Хаосовершенство - Вадим Панов

– Потери живой силы пятьдесят процентов. Потери техники и тяжелого вооружения девяносто процентов. Нарушены все внутренние коммуникации.

– Реактор? – негромко спросил Бодуань.

– Не поврежден.

– Главный Энергоблок?

– Не поврежден. Разрушены четыре вспомогательных здания Станции – не все ракеты легли точно.

– Здания важные?

– Склады и хозяйственные постройки. – На экране появились новые данные. Капитан прищурился: – Компьютер считает, что в ходе налета погибнет примерно триста гражданских…

– Отставить, – оборвал его Бодуань и повернулся к сидящим за мониторами подчиненным: – Товарищи офицеры! Благодарю за отличную работу!

* * *

Территория: Россия.

Научно-исследовательский полигон «Науком» № 13.

Кайфоград.

Интересные впечатления, встречи со старыми друзьями

– Раньше по ветке еще и простые поезда ходили, пассажиров и товары из Мурманска таскали, до Печенги и дальше даже, а теперь эшелоны на Станцию один за другим идут, и другие рейсы Слоновски отменил. А Слоновски на Станции и вокруг самый главный, как скажет, так и будет. Наместник северо-западный наехать хотел, он ведь не совсем дурак, понимает, что бизнес просел, но ни черта не добился. Так что теперь в Кайфоград только на мобилях трястись, других вариантов нет.

Мурманский водила оказался парнем словоохотливым, разговор сам затеял, спросив, откуда пассажиры и зачем в Кайфоград собрались. Удовлетворился расплывчатым ответом и легко повелся на вопросы, которыми начал сыпать любопытный Саймон. Вшитый в «балалайку» переводчик с русского работал отлично, ехать далеко, изгаженная северная природа осточертела уже через пару километров, телохранители привычно дремлют, так почему бы не потрепаться?

– Слоновски – комендант Станции?

– Нет, комендантом Прохоров числится, а Грег Слоновски – начальник внутренней безопасности. Контрразведка, короче, странно, что ты не слышал… – Престарелый «Тейс», выпускаемый Передовой Автомобильной Корпорацией по египетской лицензии, подпрыгнул на очередной колдобине, и пассажирские задницы чувствительно приложились о пластиковые сиденья мобиля. В целях повышения конкурентоспособности и экономичности мобиля владельцы ПАК приняли решение отказаться от мягких кресел. Хост выругался, а вот водила не обратил на досадное происшествие никакого внимания, продолжил болтать как ни в чем не бывало: – Тебе о Слоновски таких ужасов порасскажут, что спать не сможешь. Слоновски у Мертвого палачом был, зверь каких мало, одним словом. Года полтора назад ветку железнодорожную взорвать хотели, так Слоновски террористов аж в Перми отыскал, сюда доставил и как раз напротив того места, где они взрывчатку закладывали, повесил. Три месяца на деревьях болтались.

– Действительно зверь.

– Зато железную дорогу больше не взрывали, – хмыкнул водила. – А еще Слоновски отдельную роту Махмуда Гунявого шлепнул.

– За что?

– Так ведь дорога платная, понимаешь…

С трудом. На взгляд Саймона, за проезд по местным колдобинам правительство обязано премии выписывать, но водила, судя по всему, настоящих платных дорог не видел.

– Заплати за въезд, заплати за выезд. Но к этому привыкли. А потом еще посты принялись ставить.

– Наверное, прибыльное дело?

– Да как сказать? Самый выгодный товар под крышей идет. Или «фармацевты» его сопровождают, или ОКР, или еще кто с ксивой без права досмотра. А если пристанут, так у них пулеметы. Посты для нас придумали, чтобы, так сказать, лишние деньги не водились.

– И многие ставили?

– Да все, кому не лень, – махнул рукой водила. – Министерство экологической безопасности, Министерство дорожных сетей и коммуникаций, Министерство транспортного хозяйства… Махмуд Гунявый на это посмотрел и решил, что тоже хочет. И два поста организовал.

– А Слоновски какое до этого дело?

– Гунявый однажды машину станционную на два часа задержал, типа, подозрительная. Слоновски велел Махмуду денег дать, машину пропустили, но той же ночью – хлоп! – и до свидания. И двух постов лишних нету, и отдельной роты тоже. Всем стало легче.

– То есть Слоновски хороший?

– Слоновски нормальный, – подумав, ответил водила. – До тех пор, пока его не заденут.

…Как и обещал Сорок Два, во Франкфурте Саймона подвергли весьма и весьма жесткому тестированию. Никаких втягивающих задач с постепенным повышением сложности: сразу в омут.

«Обеспечьте скрытое проникновение через эти защитные линии».

«Перехватите управление».

«Уклонитесь от встречной атаки».

