Бегство охотника - Джордж Р. Р. Мартин

— Ты справился хорошо, — произнес он.

Глава 22

— Какого хрена? — выдавил из себя Рамон перехваченным от потрясения голосом. — Ты же умер! Ты мертв!

Инопланетянин чуть повернул голову. Перья на ней встопорщились и снова опали.

— То, что ты говоришь — ойбр. Я не мертв, как видишь, — сказал Маннек. — Твоя функция заключалась в том, чтобы вступить в то же течение, что и человек. Ты исполнил ее в соответствии со своим таткройдом. Моя же функция на некоторое время отвлеклась от этого, однако теперь вернулась в нужное течение.

— Как ты меня нашел?

— Река течет на юг. Твои перемещения ограничены рекой, — объяснил Маннек. — Странный вопрос.

— Но мы перемещались быстрее тебя. Мы могли выйти на другой берег. Ты не мог знать, что мы окажемся здесь.

— Я не мог догнать вас дальше этого места. Я не мог догнать вас на другом берегу. Поэтому я направился прямо туда, где вы тоже могли оказаться. Ты предполагаешь то, чего не произошло. Это ойбр. Ты должен перестать выказывать ойбр!

Чупакабра испустила негромкий рык; тело ее беспокойно подергивалось, но с места она не трогалась. На боку ее, там, куда угодил разряд Маннека, темнели полосы ожогов: сожженная шерсть, покрасневшая, покрытая волдырями плоть. Похоже, ей все-таки здорово досталось от Маннека. Сахаил дважды дернулся, раздуваясь и сжимаясь как огромный червяк. Рамону даже стало немного жаль чупакабру. Он, когда эта штука была прицеплена к нему, хоть понимал, что происходит. Интересно, подумал он как-то отстраненно, сколько раз Маннек наказывал чупакабру, прежде чем до той дошло, что она больше не вольна распоряжаться собой? И скольким трюкам он успел ее обучить?

— И что? — поинтересовался он с бравадой, которой на самом деле не ощущал. — Что ты задумал дальше? Не можешь же ты просто так убить бедного раздолбая?

Маннек снова помедлил с ответом.

— Ты не точен, — ответил он наконец. — Человек не должен знать о нашем существовании. Иллюзия его знания должна быть исправлена. Ты показал себя подходящим инструментом. Это будет отображено. Человек сейчас на берегу? Мы должны быстро оказаться там.

— Они здесь, — сказал Рамон. — Те-Кто-Пожирает-Малых. Вон они там, их корабли. Что, если они смотрят? Что, если они увидят тебя?

Маннек, казалось, заколебался, а может, Рамону просто отчаянно хотелось, чтобы это так было. Голова пришельца дернулась вверх.

— Они ведь могут, — настаивал Рамон. — У них там сенсоры. Глаза. В прошлый их прилет губернатор просил их помочь отыскать ребенка, пропавшего в Терра-Хуэсо. И ведь нашли. У них на это ушло два часа, а потом они точно сказали нам, где искать этого маленького pendejo. Почем ты знаешь, вдруг они как раз сейчас наблюдают за мной? Выслеживают из-за того чувака, которого я убил? Вот ты сейчас выйдешь на открытое место, где они тебя смогут увидеть, убьешь его — а они разряд запеленгуют. И ты надеешься, они тебя за дерево примут? Они сразу поймут.

Подобного вздора придумывать на ходу Рамону еще не приходилось. Собственно, Маннеку и разряда-то не требовалось, чтобы убить двойника — для этого хватало и гребаной чупакабры на гребаном поводке. Если уж на то пошло, у Маннека хватило бы сил и голыми руками свернуть тому голову, как цыпленку. Впрочем, и сахаила в шее, с помощью которого Маннек мог бы узнать о его истинных намерениях или хотя бы отличить ложь от правды, у Рамона сейчас не было. Худшее, что мог сделать пришелец, не поверив ему, — это убить его. Рамон ждал, выпятив грудь как перед дракой. Маннек переминался с ноги на ногу. Чупакабра поскуливала.

— Что ты можешь посоветовать? — спросил Маннек.

— Ты сейчас отпустишь меня к нему, — предложил Рамон. — Сам подождешь здесь. Понял? Здесь, и не ближе. Пока я не придумаю повода вытащить его сюда. Под деревья, где те нас не увидят, понял? А там ты сможешь исправить любую иллюзию, какую захочешь.

Потому что, не произнес он вслух, мы уже будем снова на плоту и далеко отсюда, а ты будешь стоять здесь как дурнушка на танцах.

Три долгих секунды Маннек стоял молча, неподвижный как камень.

— Почему ты поступаешь так? — спросил он наконец.

— Это мой таткройд, чудище. Мне ведь полагается помогать тебе искать его, так? Вот я и делаю это. Помогаю.

— Нет, — сказал Маннек, как показалось Рамону, с облегчением. — Твоя функция заключалась в том, чтобы вести себя как вел бы себя человек. Ты пытаешься обмануть.

— А что, ты думаешь, должен делать человек в такой ситуации? — с отчаянием в груди спросил Рамон. — Я пытаюсь спасти собственную шкуру. Думаешь, он бы не сдал кого угодно, только бы выбраться из этого?

— Нет, — возразил пришелец. — Он не стал бы. Ты исполнил свою функцию. Ты должен…

Послышался визг — пронзительный, срывающийся; так визжат от ужаса или, напротив, от восторга маленькие девочки. Взгляды всех троих — Рамона, Маннека, чупакабры — метнулись в сторону его источника. Двойник стоял на тропе в нескольких метрах за спиной Рамона. Лицо его побелело как мрамор.

— Все сходится, — сказал Маннек. — Течение привело его на эту самую тропу. Порой вы все-таки замечательные создания. Я подозреваю, ваше невежество… Что? Куда он бежит? Ты остановишь его! Ты сделаешь это немедленно!

— Стой здесь! Стой здесь! Стой здесь! — крикнул Рамон через плечо, бросаясь вдогонку за двойником. Вряд ли пришелец и впрямь остался на месте, но если тот задержался хотя бы на мгновение, это дало им шанс. А потом, когда Маннек, по его расчетам, уже не мог его слышать, он замолчал и вкладывал все силы в бег. Если бы они успели добежать до плота и столкнуть его в воду, они могли еще уйти от этого ублюдка. Черт, а ведь они могли бы находиться уже далеко отсюда. Если бы Рамон не строил этого чертова шалаша… если бы на этой pinche реке не случилось чертова водопада… если бы не случилось всех этих задержек, Рамону не пришлось бы ломиться через лес, высоко поднимая ноги, чтобы не споткнуться о корни и камни, а по пятам его не гнались бы инопланетянин со своей ручной чупакаброй. До него дошло, что он кричит — двойнику, который оторвался настолько, что Рамон его даже не видел.

— Беги! — орал он. — Беги, да беги же, ублюдок!

Если бы только успеть добежать до реки…

Рамон добежал до реки. Вода пенилась, и рев водопада казался громче, чем ему запомнилось. Двойника нигде не было видно, а на месте плота на грязном берегу темнели только глубокие борозды. Потребовалось не меньше секунды, чтобы Рамон поверил в это. Движимый смертельным страхом, отчаянием и паникой, двойник каким-то образом ухитрился столкнуть плот в одиночку, что Рамону представлялось невозможным. Утопая по щиколотку в грязи, он бросился вперед, и там, в пяти метрах от берега, в десяти, если не больше, от того места, где он находился, качался на вспененной воде плот с лихорадочно сжимавшим рулевое весло двойником. Рамон разглядел его круглые от страха глаза.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});