Шкура дьявола - Алексей Шерстобитов

Место расположения новой квартиры было еще и удобным с точки зрения и места, и собственной безопасности, и именно благодаря «железке», ведь что бы «провериться», можно было бросить машину по другую ее сторону и пройти через весь сортировочный парк, а можно припарковать машину у магазина и изображая покупателя юркнуть в арку рядом с входом – здесь как раз и подъезд, и третий этаж…

…«Культик» проводил в казино рядом с рестораном и попросил подождать… Через пол часа «Солдат», удивленный и озабоченный садился в такси, держа под мышкой пакет с деревянной коробочкой, скрывавший подаренный «Сильвестром» «Тульский Токарева», образца 1933 года. Несмотря на годы, совершенно новый и даже имеющий следы заводской смазки – бездонны склады МО. В некотором роде это можно было считать редким знаком отличия за добросовестную «службу» и, конечно, считать себя принятым в узкий круг его приближенных.

«Иваныч» Алексею понравился: ни одного лишнего слова, ни одного не нужного движения, какой-то необъяснимый, но точно не наркотический, блеск в глазах и создавшееся впечатление, что человек этот уже добрался до высот, с которыми приходится считаться всем, даже ему самому. Показалось, что он обладал тайной, к которой прикасались до него всего лишь несколько человек. Однозначно – личность, и разумеется ведущая вперед. Где он только этот «перед»?!

Он таки и сказал: «Дошедшие до конца, будут жить лучше богов!»

Алексей отказался от предложения работать с ним, и удивился этой некорректности по отношению к Грише, отговорившись, что и так выполнит любое его поручение, не противоречащее его принципам.

Возможно, в некотором роде, это была проверка, которую он прошел. Знакомство состоялось, в кармане лежал записанный номер телефона авторитета, что было увесистым аргументом во многих вопросах, и возможно одной из козырных карт в вопросе о судьбе Милены, ведь он так еще не решил его и строго – на строго запрещал ей выходить без особой надобности одной из дома, а в виде компенсации устраивал ей загородные прогулки и, конечно, брал на все мероприятия с друзьями, которые к ней прониклись теплым чувством, как к избранной им женщине.

По пути к Милене «Солдат» провалился в сон и проснулся от грохота упавшей коробки с пистолетом – хорошо водитель не видел, что выпало из нее. Собрав все причиндалы, он попросил остановить машину, как всегда минутах в пяти от дома девушки и подходя уже к подъезду, вспомнил о решении сделать предложение с переездом – это прибавило сил и прогнало сон, к тому же 20 минут «провала» сознания в такси, тоже чего-то стоило.

Дверь открыла свежо выглядевшая, несмотря на два часа ночи, Милена, она всегда таяла перед букетом роз – с вишневыми лепестками и пахнущими жизнью. Девушка сама казалась феей, то растворяющейся, то появляющейся, но всегда радующей и всегда ждущей. Присев на пуфик и сняв обувь, молодой человек попытался резко встать, но в голове помутнело, из-за резко оттока крови от мозга, страшного перенапряжения, приведших к сиюминутному сбою вестибулярного аппарата и как последствия сбившейся ориентации в пространстве – последствие более чем двухсуточного напряжения на голодный желудок и постоянный «недосып».

Осталась только фиксация памяти и возможность наблюдать за происходящим. Он упал на колени и поймал себя расплывающимся на мысли, что так наверное чувствовал себя и «Удав», когда пуля прошла на вылет через верхнюю часть головы. Алексей уже начал падать так же, как позавчера убитый – вниз лицом и подумал: «Хм, не ужели и я так же, вот бы на последок пощупать дырку в голове и понять по раневому каналу, направления выстрела… А зачем? Ааа… точно – чтобы посмотреть в глаза (почему-то представляя себя иногда убитым, он ловил себя на мысли, что хочет обязательно посмотреть в глаза убившему его)…» – на этом и очнулся, все так же стоя на коленях с опущенными безвольными руками и опираясь на испуганно стоящую… фею – «и правда оживила!». Из глазика катилась огромная слеза, нижняя губка немного дрожала, а пальцы настолько сильно вцепились в его волосы, что именно от этой боли он и пришел в себя. Тишина «разорвалась» ее шепотом:

– Лель, ты ожил?! Ты меня напугал, я так уже целую вечность стою, а ты все молчишь и стоишь, стоишь и молчишь… ты претворялся? Ты белый…, совсем…, как простыня…, ты больше не делай так, ладно… – И уже почувствовав возвращающиеся в его руки силы, начинающие обнимать ее талию, расслабилась и целуя, продолжала, еле слышно говорить, в промежутках вытирая хлынувший поток слез:

– Господи, какие холодные у тебя губы…, пойдем я тебя покормлю… Ты когда последний раз ел?… – И тут он вспомнил, что принимал последний раз пищу позавчера – батончик «Сникерса», когда лежал в ожидании «Удава», а пил…, чего-то вроде бы пил, часа за два до встречи с «Женьком». Плюс к тому, а скорее это минус, не спал полноценно больше трех суток! И все ради чего?! И это, когда все, что ему нужно находилось совсем рядом!!!

