Повседневная жизнь советских писателей. 1930— 1950-е годы - Валентина Антипина

Помощь семьям военнослужащих слагалась из трех компонентов: 1) денежные пособия семьям за ушедших на фронт; 2) социальные льготы: освобождение от ряда налогов, бесплатное обучение детей фронтовиков; 3) разовая помощь: единовременные денежные выплаты, пайки, первоочередное предоставление жилья и ремонт квартир, прикрепление к спецмагазинам и столовым, оказание помощи топливом и семенным материалом[672]. Безусловно, на практике порой бывали сбои.

В 1943 году нарком социального обеспечения Гришакова была снята с работы за пренебрежение к семьям фронтовиков. Этот вопрос обсуждался на заседании Президиума Союза писателей. Зачастую помощь семьям литераторов было трудно организовать не только с материальной точки зрения, но и с юридической, так как требовалось оправдать денежные затраты соответствующим законом или распоряжением.

В этом же году была обследована 91 семья писателей-фронтовиков. Материалы о посещении семей были переданы Совету жен фронтовиков и послужили основанием для оказания им помощи[673].

В 1944 году ответственный секретарь Правления ССП Д. Поликарпов обращался к заместителю председателя СНК А. Микояну с просьбой об оказании помощи 856 семьям писателей-фронтовиков[674]. 230 из них проживали в Москве, а свыше 600 — на периферии. Эти семьи больше всего нуждались в одежде, обуви, носильном и постельном белье и одеялах. Не меньше нуждались в промтоварах около 200 писателей, пострадавших от бомбардировок.

Практически никто из нуждавшихся не остался без внимания.

* * *

Война внесла в повседневную жизнь писателей существенные коррективы. Условия быта и деятельности резко ухудшились, приняли экстремальный характер. Большинство литераторов и их семей сменили место жительства. В этих обстоятельствах особую роль в жизни писателей сыграли ССП и Литфонд. При их участии была проведена эвакуация. Многочисленные просьбы и ходатайства писательских организаций в различные государственные и партийные органы имели целью облегчить положение, в котором оказались литераторы и их близкие. Без преувеличения можно сказать, что деятельность такой достаточно влиятельной организации, как ССП, спасла жизни многих из них. Важным фактором явилось то, что Союз писателей и Литфонд имели материальную базу для оказания помощи своим членам.

Во время войны власть проявила крайний прагматизм в отношении «инженеров человеческих душ». В начале войны создалась критическая ситуация, и литераторов посылали на фронт, зачастую — на верную смерть. Когда положение на фронтах несколько стабилизировалось, писателям вернули их привилегированный статус, а вместе с ним — и доступ к особому снабжению.

Блокада Ленинграда — отдельная, трагическая страница отечественной истории. Блокадный быт писателей мало чем отличался от условий борьбы за выживание представителей других слоев населения. Но были у них и определенные преимущества: они могли не только питаться, но и заниматься творческой деятельностью и даже жить в Доме писателей. Их дети были централизованно эвакуированы, спасены от голодной смерти и устроены в неплохом, по меркам военного времени, интернате. ССП организовывал для писателей продовольственные посылки, что в условиях блокады было решением вопроса жизни и смерти. В этот период наиболее ярко проявилось позитивное значение деятельности писательских организаций.

Подавляющее большинство литераторов жили в крайне тяжелых условиях. В городах, где размещались эвакуированные, жилья зачастую не хватало и местному населению. Но даже те, кто не уезжал, страдали от уплотнений, от того, что их квартиры забирали для военных нужд. Дома разрушались в ходе бомбежек. Ухудшилось качество коммунальных услуг.

Снабжение писателей продовольствием и промышленными товарами не могло удовлетворить даже самых насущных нужд. Но все же литераторы находились в более привилегированном положении, чем многие другие категории населения. В отличие, например, от других представителей творческой интеллигенции писателей объединял влиятельный творческий союз, который был в состоянии «пробить» продукты и медикаменты. Но при этом писательская среда сохраняла четкую иерархию: верхушка получала дополнительное снабжение, размер и качество которого были на порядок выше, чем у основной массы литераторов.

Московские и ленинградские писатели в основном посещали общественные столовые. Качество предлагаемых там блюд было низким, а ассортимент небольшим. Многие из литераторов жили впроголодь.

