След Бешенного - Виктор Доценко

Что это означало, Бессонов знал еще по работе в Северной Пальмире: начнутся поиски "стрелочников", публичная критика силовых структур, некоторые, наиболее ретивые поклонники кровавых действий потеряют свои кресла. Главное правило при таком раскладе - вовремя уйти в тень, где и пересидеть, переждать первую волну "царского гнева".

Черт бы побрал этих борцов за справедливость! Как все хорошо начиналось! То в одном районе, то в другом погибали главари банд, знаменитые "Воры в законе". На каждой встрече с главой государства звучали слова благодарности. Как-то Президент даже пошутил, поглядев в его сторону:

- Как и обещано: мочим сволочей и в сортирах!

В этой фразе таился намек на недавнюю ликвидацию одного чеченского авторитета, по слухам "смотрящего" и держащего едва ли не всю казну кавказского криминального мира. Поговаривали, что на следующей неделе его собирались короновать. Как его звали? А, вспомнил: Большой Аман. Надо отдать должное Грому - как здорово он преподнес историю этого криминального казначея! Будто бы он один из руководителей террористической группы, направленной в Москву для совершения нескольких громких террористических актов. И якобы, по некоторым данным, являлся правой рукой знаменитого Бен Ладена.

Да и взрывчатка, обнаруженная у них, оказалась как нельзя кстати. Немного попортило картину то, что она была замурована в стенке туалета, в котором как раз и справлял нужду Большой Аман. Кто виноват, что его телохранители, когда им приказали сдаваться, открыли огонь? Хорошо, что в саму квартиру еще не ворвались сотрудники РУБОПа и никто из них не пострадал, когда ответный огонь их автоматов вызвал взрыв и уничтожил тротил, предотвратив таким образом ряд терактов в Москве. Большого Амана не без труда удалось идентифицировать по найденному пальцу, отпечаток которого рассеял последние сомнения.

Конечно, не обошлось и без потерь: погиб заместитель непосредственного руководителя этой операцией. Но... на войне как на войне и без потерь не обойтись.

Венедикт Иванович не мог не понимать, что рано или поздно кто-нибудь наверняка обратит внимание на слишком похожие и по сценарию, и по его воплощению "успешные операции по уничтожению террористов", и не сомневался, что за каждой из этих операций стоит его приятель, полковник Громыхайло и его, прямо скажем, противозаконные методы. Однако пока все вроде бы шло без явных провалов, и генерал делал вид, что верит этим победным реляциям. Но когда средства массовой информации все чаще и чаще стали задавать не очень удобные вопросы, Бессонов понял, что пора менять тактику.

Последней каплей, переполнившей чашу его терпения, стало освещение в СМИ кровавой бойни, происшедшей на пятнадцатом километре Кольцевой дороги. В наличии четыре разбитые машины, десяток трупов и ни одного свидетеля. Тут уж так просто не скроешься за туманными рассуждениями о росте терроризма.

Более того, продолжалась борьба руководства МВД со столичным правительством за кресло начальника УВД. Назначенный министром МВД исполнять обязанности так называемого шерифа Москвы генерал Шмиткин выглядел, мягко говоря, не совсем прилично. Бессонов был на все сто процентов уверен, что депутаты столичной Думы его кандидатуру не утвердят. Так оно и вышло на деле: не спасли никакие победные реляции.

Ситуация становилась все более критической, и Бессонову совсем не улыбалось осложнять, а тем более портить свои отношение с министром внутренних дел, который и без того терпеть не мог других силовиков, будучи уверен в том, что именно они посягают на лавры, причитающиеся МВД.

Поразмышляв над создавшимся положением, генерал Бессонов пришел к выводу, что у него есть весьма неплохой выход, и он срочно вызвал к себе Громыхайло.

- Уже знаешь о том, что мне пришлось выслушать от начальства?

- Наслышан... - Полковник виновато вздохнул. - Но кто же мог предположить, что они так быстро выйдут на моих людей?

- Как кто?! - взорвался генерал. - Ты должен был это предвидеть! Именно ты!

- Не спорю, я. Исправлюсь, товарищ генерал! - Громыхайло попытался свести грядущий разнос к шутке.

- Ты напрасно шутки шутишь! Знал бы ты, сколько раз мне уже приходилось тебя выгораживать?

- О чем вы, Венедикт Иванович?

- О двухэтажной даче на Рублевке, о последней модели "Вольво"! Что скажешь, недоброжелатели выдумывают?

- Дачку, совсем малюсенькую, приобрели мои родители: всю жизнь копили... Это только звучит так гордо: двух-этажная... Да они купили ее за каких-то двадцать тысяч: прогнившая вся... А за "Вольво", кстати, купленную моей женой, еще бог знает, сколько лет выплачивать нужно...