Он попросил бокал красного вина, которое купил 15 минут назад. Пока его спасительница ходила он припомнил, что и помыться у него возможности тоже не было, причем дольше, чем он не спал. Раздевшись и направившись в ванную «Лёля» столкнулся и захватил с собой растерявшуюся девушку. Уже лежа в теплой, быстро наполняющейся ванной, наслаждаясь ее прильнувшим телом, сказал ей о предложении переехать к нему.

Силы были явно не равные, а если честно, то никто и не сопротивлялся, а потому женский пол, в порыве всплеска чувств и желания, буквально изнасиловал мужской, после чего сил у обоих хватило, что бы лишь добраться до постели и моментально заснуть, даже не вытираясь.

Проснулись оба одновременно – черед полтора часа, а точнее их разбудил голод, утолив который, они возобновив сценарий, примерно тех же действий, произошедших почти два часа назад, любви и чувственности, вновь погрузились с наслаждением в царство Эроса, с вновь плавным переходом в соседнее королевство Морфея.

Так закончился этот марафон смерти, длившийся почти двух суток, успев вместить в себя события, которые у большинства людей Провидение распределяет на течение всей их жизни!.. И сколько еще их будет?

Суета

Утро следующего дня, а если быть честным, то уже день, бывший в самом разгаре, начался мощным вдохом и приятными ощущениями отдохнувших мозга и тела. Несколько секунд наслаждения давно не испытываемого – наверное последний раз в день смерти Ии, и с ней же, приятно пробежались по всему телу! Лишь только «Солдат» вспомнил это имя и все связанное с ним, а значит и с лучшими годами его жизни, прибывающие воспоминания начали накладываться мощными пластами в вперемешку с переживаниями и тяжелейшими мыслями, накопившимися в последние времена.

Крайний слой вчерашнего в памяти накрыл темной пелериной все впечатления легкости и приятности сегодняшнего пробуждения.

Узнанное вчера о подробностях самого страшного дня его жизни снова начало перевертывать конструкцию причинно-следственных связей окружающего сегодня мира. Григорий в своей статусности, выстроенной Алексеем, резко перебрался из человека, которого он, пока, вынужден был терпеть, в проявляющегося врага – человека, который возможно и стал причиной тогда произошедшего. Останавливало что либо предпринять в отношении его жизни лишь то, что именно он остановил расправу над ним и Миленой, но что-то теперь подсказывало, что им и организованную.

Вчера «Женек» успел сказать, что именно «Гриня» дал приказ «Усатому» задержать отъезд семьи Алексея в Питер, что и закончилось трагедией. Правда было якобы сказано, что пройти это должно осторожно, но как именно – это представить просто не возможно! Что значит «осторожно»?! То есть, кто-то должен подойти и запретить уезжать, и это обращаясь ко взрослым и свободным людям?! Да кто вообще что-то может запретить?!

Теперь уже «Сотому» все это казалось бредом, просто не реальным в принципе, но как-то произошедшем. Уже выходя на улицу, он никак не мог собраться, что бы прогнать от себя навязчивость противоречивости происходящего: те кто жить не имеют право – живут, а кто должен – умирают. Разумеется в число первых он справедливо зачислил и себя, правда с небольшой оговоркой – до поры до времени: еще не всех наказал, а дальше…

…По пути стояла старая церковь, почему-то потянуло войти в нее, как правильно это делать «Солдат» так и не усвоил, но его, проходящего мимо ларечка в притворе, окликнула служка и поинтересовалась не нужны ли ему свечи и объяснила, что вообще-то служба будет только вечером, на что молодой человек спросил:

– А просто постоять нельзя, знаете…, что-то на душе тяжело, прямо тьма какая-то.

– Тьма – это потому, что покаяния не имеешь. Исповедовался когда-нибудь?

– Да вроде нет…, да я даже не знаю с чего начать… Ну что, пройти то можно?

– Ну ка, подойди ка… вот тебе молитвенничек… – вот этот вот канончик прочти, авось полегчает. Только вдумывайся… и не хулиганить там! У нас протоиерей знаешь какой строгий… у-у-у… – иди, иди в уголочек встань…