Пьяное Средневековье. Средневековый алкоголь: факты, мифы и заблуждения - Екатерина Александровна Мишаненкова

если бы не было так грустно – эти пять юмористических историй в первую очередь очень четко иллюстрируют средневековые мужские страхи перед возможным женским доминированием.

Непослушные жены, устраивая эти совместные пирушки, присваивают себе сразу несколько мужских прав – независимость, сексуальную свободу, распоряжение финансами и применение силы, а также покушаются на исконно мужские территории в виде питейных заведений.

Это действительно важный момент. Конечно, кабак, таверна или пивная – это не закрытый клуб, куда вход прекрасному полу строго-настрого запрещен. В Англии в деревенских пивных, например, основной дневной контингент был именно женский, потому что мужчины работали в поле и возвращались только вечером, а их жены между делами по хозяйству могли сбегать выпить пива. Кстати, это тоже популярная тема в английской средневековой народной сатире – истории о женах, которые (пока их мужья работают) весь день пьют эль или пиво, а вечером притворяются, что были заняты домашними делами и очень устали.

Горожанки тоже могли по пути на рынок заглянуть в таверну, освежиться элем, в этом ничего страшного не было.

Книга путешествий Марко Поло. 1475–1525 гг.

В других странах ситуация была примерно такая же – есть много упоминаний о том, как женщины едят и пьют в пивных или тавернах. Особенно это касается паломниц, у которых и выбора особо не было, надо же где-то питаться в чужом городе. Иногда в отдельных городах устанавливались определенные ограничения, так, например, в XIII веке в Сиене женщинам запретили заходить в таверны, но это именно исключение, а не правило.

В чем же тогда состояло вторжение на мужскую территорию? Дело не в алкоголе как таковом и не в посещении питейного заведения, а в том, как именно это делали героини всех пяти историй. Ничего нет страшного в том, что женщина зайдет выпить или перекусить в средневековом «общепите». Но устраивать из таверны или пивной что-то вроде клуба, где можно собраться с друзьями, предаться пьянству, чревоугодию, болтовне о противоположном поле и прочим развлечениям – это было исключительно мужское право. Возмутительность поведения подруг в четырех первых историях состоит прежде всего в том, что они ведут себя как мужчины и устраивают себе классический мужской отдых, так сказать, «мальчишник» со многими типовыми атрибутами, сохранившимися до наших дней. Пьют, едят, дерутся, хвастаются, болтают о сексе, хулиганят. Нетрудно представить себе, что средневековых мужчин приводила в настоящий ужас сама мысль, что женщины могут собраться вместе без направляющей мужской руки, а главное – вести себя так же, как они сами, и развлекаться таким же образом.

Кстати, если выйти за границы Средневековья, то можно заметить, что этот вопрос не потерял своей актуальности и в дальнейшем, а возможно, даже и обострился. В XVI–XVIII веках в Англии появилось несколько новых песенок о пьянствующих женщинах, в одной из которых четыре подруги тоже весело пьянствуют в трактире, а потом оправдываются тем, что их мужья были там накануне вечером и делали то же самое.

Сексуальная свобода

Еще одна мужская прерогатива и одновременно мужской страх относительно женщин – это сексуальная свобода.

С одной стороны, и я не раз уже писала об этом в своих книгах, формально церковью в этом вопросе декларировалось практически равенство. Мужчины и женщины одинаково обязаны были блюсти целомудрие вне брака, хранить верность брачным клятвам и отдавать своим «половинкам» супружеский долг по первому требованию и в полном объеме. На деле, конечно, все было далеко не так, и даже служители церкви, не говоря уж об общественном мнении в целом, смотрели на мужские любовные похождения сквозь пальцы, тогда как женские строго осуждали.

У этого были и свои вполне понятные практические причины – мужская сексуальная неразборчивость вредила прежде всего душе самого мужчины, а также портила настроение его жене, тогда как гулящая женщина могла безответственно принести мужу чужого ребенка или, что еще хуже, и сама не знать, от кого забеременела. В литературе Средневековья и Возрождения ходили разные страшилки на этот счет, включая несколько вариаций ужасной истории, как женщина забеременела от собственного сына, тайно родила дочь, отдала ее в приличную семью на воспитание, а потом ее ничего не подозревающий сын встретил свою уже повзрослевшую дочь-сестру и женился на ней. Такой уровень инцеста кажется кошмарным и на современный взгляд, а можно себе представить, как он выглядел в Средние века, когда вертикальный инцест (отец/дочь или мать/сын) считался наивысшей степенью греховности, рядом с которой какая-нибудь простая супружеская измена и рядом не стояла.

Вавилонская блудница. «Откровение Иоанна Богослова».

Бургундия. 1470 г.

Но это, конечно, совсем уж крайний случай. Средневековая и ренессансная литература полны произведений о неверных женах и мужской ревности, но в основном это достаточно обычные с бытовой точки зрения истории – муж, жена и любовник в разных ситуациях и разных вариациях. В каких-то из них все заканчивается трагично, в каких-то ситуация рассматривается с комической точки зрения. Неизменно одно – назидательный характер каждой такой истории и довольно четкий посыл в основном опять же мужчинам, как надо и как не надо себя вести, чтобы не сбылись их страхи в отношении женщин.

То есть во многих произведениях женские измены вполне понятно объясняются старостью, половым бессилием, жестоким обращением, беспричинной ревностью и откровенной глупостью мужей. «Молодая супруга, – пишет Роберт Фоссье, – возможно, обойденная вниманием мужа, занятого делами вне домашних стен, охотно искала удовольствий, которых ей недоставало, на стороне, и проповедники преувеличивают ее непостоянство и распущенность. Когда возник неизменный сюжет фаблио и даже рыцарских романов, “любовный треугольник”, сказать трудно… Церковь негодовала, крича о бесчестье и блуде, но общественное мнение было довольно снисходительным к адюльтеру».

Я подробно рассматривала все эти причины в книге «Блудливое Средневековье», здесь же имеет смысл сказать только, что основная тема, звучащая, так сказать, фоном во всех подобных произведениях, – это тема женской сексуальной свободы. Главный мужской страх и в то же время попытки самим как-то установить границы, обозначить ситуации, когда у женщин в глазах общества появляется моральное право на эту свободу, и определить, как мужчины должны себя