Зверь. Том 1 и Том 2 - Алексей Калинин

всё идет к счастью, что деньги — пыль…

Я шутил, а картежники злились. Они не могли понять — что случилось с их картами? Почему дама неожиданно оказывалась девяткой, а валет становился шестеркой? Я же не дурак, чтобы рассказывать о проведенной махинации.

И вместе с тем, они начали наконец-то прозревать, что с их картами что-то не то. Они слишком часто начали смотреть на рубашки в те места, где стояли метки.

— Ребята, что-то не так? — спросил я, когда их кучки денег почти иссякли, а моя пирамида выросла до довольно внушительных размеров.

— Да что-то эта колода надоела, — сказал Василий. — Поистрепалась и испачкалась. Может, возьмем другую?

— Я не против, — сказал Самриэль.

— Да и я поддерживаю, — ответил Натаниэль.

После этих слов Василий встал и достал с книжной полки ещё одну запечатанную колоду. И почему я не удивился, что она снова была крапленой?

— Тогда может поднимем ставки? — подмигнул я ребятам.

— А может и вообще сыграем в другую игру? — задал тон Натаниэль. — А то что-то достало меня это двадцать одно. Может, в штосс?

Во как? Ребятки решили играть по-крупному?

— Как-то краем уха я слышал, что штосс на двоих идет? — спросил я с невинным видом. — Так как же остальные двое? Будут скучать?

— А мы поочередно с вами сыграем, господин Южский. Вы же дадите нам шанс отыграться? — с нехорошей улыбкой спросил Самриэль.

— Безусловно. Вот только если вы объясните мне правила, — захлопал я глазками.

Правила штосса до предела просты. Для игры брали колоду из пятидесяти двух или тридцати шести карт. В простой версии штосса было всего два игрока. Первый, понтёр, загадывал карту и объявлял, сколько денег на нее ставит, а второй, банкомет, поочередно раскладывал карты на левую и правую стороны стола. Если загаданная карта легла слева от банкомета, то выигрывал понтёр, если справа — то банкомет.

— Выбирайте карту, господин Южский, — с улыбкой произнес Василий. — У нас две колоды, так что сыграем наверняка. Выбирайте и кладите рубашкой вверх. А рядом сумму, на которую хотите сыграть.

— Господин Комовский, вы будете банкометом? Это такая честь для меня, — улыбнулся я в ответ и вытащил из колоды карту. — Пусть это будет вот эта карта. А ставка… Да пусть будет весь мой выигрыш. Если везет, так надо держать Фортуну за хвост.

Я положил карту рубашкой вверх. Рядом разместил весь выигрыш. А это, на минуточку, уже восемь тысяч. Василий кивнул и написал на бумажке сумму, которую он обязуется мне возместить в случае проигрыша. Я сделал вид, что поверил.

Василий начал раскладывать карты и внимательно наблюдать за мной. Я покусывал заусеницы, делал вид, что волнуюсь.

— Стоп! — сказал я, когда Василий положил нужную карту слева от себя. — Вот моя карта!

— Как так? — удивился Василий.

Ну вот так, Вася, вот так. Ты видел семерку бубей на рубашке, а у меня была тройка червей. Ну да, переделал я немного крап, виноват…

— Да как-то так, — пожал я плечами. — Повезло.

Василий побледнел. Было видно, что он точно не ожидал увидеть другую карту.

— А дай-ка и я метну, — Самриэль забрал колоду из рук Василия, тщательно перетасовал и кивнул мне. — Прошу вас выбрать карту, господин Южский.

Я выбрал, положил её рубашкой вверх и снова поставил всю сумму, а заодно и записку Василия.

— Ого, шестнадцать тысяч? — поднял брови Самриэль. — Круто.

Я поймал взгляд Натаниэля, который одобрительно кивнул брату. Ну что же, похоже, что при тасовке Натаниэль тщательно посчитал карты. И теперь моя карта должна оказаться у банкомета.

— А что? Гулять так гулять. Шальные деньги как пришли, так и уйдут, — с улыбкой махнул я рукой.

— Что же, у меня нет с собой такой суммы… Если вы позволите сделать расписку?

— Конечно позволю, мы же одноклассники, а значит должны доверять друг другу.

Самриэль начал метать банк и уже собрался было положить к себе новую карту, когда я сказал:

— Стоп! Вот моя карта! Снова повезло!

Я открыл семерку крестей.

— Но позвольте… — начал было Самриэль.

— Что-то не так? — сделал я участливое лицо.

— Нет… То есть да… То есть… — Самриэль всё-таки справился с собой и произнес. — Всё верно, господин Южский.

Мне показалось, что под столом Натаниэль наступил брату на ногу. Похоже, что я сейчас выйду на босса. На самого главного каталу.

