Содержательное единство 1994-2000 - Сергей Кургинян

Концепция сдерживания не предполагает собственно боевого применения ядерного оружия и базируется на понятии неприемлемого ущерба при ответном ударе как фактора, исключающего ядерную агрессию. Именно в этом ключе "ядерного сдерживания" трактуется большинством ядерных держав номинальное наличие боеготовых стратегических ядерных сил.

Боевое применение ядерного оружия предусматривает три основные концепции:

– первого (упреждающего, обезоруживающего, контрсилового) удара;

– ответно-встречного удара;

– ответного удара.

Главной задачей первого удара является обезоруживание ядерных арсеналов противника путем уничтожения его средств доставки (ракет, подводных лодок, тяжелых бомбардировщиков) в местах базирования, дислокации и боевого дежурства. Первый удар является прямой ядерной агрессией и предполагает высокую степень разведанности позиций средств доставки вероятного противника и наличие у стороны-агрессора достаточного количества собственных мощных высокоточных средств доставки, способных поражать ядерные силы противника на закрытых и защищенных позициях.

Ответно-встречный и ответный удары являются собственно стратегиями сдерживания и призваны обеспечить возмездие агрессору за нанесение первого (контрсилового) удара.

Ответно-встречный удар предполагает пуск ракет по целям на территории агрессора по сигналу раннего оповещения о ядерной агрессии до того момента, когда боеголовки агрессора достигнут собственной территории. Для обеспечения ответно-встречного удара требуется, прежде всего, наличие системы эффективного раннего предупреждения о ядерном нападении, а также наличие средств доставки с высокой степенью боеготовности и малым временем подготовки запуска. При этом живучесть стратегических ядерных сил на боевых позициях, а также точность попадания не имеют решающего значения, но крайне важной оказывается способность ракет преодолевать ПРО агрессора.

Ответный удар предполагает пуск ракет по целям на территории агрессора после свершившегося ядерного нападения. Главными качествами потенциала ответного удара является боевая устойчивость к первому удару, т.е. живучесть ракет на стартовых позициях (либо недоступность позиций для разведки агрессора), устойчивость систем командной связи и боевого управления запусками, а также способность ракет преодолевать ПРО агрессора.

СССР всегда придерживался концепции боевого применения ядерных вооружений в ответно-встречном ударе. Потенциал такого удара обеспечивался высокой стартовой боеготовностью ракет, эффективной и надежной системой предупреждения о ракетном нападении (СПРН), надежными защищенными системами боевого командования и связи. Основными компонентами системы с учетом необходимости преодоления ПРО агрессора являлись шахтные пусковые установки (ШПУ) с тяжелыми и средними ракетами (МБР) с разделяющимися головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН), которые для преодоления ПРО агрессора на пассивном участке баллистической траектории могут выбрасывать, кроме боеголовок, большую массу ложных целей. Дополнительным компонентом ответного удара являлись межконтинентальные баллистические ракеты (БРПЛ) атомных подводных лодок (ПЛАРБ), находящихся на боевом дежурстве в море, и сравнительно малочисленный флот тяжелых бомбардировщиков (ТБ) с крылатыми ракетами и ядерными боеприпасами на борту.

Распад СССР привел к резкому ослаблению российской структуры ядерного сдерживания как цельной системы. Прежде всего, существенно ухудшилось качество и надежность СПРН, основная часть радиолокационных станций (РЛС) которой, и в том числе половина главных станций дальнего (загоризонтного) обнаружения, оказались за пределами России. Кроме того, основной производитель МБР с РГЧ ИН – Днепропетровский завод "Южмаш" – остался на Украине и не обеспечивает обновления парка тяжелых МБР.

На территории других республик СНГ осталось около 60% объектов базирования авиации ВВС и ПВО, позиционных районов зенитных ракетных комплексов (ЗРК), стратегических запасов материально-технических средств, почти 80% стационарных пунктов управления стратегического и оперативно-тактического звеньев.

