О магах-отступниках и таинственных ритуалах - Елена Звездная

«Помню…»

Гобби неожиданно сгорбился, а потом продолжил:

«Помню лес, помню юношу, который со скалы сошел в низ. Даже не прыгал — подошел к обрыву и шагнул в пропасть. Помню язык вечных и много иных языков, иногда обрывками приходят воспоминания о доме — серая стена пещеры и теплые руки мамы… Не хватает тепла, постоянно холодно. Помню, как умирал, потому что холодно стало именно тогда».

Я протянула руку, осторожно коснулась его ладони, хотелось хоть как-то поддержать.

«Но воспоминания возвращаются, — вновь стал писать Гобби. — С каждым днем все больше, я помню, что ходил гордо, помню, что много писал, помню, что должен был совершить что-то важное. Очень важное… но умер. И даже когда умер, это не завершенное дело не давало погибнуть моему сознанию, оно умирало медленно. Очень медленно… А потом пришла ты, и запах твоей крови пробудил его снова. Я хотел есть, очень, но чувствовал, что тебе нужно помочь. Подавил голод. Много раз вспоминаю тот момент, твои глаза, запах крови, от которого озверели все, чье сознание погибло… А я проснулся, вынырнул из небытия».

Зомби остановился, а затем быстро приписал:

«Рик говорил о тех измененных умертвиях, что гнались за тобой. Кто-то знает о крови, Риа, знал, что орки начнут меняться только рядом с тобой. Для кого-то ты опасна».

Тяжело вздохнув, я тихо сказала:

— Мне нужно понять, что с моей кровью, нужно найти информацию и…

«Здесь не будет», — написал Гобби.

— Почему? — я действительно удивилась.

«Вечные готовы на все, чтобы уничтожить то, что неизведанно. Я думаю, они не знают, что в тебе, и боятся. Вечные опасаются неизвестности».

Из всего этого я не могла понять одного:

— Чем я могла помешать вечным?

Гобби взял листок со стола, а после торопливо написал:

«Я тоже постоянно думаю об этом. Смотрел твое расписание — раньше вы ходили в лес с группой. Ты сражалась с умертвиями, шесть практических занятий было по успокоению. Значит, о тебе знали и не трогали. Ты не мешала тогда. Все изменилось после Мертвых игр».

Написал и стер.

А после его мертвые, чуть фосфоресцирующие как у неупокоенной нежити глаза, с тревогой посмотрели на меня. Я так же напряженно смотрела на Гобби. Зомби кивнул и написал вновь:

«Кто-то готов на все, чтобы ты не попала на Королевские Мертвые игры. И петля сжимается, раз они уже и до Гаэр-аша дошли, и про заговор рода Дастел Веридан знают. Риа, откажись. Пусть сражаются Эдвин и Культяпка».

Нервно кусая губы, я взглянула на Гобби, после на надпись, снова на умертвие и отрицательно покачала головой.

«Риа, тебя убьют. Они подобрались слишком близко, и они предпринимают все более решительные действия!» — нервно написал Гобби.

Выдохнув, я едва слышно ответила:

— Для того чтобы тебя оживить, нам нужно попасть или в момент магического боя, причем не на жизнь, а на смерть, или на Мертвые игры. Только в момент азарта или под угрозой смерти маги перестают контролировать поток энергии, передаваемый их мертвым бойцам. Иначе никак. Даже если я уговорю Дана, Эдвина, Норта и Рика, смешав потоки, отдать тебе, это не сработает, пойми, разница будет как между костром и лесным пожаром. А для возвращения твоей жизни нужна и вовсе доменная печь.

Гобби устало покачал головой и написал:

«Это не стоит твоей жизни, Риа».

— Если я хотя бы не попытаюсь, я буду сожалеть об этом весь остаток своих дней, — честно призналась я Гобби и, улыбнувшись, добавила: — Считай что ты мой самый главный эксперимент.

Умертвие нахмурилось, а после приписало:

«Это ты так сама перед собой оправдываешь то, что заботишься обо мне?»

И я подумала, что нет, перед собой не оправдываю. Гобби стал мне очень близок, и я считаю, что должна сделать все, чтобы вернуть ему жизнь. Как минимум потому, что кроме меня на это вряд ли кто еще решится.

Но ответила:

— Для себя у меня другие оправдания.

В этот момент Дан позвал:

— Риа, ты скоро?

Мое умненькое умертвие глянуло на меня и торопливо вывело:

«Я могу переписать нужную информацию из книги».

Но я уже тоже склонилась к мысли, что здесь ничего не найду. Мне нужен тайник дяди Тадора, все его записи, схемы, дневники наблюдения за объектом, то есть мной. Впрочем, даже это уже не имело большого значения, мне хватило двух моментов, сказанного лордом первым советником: «Месть утратила для тебя смысл», и поведанной Гобби информацией о людях с измененной кровью. И, возможно, кто-либо другой сочтет меня идеалисткой, но мне этого было достаточно, чтобы увериться — Тадор любил меня. Для меня важно в это верить, действительно важно.

«Нужна информация о Тадоре», — внезапно написал Гобби.

Я отрицательно покачала головой, мне хватило того, что о нем говорил дознаватель Нардаш, я не хочу знать больше. Для меня дядя Тадор навсегда останется светлым, добрым, любящим и честным человеком. Потому что со мной он был именно таким. А все иное… Обо мне Нардаш тоже был невысокого мнения, но в его словах не имелось и капли правды.

Нет, я не хотела искать информацию о дяде Тадоре, а вот…

— Эдвин, — я стремительно поднялась, захлопнула книгу и положила ее на стол, — что ты знаешь о родителях Рика?

Некромант, подвешивающий последний кристалл, повернулся, удивленно глянул на меня, но поняв, что вопрос задан не из праздного любопытства, ответил:

— Сейчас.

Взмах его руки, и кристалл, словно подхваченный острием невидимого меча, был водружен на место, после Эдвин развернулся ко мне, уперев свой меч острием вниз, оперся на его рукоять и задумчиво сообщил:

— Отец Рика, воин Хладного Меча…

— Хладного Меча? — переспросила я.

— Да, особая тактика боя с использованием магии холода, — чуть скривился некромант. — Так вот, отец Рика, твой отец, совсем зеленый тогда еще Гаэр-аш, первый советник Дагас и воины моего клана, участвовали в уничтожении отступника Шерарна.

Наверное, было что-то такое в моем взгляде, что Норт решил развить тему:

— Идея была Дагаса, насколько мне известно. Он перехватил сведения о том, что магистр Ульгер Шерарн навестит любовницу в пригороде Дармада.

— Дармад — территории Дома Мечей, — продолжил Эдвин, — на наших территориях никакие военные операции не проводятся без участия воинов клана. Так отец Тарна получил приказ курировать захват отступника.

Обойдя стол, я поставила книгу на место на полке, повернулась к некромантам и спросила:

— Они его схватили?

— Убили, — ответил Норт. — Его, его сына и любовницу.

Мне стало не по себе от подобной информации, и вопросы как-то закончились.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});