Гитлер против СССР - Эрнст Генри

Поход Южной фашистской армии (операция против Киева): а) Оккупация Австрии. б) Уничтожение Чехословакии (соединение с венгерской армией). в) Поход через Румынию г) Угроза Дарданеллам (действия против Турции). д) Вступление на территорию Украины (соединение с польской армией).

К этой диспозиции, к этим восьми различным военным операциям, сводятся в конечном счете все речи Гитлера, Розенберга и Геринга, весь «мистицизм крестового похода», вся повседневная практика современной германской политики, а также и вся программа «избавления» мирового фашизма. По сравнению с этим планом все замыслы Бисмарка и Вильгельма II кажутся седой стариной. Это всего лишь восемь сухих пунктов (неотделимых один от другого), наиболее концентрированное выражение политики в стратегических формулах, но вместе они составляют архимедов рычаг, посредством которого фашистский цезарь Гитлер собирается перевернуть либеральный и социалистический мир. Переходим к техническому анализу всего этого плана.

Операция против Ленинграда

Наступление с моря

Наступление с моря является основой всего оперативного плана Северной фашистской армии. Специфическая особенность современной германской стратегической позиции заключается в том, что Балтийское море является единственным сектором всей военно-географической периферии Германии, где она уже обладает абсолютным (и прогрессивно возрастающим) военным превосходством.

Наступление с моря должно образовать стержень операции, направленной на красную крепость; атака с воздуха и наступление на суше составляют две другие стороны этой операции. Именно захват вод Балтийского моря предоставит прежде всего пространство для атаки, для расположения сухопутной армии и сети аэродромов. Для этой цели на Балтийском море должна быть установлена абсолютная гегемония Германии, такая же, какую Англия имеет или имела в Атлантическом океане, в Средиземном море и Индийском океане.

Непосредственными объектами для нападения являются Кронштадт, морская крепость Советов в Финском заливе, и Ленинградский порт. Косвенным объектом являются берега Балтийского моря, которые должны предоставить Германии военно-морские и авиационные базы и пространство для развертывания армии. Взятие Кронштадта будет означать, что ленинградский фронт советов прорван в самом чувствительном месте. Если Кронштадт вместе с советским флотом будет только отрезан и блокирован, то военная и политическая диктатура Германии над Скандинавским полуостровом и Балтикой будет обеспечена, а при этом открывается путь для наступления на Ленинград по суше и с воздуха; кроме того, откроется возможность и экономически блокады Советского Союза с этой стороны, подобно блокаде Германии с Северного моря в великой войне.

Первая непосредственная цель, взятие Кронштадта, представляет собой с точки зрения военной вещь почти невероятную.[75] Эта крепость на острове лежит в восточной узкой части Финского залива между несудоходной северной ее стороной и сильно укрепленным южным берегом; она сооружена Петром Великим и является русским Гибралтаром, о который разбивался уже не один могучий флот. Восемьдесят лет назад, во время Крымской войны (1854 г.), эта крепость была выбрана целью атаки объединенной эскадрой англо-французского флота (в то время это звучало как синоним всей мировой морской мощи), и эскадра ушла обратно, не осмелившись атаковать. С того времени, также и при советском режиме, кронштадтские укрепления непрестанно усиливались. Очень узкий канал между южной частью острова и песчаными отмелями побережья находится под угрозой двойного обстрела орудий крепости и прибрежных батарей Ораниенбаума.

Кронштадт неприступен; особенно с того времени, как в его тылу (этим-то он и отличается от Гибралтара) сконцентрированы сухопутные и воздушные силы. Но несмотря на это, новое германское адмиралтейство готовится любой ценой совершить свое большое наступление. Оно готовится к нему потому, что это адмиралтейство, подобно новому штабу армии Бломберга, Рейхенау и Бока, подобно штабу воздушных сил Геринга, Уде и Мильха, не может более основываться на нормальной, рациональной стратегии, ибо оно порождено фашистским планом Гофмана.

Более того, люди в этом адмиралтействе — главнокомандующий морскими силами адмирал Редер; глава балтийского флота адмирал Ферстер; глава флота на Северном море адмирал Шульце; гитлеровский «морской советник» адмирал Шустер — все эти люди, так же как и командный состав воздушного флота, были особенно рьяными, полными энтузиазма защитниками нового плана; те и другие помогли сломить сопротивление офицеров сухопутной армии из ортодоксальной школы Секта — Шлейхера.

