницей. Хотя ведь, по идее, виноват он…

— Не надо было бросать меня, милый, и флиртовать с другими, — мягко упрекнула я, уже не чувствуя обиды.

— Ты о Камилле? Извини, что оставил тебя одну, но я не флиртовал с ней и нисколько в нее не влюблен. Просто я ей понравился, и она рассказывала мне о том, что узнала от своих… э-э… возлюбленных о Маске Смерти.

— Почему ты не сказал вчера? — удивилась я, ведя мужа под руку, прежде чем уходить, надо было захватить проспиртованного Пушка.

— Из ревности, я злился на тебя. Как-то… э-э… она близко общалась с самим главой ордена и узнала от него, что существует карта, указывающая путь к Маске. Вчера она… э-э… общалась с ним снова, и он проболтался о том, где эта карта спрятана. Смешно сказать, у него дома в сейфе! И теперь у нас есть его адрес. Сегодня ночью идем туда.

Мой любимый был в приподнятом настроении от предстоящей авантюры.

— Проникнем к нему в дом? А как же охрана? Наверняка эта карта хорошо охраняется, может быть, не хуже, чем Маска. А Маску, между прочим, Смерть уже тысячу лет не может найти, почему же она тогда просто не украла карту? Ей это было бы нетрудно.

— Кто знает… — пожал плечами Алекс. — В любом случае пора действовать, хватит топтаться на месте. А куда ты меня ведешь?

— Надо забрать кота, он не совсем трезв.

— В смысле слегка пьян?

— Ага, практически в хлам!

Хорошо, что агент 013 далеко не ушел, хотя в его нынешнем состоянии это было бы проблемно. Он спал, свернувшись калачиком под столом с напитками.

— Моя Анхесенпа, моя… ик! белая мышка, — сладко бормотал он в тревожном сне, причмокивая губами и подергивая усиками.

— Думаешь, несчастная любовь для тебя всегда будет поводом напиваться и позорить нас в общественных местах? Не выйдет, дружище, — грозно рявкнула я, с трудом приподнимая его на уровень глаз.

— Я несчастен, я так несчастен! — бесстыже извиваясь, причитал Толстун, вытирая несуществующие слезы, когда командор, сунув напарника под мышку, направился к выходу. Мне пришлось пару раз подбирать за ними упавшую шляпу, она упорно сползала со вздрагивающих кошачьих ушек…

Пока мы тащили эту пьянь к набережной, я в свою очередь начала рассказывать, что узнала от Казановы.

— Значит, ты опять с ним встречалась?! Ты же обещала мне!

— Но ты сам бросил меня одну! А старичок дож начал приставать и даже ущипнул за бок, — пожаловалась я.

— Он еще там? Я хочу с ним поговорить!

— Дож? Конечно, это же его дворец.

— Нет, я об этом роковом обольстителе, — прошипел мой муж. Держу пари, таких высокопарных выражений он мог набраться только от Профессора.

Алекс закинул по-прежнему полубесчувственного (притворяется, лентяй, чтобы не идти пешком!) кота себе на плечо и двинулся назад. Но я решительно развернула его лицом к себе, сказав, что Казановы там уже нет, и, чтобы успокоить, поскорей передала разговор с этим синьором. Не весь, разумеется. Только его деловую часть… Но этого вполне хватило, чтобы Алекс вновь назвал себя дураком и, восхитившись моей твердостью, направился в нашу гостиницу.

…Пока я по-матерински укладывала агента 013 спать, командор сделал срочный запрос на Базу о предоставлении костюмов и необходимого снаряжения. Камилла описала ему в общих чертах дом главы ордена графа Массимо Треволы, и мой муж счел, что, возможно, придется проникать в дом с крыши. Вообще-то я не боюсь высоты, но все равно альпинизм не мой вид спорта, уж лучше шопинг, те же нервы, тот же адреналин…

Под окнами вдруг зазвучала музыка, исполняемая сразу на нескольких инструментах, и разноголосое хоровое пение:

О прекрасная синьора,Поражен я наповалВсей твоею красотою,Виноват в том карнавал…

— Опять эти певцы, в Венеции ночью спокойно не поспишь! — послышался недовольный голос с нижнего этажа. — И все одно и то же поют, обновите хотя бы репертуар!

— Это же настоящая серенада! Как романтично, хочу посмотреть. — Я спрыгнула из кресла и вышла на балкон.

— Холодно же, деточка, закрой дверь, — гнусаво взвыл с кровати еще не совсем протрезвевший кот, его бил озноб.

— Не ворчи, Пушистик, всего одна минута…

Я осторожно подкралась к перилам, боясь, что если меня увидят с улицы, то сочтут, будто бы я решила, что песня посвящена мне. Но когда, вытянув шею, разглядела стоящих в гондоле пятерых музыкантов, а рядом с ними в черном бархатном плаще, из-под которого был виден нарядный фиолетовый камзол и кружевной воротник сорочки, Казанову… сразу стало понятно, ради кого тут надрывались глотки.

Вот черт! Как он меня отыскал?! Вечный любовник увидел меня, радостно заулыбался и послал воздушный поцелуй на наш балкон. Я хотела быстренько закрыть балконную дверь, пусть они себе надрываются, пока не надоест, но натолкнулась спиной на мужа. Лицо у него было просто каменное.

— Ну все, с меня хватит, сейчас этот прохвост получит свое.

Кот поднял голову в ночном колпаке, поправил пижамку и огляделся.

— Что случилось? Какой-то шум и не я ему причиной? — важно спросил он, трезвея на глазах.

Командор, игнорируя всех, натянул сапоги, схватил шпагу и молча рванул на улицу.

— Останови его, он хочет драться с Казановой! — Я бессильно опустилась на край кровати.

— Дуэль? Дуэль — это хорошо, но твой Казанова задолжал мне первому, я сам хочу с ним сразиться, — гордо ответил Профессор, неуклюже переодевая штанишки. Он явно играл роль маленького вспыльчивого бретера и, похоже, от души наслаждался этой ролью.

— Что за глупости ты несешь?! Они же поубивают друг друга!

Накинув на плечи шаль, я бросилась вниз по лестнице за Алексом.

На набережной под одобрительные выкрики прохожих уже происходило нечто интересное. Казанова перешел на мостовую и охотно скрестил клинки с моим мужем.

— Хватит, вы ведете себя как дети! — кричала я, но меня никто не слушал. И кстати, правильно, потому что мне и самой стало интересно…

Во-первых, любой женщине приятно, что за нее дерутся двое таких великолепных мужчин. Нет, нет, я хотела сказать, Алекс великолепный, он такой мужественный, благородный, честный и самоотверженный, и я его люблю! Но вот Казанова… он нанял для меня музыкантов, это тоже романтичный поступок, командор бы не догадался спеть для меня под окошком. А во-вторых…

Во-вторых, следом, враскачку, приплелся кот и хрипло прокричал моему мужу, что в случае чего обязательно за него отомстит. Потом синьор Джакомо, как более профессиональный фехтовальщик, ни дня не сидевший без практики (кто ж ему даст?!), все-таки выбил шпагу из рук Алекса. Я засвистела, как на футболе.