— Господин Южский, а что это всё мы да мы банкуем? Может быть вы окажете любезность? — проговорил Натаниэль.

— Ну, если только вы поставите тридцать две тысячи, — с улыбкой произнес я.

— Тридцать две? А губа у вас… Хорошо, — произнес Натаниэль. — Я согласен. Деньги — пыль под ногами, а мы по этой пыли ходим…

Я взял свою крапленую колоду и посмотрел, как Натаниэль записывает на бумажке расписку. После этого он взял из новой колоды карту, посмотрел на неё и положил на стол. Сверху он накрыл её распиской.

— Я готов, господин Южский.

— Прекрасно, тогда я сдаю.

Натаниэль кивнул в ответ, а я начал банковать. Влево, вправо, влево, вправо, влево, вправо. Я не отрывал глаз от Натаниэля, а он с улыбкой на устах смотрел на мою колоду. Остальные двое замерли. У Василия повисла капелька пота на кончике носа.

Влево, вправо, влево, вправо, влево, вправо…

Так продолжалось до тех пор, пока Натаниэль не воскликнул:

— Стоп! Вот она, моя карта! Господин Южский, похоже, что Фортуна от вас отвернулась!

Он торжественно показывал на бубнового туза.

— Да? Это ваша карта? Ух ты, повезло, — покачал я головой. — А я-то дурак! Надо же, такую прорву денег ухайдакал!

— Деньги — пыль, господин Южский! — провозгласил Натаниэль. — Подвиньте, пожалуйста, ко мне эту кучу пыли, я хочу её пощупать.

— Да-да, конечно, господин Коломенский! — вздохнул я и начал двигать пирамиду, но потом остановился. — Извините, конечно, я ни капли не сомневаюсь в вашей честности, но всё-таки ради приличий игры, не могли бы вы открыть вашу карту?

— Пффф! Конечно! — Натаниэль царственным жестом поднял карту и бросил на стол.

— Ох и ё-о-о-о! — прозвучал хор двух голосов, а Натаниэль икнул и часто-часто заморгал глазами.

— Господин Коломенский, вы немного ошиблись, пиковая дама находится в моей стопке, — с улыбкой произнес я. — Всё-таки Фортуна от меня не отвернулась. Она так и осталась при мне. А вы не расстраивайтесь особо! Сами же говорили, что деньги — пыль, а мы по ней ходим.

— Но как же так? Как же так? — растерянно проговорил Натаниэль. — Я же видел. Я же четко видел…

— Возможно, это напряжение так сказалось, — со вздохом произнес я и встал, распихивая деньги по карманам. Туда же легли и три расписки. — Вы правы, надо бы заканчивать игру и выходить на свежий воздух. Спасибо за игру, друзья. Мне было очень приятно провести с вами время.

— Спасибо и вам, господин Южский, — процедил Самриэль. — Мы как-нибудь ещё сыграем… А насчет денег по распискам… Вы их получите в самое ближайшее время.

— Приятно слышать, — лучезарно улыбнулся я в ответ и поспешил покинуть кабинет.

Ну не буду же я рассказывать ребятам, что ведьмак это не только хитрость, мудрость и зоркий глаз. Это ещё скорость и точный расчет! Как только Натаниэль положил карту рубашкой вверх, я моментально подменил её на другую карту. Моя скорость была настолько велика, что никто ничего не заметил. А расписка закрыла точки крапа на рубашке. Всё сработано филигранно.

Гоблин Эрлин Часовщик был бы мной доволен. А сейчас… Сейчас пришла пора заняться дочерью владельцев поместья — госпожой Разумовской.

Глава 19

Я вышел легкой походкой с отяжелевшими карманами в зал. Там уже собралось немало людей. Гимназисты и ребята постарше курсировали между столами с едой, бродили с бокалами шампанского и общались-общались-общались.

Группа эльфов в углу тихо наигрывала какую-то блюзовую мелодию, создавая музыкальный фон для говорящих. Я подхватил с подноса скользящего слуги бокал шипучего золотистого напитка и подошел к группе своих одноклассников.

Меня встретили приветливыми кивками. Я кивнул в ответ. Оксана болтала с прыщавым молодым человеком на другом конце зала. Переться к ней не было никакого желания, поэтому я решил пообщаться в неформальной обстановке с теми, с кем провожу много времени в учебных кабинетах. Тем более, что тут находились Милена Трофимовна Соловьева и Катерина Кирилловна Дубцова — две девушки из моего класса.

Первая темноволосая крепышка купеческих кровей была из тех, чей папа достиг большого достатка и положения. Похоже, что крестьянская кровь с молоком давали о себе знать, потому платье девушки распирали обильные телеса. Но Милена Трофимовна не была толстой — скорее, её можно