Эти наследники Тирпица, имевшие дело, главным образом, с подводными лодками, а не с дредноутами (подводная лодка это такое же сверх-агрессивное новое орудие, каким является и аэроплан),[76] долго чувствовали себя обиженными судьбой и последней мировой войной. Они считали себя подлинными жертвами старой морской тактики Вильгельма II, Гинденбурга и Людендорфа, которые во время войны 1914–1918 гг. держали великий германский морской флот запертым в гаванях, удерживая его от всякого серьезного выступления; они выпустили его из своих рук лишь позже, чтобы по Версальскому договору отправить его прямо на дно Скапа Флоу.

Эта тактика была не только методом Шера и Тирпица; это была также и тактика Джеллико (английского адмирала) и всей господствовавшей до сих пор школы военно-морской стратегии, которая воздерживалась от прямого генерального наступления, ради косвенного господства над морскими путями (сохраняя невредимым флот); эта школа никогда не штурмовала крепостей, но разрешала действовать в сущности только миноносцам и подводным лодкам. Новый германский военно-морской штаб, как подлинное создание и представитель гофмановской школы, военной доктрины фашизма, хочет раз и навсегда разделаться с этой пассивной военно-морской тактикой. То, что не удалось против Англии — победоносная атака с моря, должно удаться против нового противника — Советского Союза, с его сравнительно слабым флотом и на наиболее благоприятном для Германии военно-морском театре — на Балтийском, а не на Северном море.

Лозунг Тирпица «боже, покарай Англию» («Gott, strafe England») на время демонстративно уступает место новому лозунгу: «Неовикинги на Балтике!». Подобно воздушным генералам, фашистские адмиралы чувствуют себя центральными фигурами германской новой стратегии и новой войны. И, следовательно, они готовы рискнуть всем и бросить что угодно на чашу весов для реализации этого безрассудного проекта: генерального наступления на Балтике для оккупации берегов и захвата Кронштадта.

Это предполагает две подготовительных операции: создание обладающего количественным и качественным превосходством Балтийского флота как главного орудия наступления и контроль над балтийскими военно-морскими базами как позициями для наступления.

Балтийское море со времен мировой войны до очень недавнего времени было со стратегической точки зрения ничьим, так как в нем почти совсем не было современных крупных военных кораблей; если там внезапно окажется мощный современный флот, равный, например, британской отечественной или средиземноморской эскадре, то такой флот на этом море образует непобедимую армаду. Если новый германский военный флот сможет достигнуть, хотя бы приблизительно, размеров британской отечественной или средиземноморской эскадры, то его концентрация на Балтийском море, непосредственно или через Кильский канал, будет достаточна для решения этой части проблемы.

Такова цель новой германской военно-морской программы, основанной на соотношении 35:100 с Англией по морскому соглашению в июле 1935 г. 9 броненосцев с общим тоннажем в 184 тыс. т против 15, которые имеет теперь Англия; 5 тяжелых крейсеров (52 тыс. т); 10 легких крейсеров (68 тыс. т); 39 эскадренных миноносцев (53 тыс. т); 3–4 авианосца; 60–70 подводных лодок, в общей сложности 450 тыс. т по сравнению с 1 200 тыс. т у Англии; это флот, который фактически не только равняется британскому флоту во внутренних водах, или всему французскому военному флоту (510 тыс. т); это флот, который будет построен (судостроительные фирмы Германии могут строить по 100 тыс. т в год) и на деле будет сильнее их.

Количество (тоннаж), примерно, одно и то же, но качество опрокидывает эти пропорции. Каждая тонна германского флота 1936, 1937 и 1938 гг. будет в среднем по конструкции, вооружению, скорости, силе сопротивления и общей боевой ценности выше тонны английского или французского флотов, кораблей, в значительной мере являющихся наследием первых послевоенных лет или даже оставшихся с дней войны.

Новые германские линейные корабли по 26 тыс. т, вооруженные 12 тяжелыми 11-дюймовыми орудиями, а кроме того, 6-дюймовыми, 196 развивающие скорость более чем в 30 узлов,[77] уступают британским «Гуд», «Нельсон» и «Родней», водоизмещением в 41 тыс. и 35 тыс. т, вооруженных 16-дюймовыми орудиями, которые могут выбить из Средиземного моря весь итальянский флот. Но они сильнее британских боевых кораблей тех же размеров; а завтра Германия сможет, если захочет, строить гиганты типа «Гуда», в рамках своей программы.[78]