Отсутствие у России передовых зон базирования в открытом океане и экономические трудности снизили до десятой доли боевого состава число ПЛАРБ, способных находиться на боевом дежурстве в зонах низкой досягаемости гидроакустической разведки США. Наконец, основная часть и прежде малочисленного флота новых ТБ осталась на Украине и вряд ли вернется в Россию в комплектном и боеспособном качестве.

Снижение объемов или даже прекращение боевого патрулирования кораблей, подводных лодок и самолетов России в ряде акваторий Черного и Средиземного морей, Дальневосточной зоне, полярных морях – резко расширили не только оперативные, но и стратегические возможности флотов и ПЛАРБ США по достижению целей на территории России как МБР, так и ядерными крылатыми ракетами морского базирования (КРМБ) большой и средней дальности.

В случае, если европейские средства передового базирования НАТО будут, в соответствии с Уставом НАТО, выдвинуты к западным границам России (при уже твердо обещанном расширении Североатлантического блока на Восток), для РФ станут представлять ядерную опасность также обычные фронтовые бомбардировщики НАТО и ряд ракет среднего радиуса действия, не уничтоженных в соответствии с договором 1987г. об ограничении ракет среднего и малого радиуса действия (РМСД).

Таковы стратегические стартовые условия подписания договора СНВ-2.

3.2. Военные угрозы и контуры актуальной концепции ядерной безопасности

Уровень собственно военной опасности для России с точки зрения потенциальных возможностей вооруженных сил стран – вероятных противников РФ последовательно возрастает или, по крайней мере, не снижается. Учитывая неустойчивость сегодняшнего мира с его глобальным переструктурированием полюсов силы и нарастанием именно силовой компоненты в разрешении международных коллизий, на среднесрочную перспективу реальность военных угроз для РФ может лишь увеличиваться. В то же время возможности РФ влиять на международную безопасность и стабильность в качестве самостоятельного полюса силы и ядра военно-политических блоков существенно снизились. Снизились оба существенных компонента этих возможностей: уровень и боеготовность систем вооружений и личного состава, и политическая способность военного реагирования в кризисных ситуациях. Помимо фактического снижения уровня вооружений России в результате "перестроечных" процессов, крупнейшим фактором ослабления боеспособности обычных вооружений страны являются требуемые сокращения по Договору об ограничении обычных вооружений в Европе (ОВСЕ).

Сегодняшнее соотношение обычных вооружений и численности войск в Европе приведено в таблице 3.

Таблица 3.

Соотношение обычных вооруженных сил в Европе на 1994г.

РОССИЯ

Численность сухопутных войск тыс. чел. 780

Танки 19500

Боевые машины пехоты 19000

Бронетранспортеры 16000

Артиллерийские системы 21300

Боевые самолеты 2150+1200 в войсках ПВО

НАТО

Численность сухопутных войск тыс. чел. 2300

Танки 25600

Боевые машины пехоты 15870

Бронетранспортеры 35233

Артиллерийские системы 26084

Боевые самолеты 4530+1070 в нац. гвардии США

Лимиты численности личного состава и вооружений по Договору об ОВСЕ в зоне от Атлантики до Урала показаны в таблице 4.

Таблица 4.

Соотношение обычных вооружений в Европе после сокращений по договору ОВСЕ

РОССИЯ

Личный состав тыс. чел. 1450

Танки 6400

Боевые бронированные машины 11480

Артиллерийские системы 6415

Боевые вертолеты 890

Боевые самолеты 3450

НАТО

Личный состав тыс. чел. 2790

Танки 19142

Боевые бронированные машины 29822

Артиллерийские системы 18286

Боевые вертолеты 2000

Боевые самолеты 6662

Таким образом, на европейском ТВД Россия после выполнения условий договора ОВСЕ будет уступать НАТО по основным позициям обычных вооружений в среднем в два-три раза. При этом необходимо заметить, что доля современной техники в российских арсеналах обычных вооружений чуть выше четверти, в то время как в армиях США и НАТО почти две трети.

Как известно, в военной стратегии рассматриваются три уровня военной опасности:

– отсутствие направленной угрозы (потенциальные угрозы),

– наличие направленной угрозы (появление вероятных противников);

– непосредственная угроза (враждебная активность вероятных противников, связанная с подготовкой агрессии).