Академия - Анна Кондакова

не хотелось её подозревать, она мой друг, но я должен убедиться в её непричастности.

Судя по лицу, мой ответ она посчитала достойным, чтобы выслушать дальше.

— Продолжай.

— Я собираюсь проверить всех семерых студентов за один раз, но не хочу заранее привлекать к ним внимание властей или Академии. Для этого мне нужно заклинание, которое можете создать только вы.

Она уже догадалась, о каком заклинании речь, но всё равно уточнила:

— И какое же?

— Заклинание Повинности, — ответил я без заминки. — То, которое вы уже применяли к Мидори две недели назад.

Губы Йоны тронула улыбка.

— А ты не обнаглел, мальчик? Даже если ты продашь всё имущество своего покровителя Маямото вместе с «Царицей Алхимии» и всеми рабами, которыми он владеет, то не сможешь купить у меня заклинание Повинности. Такие вещи не продаются. У тебя всё?

— То есть вы не хотите помочь своей стране в поимке человека, который, возможно, замешан в госизмене? Накануне тяжелейшей битвы.

— Не страна просит у меня заклинание, а ты. И у тебя, мальчик, свои мотивы. Не вмешивай сюда государство.

— Мои мотивы неожиданно совпали с интересами государства.

Йона усмехнулась.

— Да уж, ты стоишь своего учителя. Галей когда-то тоже много на себя брал. Да только надорвался. Повезло ещё, что он лишился руки, а не головы...

— Послушайте, у меня мало времени. Если вы не продаёте эти заклинания и не отдаёте их для защиты страны, тогда что хотите взамен?

— Надеюсь, ты не настолько бесстрашный, чтобы предлагать мне взамен своё молчание о том, что мы тут варваров прячем?

— Сдам я ваших варваров или нет — это никак не поможет мне вычислить предателя, — ответил я по-честному. — И я не сказал даже учителю о том, что у вас в лавке происходит.

— Не сказал, это верно. Галей своё отвоевал, пусть и остаётся в неведении. Но ты должен знать, что заклинание Повинности создаётся в течение пяти лет. Ну как? Подождёшь?

Она прощупывала меня со всех сторон.

— Если учесть, чем вы тут занимаетесь, то у вас должен быть целый запас уникальных заклинаний, даже если они создаются пять лет. Вы ведь не первый год варваров скрываете и довольно легко расстались с заклинанием Повинности, когда использовали его на Мидори Арадо. Значит, у вас есть запас.

— Знаешь что, мальчик, — Йона шагнула в мою сторону и сунула руку в карман плаща, явно угрожая тем, что там находится, — когда я выбираю между смертью человека и возможностью узнать о нём правду, я всегда выберу второе. Жаль, не все говорят правду.

Это был настолько жирный намёк, что я сразу среагировал:

— Тогда я могу прямо сейчас поклясться на жреческом пергаменте в том, что говорю правду. Но с одним условием. После этого я уничтожу бумагу, на которой поклянусь. Она будет предназначена только для ваших глаз.

Йона остановилась и задумалась ненадолго, после чего кивнула: именно этого ответа она и ждала.

Женщина прошла к одному из ящиков, сдвинула крышку и, пошарив рукой, вытянула лист бумаги. Точно такой же, какие использовали в Канцелярии Академии. Из соседнего ящика Йона достала уже карандаш с красным грифелем.

— Приступай, а я прослежу. — Она протянула мне лист и карандаш. — Но знай, мальчик, что обмануть меня невозможно. Ну а то, что ты хитрый стратег, я и так вижу.

— Меня зовут Кирилл, если вы забыли моё имя.

Я уселся в ближайшее кресло и принялся коротко и сухо излагать всё то, что недавно говорил Йоне вслух.

Та безотрывно следила за движением моей руки и молчала.

В нескольких предложениях я написал всё, что нужно, затем показал лист Йоне, чтобы она прочитала, после чего положил ладонь на бумагу и произнёс клятву:

— Сим жестом заверяю перед Небом и Богами, что если солгал хоть в слове, то ни есть, ни спать, ни мирно жить не смогу отныне.

Бумага позеленела, строки вспыхнули мерцаньем и погасли.

В следующее же мгновение я скомкал лист, подбросил его вверх и, не вставая с кресла, воспользовался щитом Стража: задрал рукав пиджака и отправил в воздух лёгкую волну божества Ган, сферы Огня.

Листок вспыхнул пламенем, а на пол осыпался уже почерневший пепел.

Йона такого не ожидала.

От горячего всполоха она отшатнулась к двери. Шарик в её глазнице отразил жёлтый отблеск пламени. Великая Йона боялась огня, и дело было, вероятно, в том, что когда-то ей обожгло лицо.

— Ювелирно... — выдавила она.

Да, это было ещё как ювелирно.

Я использовал один из пяти соляных знаков на щите. Спасибо не только Оружейнику, который его сделал, и тренировкам с котлованными ниудами, но и книге Исидоры «Сферы магии, божества и их символика». Оттуда я много чего для себя почерпнул, особенно по самым основным сферам магии, начиная с Небытия.

Тем временем у меня оставалось минут двадцать, из них пятнадцать надо было потратить на обратный путь до центра Измаила.

— Такое вас устраивает? — Я поднялся с кресла и направился к Йоне.

Она не сводила с меня взгляда. И впервые я заметил, что гениальный Алхимик смотрит на меня теперь не только с большим интересом, но ещё и с надеждой.

— Для безрангового мага ты неплохо управляешься со сферами магии и соляными знаками. Сколько в тебе числа активного резерва?

— Сто, но сейчас я пытаюсь поднять хотя бы до трёхсот.

— Сто? Ты уверен? — нахмурилась Йона.

— Мне сказали так на Комиссии Алхимиков в Академии.

Женщина поморщилась и снова подошла к ящикам, бормоча на ходу:

— Эти напыщенные старички, которые уже и забыли, что такое настоящая Алхимия. Тебя проверяли Алмазов, Паук и Салиман, верно? Они погрязли в своём элитарном болотце. Приходи ко мне через пару месяцев, и я определю настоящее число, в котором ты не будешь сомневаться.

Она сдвинула один из ящиков в углу, толкнула поближе ко мне и открыла крышку.

У меня заколотилось сердце, когда я увидел, что внутри ровными рядами лежат стержневые заклинания нестандартного укороченного размера. Именно такие бы подошли для моего револьвера.

— Когда-то давно я делала их для Галея, но потом он уехал, и часть зарядов так и осталась неиспользованной, — сказала Йона. — Это серьёзный арсенал, и для него нужен ранг Линии Витязя. Для простых — первый ранг «Меченосец»; для других — третий ранг «Младший рыцарь». А вот