- Еще скажи, что и твой "шестисотый" копейки стоит! - съязвил Бессонов.

- Не скажу: "шестисотый" работает как зверь, - довольно улыбнулся Громыхайло, - но с чего вы взяли, что он мне принадлежит? Клевета это! "Мерседес" перекинула с баланса на баланс нашего отдела одна частная фирма, которой мы помогли избавиться от рэкетиров. Можете сами проверить: все чисто и официально оформлено.

- И ты считаешь нормальным, что твой начальник ездит на старенькой "Ауди", а ты - на новеньком "шестисотом", при этом числящемся на балансе отдела?

- А кто ему мешает? Пусть работает так же, как я! Дел столько же раскрывает, сколько я. Террористов столько же обезвреживает, сколько я. Тогда и ездит пусть на чем угодно, хоть на самолете, - с обидой возразил полковник.

- Ты не забывайся, Гром! Не на планерке в главке находишься! Даже я на "БМВ" езжу.

- И вы давно могли на "шестисотый" пересесть и не прислушиваться, кто там что скажет. Вспомните, как было здорово, когда вас сам Президент похвалил?

- Тогда похвалил, а сейчас может и по голове настучать.

- Вот и нужно, чтобы вас почаще хвалили и даже никогда не думали о том, чтобы стучать по голове. Кстати, - полковник положил на стол перед Бессоновым черный дипломат, - это было найдено на месте той самой заварушки на хате Большого Амана, в которую так плотно вцепились журналюги.

- Что "это"?

- Что, что? - передразнил уверенный в себе Громыхайло. - Деньги! Пятьсот тысяч зеленых, вот что!

- Почему не сдал финансистам? - скорее машинально спросил генерал и тут же переспросил - до него только что дошло, о какой сумме идет речь: Сколько-сколько?

- Полмиллиона баксов! Да сдай я их финансистам, вы думаете, наш отдел или ваше управление, которые разрабатывали эту операцию, увидели бы когда-нибудь хоть один доллар? Дудки! Распылились бы так быстро, что и концов бы не нашли. Полковник специально отошел от основной темы в сторону, чтобы усыпить бдительность и совесть своего друга и наставника. - Если честно, то дело-то было ночью, а утром сдавать их было уже поздно: наверняка стали бы подозревать, что раз целых пятьсот тысяч сдали, то сколько же было на самом деле? Так бы повернули, что в век не отмылись бы!

- Кто еще знает об этом дипломате?

- Только те, кто находится по другую сторону баррикады! - глядя ему в глаза, ответил полковник.

- Ну... я даже... не знаю... - замялся Бессонов, как говорится, "и хочется, и колется, и мамка не велит". - Что же ты мне прикажешь с ним делать?

- Вы генерал, вам и решать... - Громыхайло с трудом скрыл ухмылку, не понимая своего приятеля. "Чего он, собственно говоря, боится? Меня, что ли? Глупо! Свидетелей нет! Да и подставлять его мне резона нет никакого: сам-то я полечу много дальше и ниже, чем ты, дорогой мой Бес!"

Он прекрасно видел, как в душе генерала борются противоречивые чувства, и потому пришел к нему на помощь.

- Венедикт Иванович, оставьте их у себя, подумайте, а потом сами и решите, как их использовать!

- Ладно, - немного помедлив, ответил генерал, - пусть будет по-твоему!

Он взял дипломат, зашел в комнату отдыха и убрал его в сейф с цифровым замком. Но прежде открыл, на глазок оценил, что в нем пятьдесят пачек банковских упаковок стодолларовых купюр, и написал записку, которую положил поверх пачек:

"Реквизированные пятьсот тысяч долларов во время операции захвата Большого Амана. Оставлены для проведения операции по выявлению транзитного пути переброски наркотиков с Востока в Европу. Оставляю под личную ответственность.

Генерал Бессонов".

И расписался. Конечно, это не бог весть что, если произойдет нечто непоправимое, но все-таки...

Вернувшись к своему приятелю, генерал сказал:

- Я вызвал тебя для того, чтобы обсудить одну идею, которая поможет нам отвлечь силовые структуры в нужном направлении. Как говорится, простенько и со вкусом.

- Я вас внимательно слушаю.

- Идея очень проста. Разработай несколько операций, которые помогут столкнуть лбами наиболее мощные криминальные группировки.

- И тогда мы вновь сможем сказать, что благодаря нашим агентам, умело внедренным в криминальную среду, удалось ликвидировать соответствующие преступные сообщества! - подхватил Громыхайло. Он уже приступил к некоторым подобным операциям, но сделал вид, что именно генерал додумался до этого первым.