Задачи ставили серьезные, проверяли с секундомером в руках. И кто проверял? Тритоны! Обколотые «синдином» ребята с «поплавками» в «балалайках». Братья, можно сказать, но… но находящиеся по ту сторону баррикад. Работающие то ли на корпорацию, то ли на какое-то государство. Хост, разумеется, слышал о том, что верхолазы переделывают особо доверенных машинистов в тритонов, но до сих пор не видел. А когда увидел, понял, что работали ребята не только за деньги, но и за идею: их вполне устраивал существующий мир. И к Саймону они относились не как к брату, пусть и стоящему по другую сторону баррикад, а как к террористу, с которым им, волею случая и вышестоящего начальства, приходится якшаться. Одним словом, вымыть руки хотелось и Хосту, и тестирующим его тритонам.

Тем не менее завалить Саймона экзаменаторам не удалось, и через три дня насыщенного общения его снабдили подлинными документами сотрудника крупного информационного канала и посадили в «суперсобаку» до Санкт-Петербурга. Одного не отпустили: в дороге Хоста сопровождали два хмурых «журналиста» – то ли охраняли, то ли стерегли.

В русской столице не задержались, заплатили положенное, пересели в трясучий поезд и отправились в Мурманск, потратив на дорогу больше времени, чем на поездку из Франкфурта в Санкт-Петербург. Ну а на последнем этапе путешествия наняли говорливого водилу…

– Это и есть ваше прикрытие?

– Неплохо, да?

– Ну… наверное, да. – Саймон с сомнением оглядел палаточный лагерь. – Здесь есть электричество?

– И электричество, и толстый сетевой кабель, к спутнику привинченый, и даже горячий кофе по утрам, – весело сообщил Стефан. – Но к чему пустые разговоры? Наша цель вон там, за стеной, а на Станции с энергией все в порядке.

Тоже правильно.

– Твоя палатка.

Обычный домик, как у всех «зеленых». Хост швырнул рюкзак у входа и язвительно поинтересовался:

– Где я могу гулять?

– Везде, где хочешь, – широким жестом обвел пространство Стефан. – Но если решишь отправиться за пределы лагеря, пожалуйста, сообщи мне. Тут неспокойно.

К огромному удивлению Хоста, до знаменитого Кайфограда они не доехали, свернули с шоссе раньше и вышли из мобиля у ворот лагеря «Остановим Ад!», где их встретил представившийся Стефаном мужчина. Типа, активист «зеленого», мать его за ногу, движения. Прикрытие, если вдуматься, великолепное.

– Обживайся, осматривайся, время пока есть. Эта палатка в полном твоем распоряжении. Есть хочешь?

– Я бы поспал с дороги.

– Как проснешься, отыщи меня, введу в курс дела.

Стефан развернулся и быстро пошел к «командирскому» блоку.

Хост же оглядел свое новое жилище: столик, складной стул, койка, на которой вместо матраса лежит спальник, и обогреватель. Поставил рюкзак в угол. Посидел на стуле. Включил и выключил обогреватель, потом лампочку под потолком. Потом вытянулся на койке и задумался.

Он был уверен, что человека, представившегося Стефаном, несколько недель назад звали Алоизом Ханом. Пластики над ним поработали замечательно, однако слишком глубоко перекраивать физиономию не стали, так что черты прежнего лица угадывались. Да и манера поведения изменилась мало. Стефан – это Хан, сто процентов. И оставался вопрос: узнал ли Стефан в нем, в Саймоне, обманувшего его Шмейхеля?

* * *

Анклав: Москва.

Территория: Мутабор.

Дворец Владыки.

Прощаться нужно лицом к лицу

Болото еще горело. Местами взрывалось, местами тарахтело перестрелками, шипело химическими испарениями, вопило орущими людьми, но в основном горело и разрушалось. И это было особенно хорошо заметно с тяжелого вертолета, что шел над Колымой, направляясь к сектору Мутабор. Вертолет обходил Болото по дуге – пилоты опасались пуска зенитной ракеты, однако и с такого расстояния главный пассажир машины мог оценить последствия беспорядков. Многие дома опалены, некоторые горят, в Сокольниках рухнула высотка. И не только в Сокольниках – еще четыре огрызка торчат в разных районах. Два из них пыхтят черным дымком. Верхние уровни мостовых повреждены, а кое-где попросту провалились, средние уровни тоже не в порядке, и кое-какое движение идет лишь внизу, где бульдозеры расчистили проезд. Впрочем, люди пока не стремились освобождать улицы от завалов и баррикад – бои продолжались. Не с тем накалом, конечно, как в первые часы бунта, но еще упорные. Отряды Уруса, лидеры которого желали захватить как можно большую территорию, теснили китайцев. Триада отбивалась, но при этом развивала наступление на Смоленку, планируя оттяпать районы у прорвавшихся в центр Анклава вудуистов. На северо-западе держали круговую оборону объединившиеся жители Болота, чуть южнее установила свою власть Якудза. Вмешательство безов ситуацию не изменило. Кауфман сосредоточился на защите корпоративных территорий и фактически оставил остальную часть Анклава на произвол судьбы. Безы пробили коридор к Федеральному Центру и организовали километровые зоны безопасности у Сити и Колымы. Ни сил, ни желания идти дальше у Мертвого не было.