Эвакуация показала, что организаторские способности руководителей писательских организаций не всегда были на высоте, а эффективность бюрократической структуры Союза писателей оставляла желать много лучшего. Экстремальная ситуация выявила невысокую способность писательской общественности к самоорганизации и самостоятельному решению проблем. Инициативы писателей в основном сводились к организации новых бюрократических объединений и написанию писем в различные инстанции с просьбой о выделении денег, продовольствия и промышленных товаров.

Условия жизни в эвакуации были сложными не только из-за трудностей со снабжением и нехваткой жилья — литераторы не могли полноценно заниматься творческой деятельностью.

Следует особо отметить, что система детских учреждений ССП в годы войны спасла от голодной смерти многих детей.

ЧАСТЬ III ЖИЗНЬ НАЛАЖИВАЕТСЯ

«Нужна перестройка»

Любопытный документ обнаружен в архиве, в личном фонде Вс. Вишневского. Называется он «О мерах помощи Литературному Фонду Союза ССР» и представляет не что иное, как проект постановления Совета Министров СССР[675]. Как говорится, мечтать не вредно, но слишком уж фантастично выглядят содержащиеся в нем предложения на фоне реалий послевоенного времени. Например, в этом документе предлагается восстановить государственное финансирование Литфонда в размере 25 процентов к общей сумме поступлений на его счет из других источников. Министерству здравоохранения предписывается в двухмесячный срок открыть закрытую поликлинику повышенного типа и стационар при ней на 100 человек для оказания всех видов медицинской помощи писателям и их семьям. На этой базе следовало организовать научно-исследовательскую работу по изучению профессиональных заболеваний писателей и проводить диспансеризацию нуждающихся в обследовании. Кроме того, Министерство здравоохранения и ВЦСПС должны были взять на себя обязательства выделять Литфонду ежегодно не менее 500 путевок в санатории повышенного типа Курортного управления Минздрава и не менее 300 путевок в санатории ВЦСПС. Министерство гражданского строительства РСФСР обязывалось построить образцовый нервно-соматический санаторий для писателей в Малеевке на 100 человек и восстановить Дом творчества в Ялте, а Мосгорисполкому поручалось открыть за счет городского бюджета детский сад на 100 детей. Естественно, не осталась без внимания и система снабжения писателей. Министерству торговли СССР следовало выделять (сверх того, что уже было выделено) 150 продовольственных лимитов по 600 рублей ежемесячно и ежеквартально — 1000 промтоварных лимитов по 1000 рублей. Предполагалось также установить академические пенсии для членов ССП в размере 600 рублей.

Вряд ли при всем желании и настойчивости Вс. Вишневского и его соратников можно было бы «протащить» подобное решение через высшую правительственную инстанцию. Этот документ прежде всего характеризует стремление руководящей верхушки Союза советских писателей всеми силами отстаивать материальные интересы литераторов. Безусловно, основания для этого были: послевоенные годы отличались неустроенностью быта и отнюдь не сытой жизнью. Но при этом обращает на себя внимание убежденность руководства ССП в том, что писатели — обособленный и элитарный слой общества, требующий соответствующей заботы.

Ведущие советские писатели, особенно те, которые входили в руководящие органы ССП, выполняли огромную общественную нагрузку. Так, А. Фадеев осуществлял руководство комиссией по критике, издательствам и журналам, комиссией по детской литературе, секцией детских писателей, комиссией по работе с молодыми авторами, секцией прозы и Литературным институтом[676]. Сам он считал занятость многих писателей общественными делами чрезмерной и относил себя к числу ее жертв. Поэтому, когда речь зашла об организационном совершенствовании Союза писателей, одно из главных его предложений было направлено на высвобождение литераторов из плена подобного рода деятельности. Он писал: «…нужна такая перестройка, чтобы все ведущие писатели страны — те 30–50 человек, на которых и в центре, и в республиках фактически лежит все „бремя руководства“ Союзом писателей, были, по меньшей мере на четыре пятых, освобождены от этого бремени»[677]. Далее Фадеев приводил пример, как ему лично мешала такая нагрузка и как он был вынужден взять на год творческий отпуск. Но во время этого отпуска его шесть раз посылали в поездки за границу. При этом он был обязан приезжать в Москву за неделю до начала поездки, чтобы успеть оформить документы, а после ее завершения задерживаться на несколько дней для составления отчета.